– Все, теперь уходим, – шепнул Пламен, когда вечерняя поверка подошла к концу и строй зашумел и зашевелился. – Запомнил, как стоят мрачуны?

Йока кивнул. Теперь ему хотелось освободить не только Малена, но и всех остальных. Особенно девочек – им вообще не место в колонии.

Он долго не мог уснуть, хотя не спал всю прошлую ночь. В победе он не сомневался – после драки на сытинских лугах схватиться с чудотворами не казалось ему подвигом. Дубинки их не страшней цепей и кастетов, да и ребят в колонии много. А восемь ружей? Ерунда! Из них еще надо в кого-то попасть. Да и дробь представлялась ему чем-то вроде камушков, выпущенных из рогатки. Только где-то в глубине души копошилась мысль: почему Важан был так настойчиво против нападения на колонию? Йока не сомневался, что они продумали все до мелочей, и не такое уж это оказалось сложное дело. Даже каменного забора не было, да и охраны – с гулькин нос, если подумать. Наверное, Важан недооценивал Пламена – взрослые часто недооценивают подростков, считают их детьми. И внутренний голос отвечал: а почему взрослые мрачуны не освободят ребят из колонии? Если не доверяют детям? Но Йока очень быстро заставил внутренний голос замолчать.

Поднялись на рассвете – за три часа до утренней поверки. Йока вооружился двумя ножами, которые повесил на пояс, и кусачками для колючей проволоки. От волнения мокли ладони и дрожали руки. Пламен тоже был возбужден, хотя и старался выглядеть спокойным. Все старались выглядеть спокойными.

Позицию заняли во время подъема – когда в колонии было шумно. Мрачунов из охраны давно распределили между собой: Йоке, как самому сильному, предназначался Мечен, старший воспитатель и еще два мрачуна, слывшие наиболее злобными среди охранников.

Мечена на поверке не оказалось – о чем Йока очень пожалел. Старший воспитатель ходил по плацу туда-сюда и то и дело выпадал из поля зрения Йоки. Нападение начали по команде Пламена – и первый Йокин удар пришелся точно в цель! Старший воспитатель качнулся, закрывая лицо руками, и сделал несколько шагов назад… И тут же – тут же, не прошло и секунды! – пошатнулись ряды колонистов. Йока увидел, как на колени упал Вага Вратан – он стоял впереди всех. А мрачуны мгновенно оказались окруженными чудотворами – живым щитом. Но колонисты все равно бросились на чудотворов толпой.

На вышке взвыла сирена, ружья нацелились на ребят, хлопнуло несколько выстрелов – стреляли по ногам. Йока увидел, как споткнулась и упала на плац девочка.

– Вперед! – крикнул Пламен.

И пока за забором кипел бой, Йока кусал жесткую сталистую проволоку – она подавалась плохо и медленно, дыру в первом ограждении ковыряли не меньше пяти минут. Снова захлопали выстрелы – на землю с криком упал Коста, схватившись за живот. Мрачуны из-под прикрытия выводили ребят из строя одного за одним, чудотворы размахивали дубинками – и это нисколько не походило на бой на сытинских лугах, потому что они метили в головы, оглушали и ломали ребятам руки. Вторую линию забора прорвали быстрей, и – несмотря на жестокое сопротивление – было видно, что колонисты побеждают. Еще двое нападавших упали на землю, сраженные выстрелами из ружей, но это никого не остановило. Йока был словно пьяный, не чувствовал страха и рвал колючую проволоку едва ли не руками. Продолжала надсадно выть сирена.

И как только третье заграждение пало, кинулся в гущу боя, выхватывая из-за пояса оба ножа. Мрачуны из охраны уже успели отступить под прикрытие каменного здания, и чудотворы защищали только самих себя – а это развязывало им руки. Толпа колонистов сильно поредела, на каждого чудотвора приходилось не более трех человек – иногда двенадцатилетних мальчишек. Йока выскочил на чудотвора с разбегу, вскинув ножи, – и вдруг растерялся, не решаясь ударить человека ножом. Удар дубинкой пришелся на левую руку, но Йока подставил нож – это мало отличалось от фехтования. Он отбил еще десятка два ударов, но так и не нашел в себе смелости… убить… по-настоящему убить человека. Оглушить, вывести из строя… Но как и чем? Чудотвор был высоким и сильным мужчиной, пожалуй, повыше Змая. Йока попытался ударить его кулаком в подбородок, используя нож лишь для утяжеления удара, но чудотвор этого даже не почувствовал – по крайней мере, падать не собирался. Чудотворы вообще не падали, словно были заколдованы! Лишь отступали все ближе к бараку, давая мрачунам возможность выбивать из строя колонистов. Йока чувствовал чужие импульсы, но в него пока никто не попадал.

В шуме и криках драки, под вой сирены никто не услышал звука моторов. Ворота не открылись – их снес шедший первым вездеход, только тогда на грохот оглянулись все. Хватило отвлечься на одну секунду – и дубинка шарахнула по правой руке, выбивая нож. Только тут Йока собрался нанести решающий удар, но чудотвор словно предвидел это, выставляя блок: второй нож со звоном отлетел в сторону, после чего оставалось лишь прикрыть голову руками. Но чудотвор не стал бить по голове: ухватил Йоку за волосы, пригнул вперед и одновременно ударил коленом в лицо и дубинкой по почкам – Йока грохнулся на землю и почувствовал, как ему за спину заламывают руки.

Из вездеходов сыпались и сыпались чудотворы: в форменных куртках, с дубинками и даже без ножей. Йока никогда не думал, что будет так сильно их ненавидеть. Их было человек двести, не меньше.

Инда получил телеграмму о «нападении» на Брезенскую колонию около восьми утра, и, конечно, первым его желанием было немедленно выехать в Брезен, забрать пойманного мальчишку. Он давно познакомился с решением психологов (которое, несомненно, подготовили Мечен со Страстаном не без участия Дланы Вотана), но считал его предвзятым, о чем и доложил Приору.

– Мальчика надо спрятать. Оборотень может явиться сюда в любой момент! – Инда злился, расхаживая по кабинету Приора.

– Инда, погоди. Оборотень убит. Его смерть видела сотня людей.

– Я в этом не уверен.

– Напрасно. Его тело было отправлено в Хстов, опознано и предано огню.

– Какой идиот догадался предать его тело огню, мне интересно? – огрызнулся Инда. – Он лишил меня возможности лично провести опознание.

– Инда, его опознали двенадцать человек. И ни у одного из них не возникло сомнений.

– Это ничего не значит. Сказочник слишком хитер.

– Это мания, Инда. Давай оставим разговоры об оборотне. У нас в руках Вечный Бродяга – и это не меньшая победа, чем смерть оборотня.

– Это не победа, а счастливая случайность. И мальчишка тоже не так прост, как кажется. Да и Важан пока остается на свободе.

– Поимка Важана – дело времени. Мальчишку-садовника, который был ранен в живот, уже начали допрашивать, возможно, он расскажет, где прячется профессор.

– Не расскажет! Никто из мрачунов никогда и ничего не рассказывает! Или ты в первый раз имеешь с ними дело? Иногда мне кажется, что допросы мрачунов – это психическая патология наших дознавателей, потому что допросы эти сколь жестоки, столь и бесполезны.

– Я бы сказал – это месть мрачунам за молчание. – Приор сжал губы (Инда знал, что тот с ним согласен).

– Месть – бессмысленное действо, напрасная трата времени и сил, – проворчал Инда примирительно. – Вот и Мечен со Страстаном слепили этот докладец исключительно из мести. Страстана, видите ли, укусила кобра! Не понимаю только, почему в этом оказался виноват мальчишка, ведь кусал Страстана оборотень. А Мечена мальчишка размазал по стенке, походя и между делом. И Мечен хочет сатисфакции. Их просто раздражает дерзость подростка-мрачуна! Это не дает им спокойно спать по ночам! Мечену – потому что напоминает о его собственной никчемности, а Страстану – потому что тот считает мрачунов чем-то вроде тараканов на кухонном столе.

– Инда, а ты сам? Ты сам уверен, что тобой движут интересы дела? У меня складывается впечатление, что ты просто привязан к мальчику. Что тебе небезразлично, как он к тебе относится. К тебе – и ко всем нам.

– Нам придется с ним работать много лет. Ты же знаешь, лучше иметь дело с союзником, чем с врагом.