— Старина-а… — укоризненно протянул Иннот.

— Я же сказал: не будь вы моими друзьями. Так что успокойся, пожалуйста. Кстати, ты в курсе, что в городе творится нечто странное? Недавно колдуны стражи зафиксировали несколько весьма сильных заклятий, но откуда они исходят, никто определить не смог. Такое впечатление, что их сбивали со следа, причём чрезвычайно искусно.

— Ну и дела!

— Да. А насчёт твоего медиатора, Хлю: приходи завтра в библиотеку — часам эдак к трём. Попробуем найти его по атласу.

— Мы успеем к этому времени? — повернулся Хлюпик к Инноту.

— Обернёмся, наверное…

— А чем вообще вы сейчас заняты? — поинтересовался Афинофоно.

— Я пытаюсь разобраться в том деле, из-за которого мне пришлось смотаться отсюда полгода назад. Кстати, спасибо, что напомнил: ты, случаем, не в курсе, где словил каюк Кашлюн?

— Боюсь, что нет. Я же с ним почти не был знаком. По-моему, я и видел-то паренька всего один раз — на вечеринке у Громилы. Спроси лучше у него…

— А это мысль, — задумчиво сказал Иннот, когда они возвращались домой.

Под мышкой Хлюпик нёс данную волшебником книгу — со строгим наказом завернуть при первой же возможности в газету и ни в коем случае не читать за едой. «А то знаю я вас, — шутливо погрозил пальцем Афинофоно. — Набрался, небось, дурных привычек у своего приятеля».

— Зайдём к Громиле? — спросил Хлюпик.

— Да я бы один зашёл. Ты и так сегодня набегался, а дел-то всего на минутку: узнать адрес.

— Ну, один так один. — И Хлюпик, похлопав себя по карману, где лежал его волшебный компас, отправился к дому.

Иннот свернул в подворотню. Разумеется, ни тот ни другой и не подумали взглянуть на торчащую вдалеке башню недостроенного небоскрёба.

Да и с чего бы, по правде говоря?

«Вавилониум» был одним из самых высоких зданий города — по крайней мере, задумывался как таковое. Впрочем, торчащая посреди города башня в нелепом кружеве строительных лесов и в самом деле могла бы войти в десятку мировых чудес — как самый большой на свете долгострой. Многочисленные этажи ярус за ярусом поднимались к белёсому небу — и замирали на полпути, заляпанные извёсткой и исписанные корявыми разноцветными буквами. Подвалы башни давно стали чем-то вроде фешенебельного клуба для многочисленных представителей семейства кошачьих, чью родословную не смог бы проследить и Великий Маг, нижние этажи периодически использовались несознательными горожанами в качестве туалетов. Иногда здесь находили и трупы. На верхние ярусы мало кто забредал — при отсутствии лифта подъём на полсотни этажей вверх становился серьёзной проблемой. Однако сейчас в тени посеревших от времени балок находились двое.

— Разделились, — произнёс Подметала, аккуратно складывая подзорную трубу и пряча её в складках мантии. — Но вот надолго ли?

— Чего же ты медлишь? Пойдём наваляем мерзавцам! Спорим, я сделаю синего на бреющем, да так, что его метров на двадцать по асфальту раскатает? — возбуждённо сказала Перегнида.

— Ты забываешь, что солнце ещё не зашло. — Подметала покачал головой. — Кроме того, мне бы хотелось иметь твёрдую гарантию того, что они не собираются встретиться в самое ближайшее время.

— Да что там солнце! Подумаешь! — Ведьма заскрежетала зубами.

Перед ней как наяву встало воспоминание: помело теряет управление и входит в стремительный штопор…

— Нет. Если помнишь, я говорил: я всегда работаю чисто. Так что — никаких эскапад. Ты вообще-то отдаёшь себе отчёт, что полёты частного авиатранспорта в городской черте строго регламентированы? Согласно бэбидонским законам, любой состоящий на государственной службе волшебник, увидев в небе помело, обязан будет сшибить его оттуда.

— Я им сшибу! — зловеще ухмыльнулась ведьма. — Я им так сшибу…

— То есть ты по меньшей мере затеешь магический поединок. Оно тебе сейчас надо?

— Ладно, ты прав. Просто мне надоело ожидание.

— Ничего; потраченное время окупается, смею тебя в этом уверить. Кстати, почему бы тебе не сменить наряд? Этот немного… Э-э… Попахивает горелым.

— Сама знаю, — огрызнулась ведьма. — Но в этом поганом городишке, похоже, никто не носит чёрного.

— Может быть, тогда стоит подумать о каком-нибудь другом цвете? Хотя бы временно.

— И слушать ничего не хочу.

— Напрасно, напрасно… В приличной одежде вполне можно было бы посетить какое-нибудь интересное место, например.

— Единственное интересное мне место в Вавилоне — это то, где скоро произойдёт зверское убийство, — кровожадно заявила Перегнида. — Причём при моём непосредственном участии в процессе умерщвления.

— Между прочим, относительно второго нашего клиента. Ты, кажется, упомянула, что он занимается кражей магических артефактов.

— И что?

— Ты не права, — усмехнулся Подметала. — Наш юный друг зарабатывает себе на жизнь другим способом. Он — каюкер.

— Кто?

— У нас с ним одна и та же профессия. Это интересный поворот событий! Дело в том, что все профессионалы, как правило, неплохо знают друг друга и находятся если и не в приятельских, то по крайней мере в неплохих отношениях между собой.

— А ты?

— О! Я — особый случай. Меня, как бы это сказать… Не существует в природе. Ни для кого, кроме заказчиков — ну, и клиентов, естественно. А на этот раз у меня особый клиент. Коллега. Поэтому я чувствую, что обязан узнать о нём как можно больше.

— А зачем ты мне всё это рассказываешь?

— Просто хочется поделиться с кем-нибудь радостью, — несколько смущённо объяснил Подметала.

— А в чём ты тут усматриваешь радость? Если этот парень такой же, как ты, то угробить его будет труднее, чем прочих.

— Ты не понимаешь… Для меня встреча с профессионалом, с коллегой по профессии — огромное удовольствие. Ты слышала когда-нибудь о такой игре — шахматы?

— Ну, слышала, дальше что?

— Так вот, предстоящий поединок для меня — что-то вроде шахматной партии.

— Поединок? Уж не собираешься ли ты сражаться по каким-то там правилам?! Тогда до свидания. — Ведьма подхватила метлу и заковыляла к низкому деревянному парапету, огораживающему недостроенный этаж.

— Нет-нет, ты не поняла! — быстро сказал Подметала. — Здесь как раз вся прелесть в том, что никаких правил не существует! Какой простор для фантазии, для творческого полёта мысли! Я ведь так ещё и не решил, каким способом я устрою ему каюк!

— Какая разница, чем угандошить придурка? Главное, чтобы понадёжнее.

Подметала сморщился, как от кислого.

— Я тебя умоляю: не употребляй таких грубых выражений! Это оскорбляет мой слух, а кроме того, является нарушением профессиональной этики. Почему бы тебе не пользоваться термином «каюк»? Во всём должен быть стиль!

— Ага. Я вот попыталась укаючить его со своими волками и обломалась, — ведьма смачно сплюнула. — Смотри, ты не облажайся, спицилист!

Подметала раздражённо замолчал и отвернулся.

«Спорю на что угодно, он сейчас думает о том, с каким удовольствием меня пришьёт, когда всё будет закончено, — подумала ведьма. — Не спеши, милок. У меня тоже найдётся, чем тебя удивить. Медиатор ему не нужен, ишь ты! Так я тебе и поверила!»

Хлюпик уже подходил к дому, предвкушая удовольствие от книги, когда ему на глаза попалось странное существо. Маленькая и, судя по всему, женская фигурка, сердито вертя головой, высматривала что-то на стенах домов. За спиной у неё висел плоский круглый рюкзачок, а на плече лежал длиннющий чехол — в таких местные рыбаки носили свои удочки.

— Ищешь чего-то? — спросил он, подойдя поближе.

Незнакомка обернулась. Она примерно моего возраста, подумал Хлюпик, чувствуя, что краснеет. Девушка была чудо как хороша — тоненькая, дочерна загорелая, с огромными зелёными глазами и густой копной серебристо-пепельных волос. На ногах у неё были плетёные сандалии, а всю одежду составляла короткая кожаная юбочка и просторный, грубой вязки жилет — размера на четыре больше, чем надо.