— Мне казалось, что мы с вами нащупали хороший вариант сотрудничества… Никсон тоже изобразил удивление.
— Не сотрудничества Ричард. — Брежнев укоризненно покачал головой. — Вы купили конкретный товар, за конкретные деньги.
— За очень конкретные… — Проворчал президент.
— Так и товар был неплох. Мы вам дали информацию о том, что демократы подготовили и уже начали осуществлять план, по ограблению всего мира, с помощью США, чтобы в определённое время исчезнуть, оставив Америку в дырявых трусах и с долгами равными стоимости всей планеты. И взяли за неё очень по божески.
— Кстати, мы к таким выводам пришли совсем недавно. — Никсон вздохнул.
— Ну а у меня есть свои информаторы.
— Не информаторы, а информатор! — Никсон обличающе ткнул пальцем в Брежнева.
— А вы знаете, нет. — Брежнев неожиданно хохотнул. — Этот бандит, собрал такую же банду, как он сам, и теперь у меня под боком вполне рабочий коллектив прогнозистов и аналитиков. Да, по классу они не дотягивают до Николаева, но тоже очень хороши. Но, кстати о Николаеве. Он предложил для вас в качестве значимой внешнеполитической победы, заключить прямой договор на поставки нефти с дисконтом от существующей мировой цены. Скажем на пять долларов за баррель. Это на десять процентов повысит конкурентоспособность вашей продукции по сравнению с Европой, которую сейчас будут доить арабы.
— А Восточная Европа? — Сразу спросил Никсон.
— Поставки странам народной демократии сокращены, а в некоторые страны прекращены вовсе, так как они не пожелали платить по рыночным ценам. Нам сейчас выгоднее договориться с той же Финляндией или Францией о поставках в обмен на энергоносители чем разговаривать с нашими так называемыми союзниками. — Брежнев покачал головой. — Знаешь Ричард, когда есть такие союзники, никаких врагов не нужно.
Ко всему пакету договоров, от щедрот добавили одностороннее сокращение СССР, нескольких типов дальнобойных вооружений которые уже давно нужно было списать, и расширение объёма заказов на станки, сделав особый упор на деревообработку. С учётом того, что планировалось переоборудование тысяч лесопилок по всему СССР, и создание высокопроизводительных деревообрабатывающих комплексов, параллельно с полным запрещением экспорта леса-кругляка, контракт вышел вполне серьёзным. Плюс строительство ещё двух химических комбинатов, с глубокой переработкой природного газа, и выпуска удобрений. Ну и в качестве вишенки на торте, документ о сотрудничестве с США в космической сфере.
Но главное, для чего приехал Никсон, была конечно беседа с Виктором Николаевым. Он привёз три папки с документами, которые Виктору пришлось обработать в срочном порядке, пока взрослые дяди договаривались о больших деньгах. Но ко второму дню, он был готов к беседе, и хотя и пребывал в несколько раздражённом состоянии вследствие устроенного для него внезапного аврала. Но внешне это никак не проявлялось кроме чуть замедленной реакции на слова, из-за того, что Виктор более тщательно себя контролировал.
Встречались в небольшом кабинете, за низким столиком у которого стояли пара кресел, и два стола для переводчиков и секретарей. А на столе стоял небольшой магнитофон, который секретарша Никсона сразу включила, и проверив микрофон, заняла своё место.
Разговор начался с обсуждения жаркой и совершенно летней погоды в Москве, нечастой для сентября в средней полосе, пока не перешёл к делу.
— Виктор, материалы, которые вам передали, весьма чувствительны к разглашению, хотя и не являются секретными.
— Я прекрасно понимаю это господин президент, и практически никто кроме меня не касался этих бумаг. И сразу после того, как я их прочитал, они были возвращены вашему офицеру. И поскольку я тоже хотел бы исключить любые спекуляции наших сотрудников безопасности и разведки на этих материалах, то всё это так и останется при мне. Мне вовсе не нужно чтобы какой-то зарвавшийся деятель начал ломать хрупкое понимание между нашими странами.
— Мы… — Никсон чуть помедлил. — Мы ценим ваш серьёзный подход. Это даже больше чем я рассчитывал. А что по сути документов?
— А там всё как я и говорил вам при прошлой встрече, сэр. Банкиры заставляли вас жить не по средствам. Америка покупает товары и услуги за резанную бумагу, а не за реальные средства, а значит накапливает долги, и эта кривая имеет свойство мультиплицироваться. Ну то есть сначала вы занимаете сто долларов, затем триста, чтобы покрыть первый займ и проценты, затем тысячу, и так далее пока в ход не пойдут триллионы. Львиная часть этих средств уходила в карман банкиров, а часть шла на прямой подкуп маргинального населения Америки. А оно, я имею в виду прежде всего негров, мексиканцев и азиатов, работать не приучено и не будет. Уже сейчас есть семьи, где второе-третье поколение живёт на федеральные пособия, и нигде никогда не работало. Такую систему создали вам демы, а вы, господин президент радостно за неё голосовали. И уже сейчас, вы должны очень крупные деньги, несмотря на то, что производите много продукции. Но со временем образование будет деградировать и даже на должность рядового инженера придётся ставить мигранта. Путь в один конец, со всё более ускоряющимся спуском. Финансисты планировали отскочить, где-то на рубеже двадцатых годов следующего века, но вы ускорили этот процесс. И сейчас Америка вместо падения вниз, замерла на краю.
А рецепт нормальной жизни — прост. Жить на свои. Никаких пособий тем, кто не работает. Всех маргиналов загнать по фабрикам, пусть делают дешёвые и яркие товары, которые будут покупать во всём мире. Пусть слова «американский коммивояжёр» снова станут синонимом человека, который не уйдёт пока вы у него что-то не купите. Сейчас в мире огромная нехватка дешёвого, но качественного ширпотреба. Кто будет возбухать, сразу сажайте по тюрьмам, а при тюрьмах тоже сделаете фабрики. Главенствующая идеология — протестантизм. Все остальные церкви под жёсткий контроль. И со всех трибун и алтарей, про труд, и всякое такое. Ну в этой части вы и без меня разберётесь. Но смысл в том, что Америка должна стать мировой фабрикой товаров. Основание пирамиды составят сегодняшние жители гетто, ставшие рабочими, а пойманный на улице без какого-нибудь рабочего билета, сразу отправляется в тюрьму на принудительные работы. Можете назвать это как-нибудь «трудовое покаяние». Далее у вас будет слой профессиональных надсмотрщиков и квалифицированных рабочих. У них всё будет получше, чем у работяг, и вообще он должны быть зримым примером того, как можно выбиться в люди. Свой дом и простенькая, но надёжная машина. Выше — слой высококвалифицированных рабочих и мастеров, далее инженеры, и так далее, пока не дойдём до слоя владельцев. Владелец завода — это кстати вполне себе работа, и их тоже нужно стимулировать на то, чтобы предприятие развивалось и вообще жило припеваючи. А всяких скупщиков-падальщиков которые скупают предприятия чтобы распродать по кускам, лучше держать на коротком поводке, для случаев реструктуризации и банкротства. И только действительно богатые люди будут вне системы, но налоги платить точно также, как и все. Таким образом вы получите пирамиду власти, где будет действовать нормальный эволюционный закон. Начните в паре штатов, обкатайте систему. Уточните способы, методы и структуру. Договоритесь со своими олигархами, чтобы количество людей на вершине увеличивалось в пропорции с ростом основания пирамиды, и получите слегка людоедский, но вполне жизнеспособный социум. Рузвельт вполне ясно показал, как это делается.
Девочка-стенографистка, которая сидела за столом по правую руку от Никсона подняла голову от стенограммы, диковатым взглядом посмотрела на Виктора, затем снова уткнулась в свои бумаги.
— Да, у вас не получится нагибать весь мир, но это и сейчас у вас плохо выходит. Сотни баз по всему миру, они для чего? Вы реально полагаете, что пара сотен мужиков с оружием могут контролировать транзитный поток, которому несколько тысяч лет? А ресурсы на это уходят огромные. Человеческие, организационные, финансовые. Кроме того, вам сейчас не нужно кормить толпы банкиров, и их прихлебателей. Я вообще полагаю, что кризис, который у вас возник, он скорее всего от перестройки властных структур. В общем мой совет — больше заниматься внутренними делами Америки, и меньше изображать из себя самого крутого парня в мире. А то, вон, шестьдесят тысяч парней во Вьетнаме оставили, плюс горы техники и денег, а результат? У старых народов, господин президент очень долгая память. А ведь в жизни любой страны случаются периоды трудностей и бессилия. Что если Америке тогда предъявят счёт? Сможет она заплатить?
