Отвык я уже от этого — не мессенджер поди, где и факт прочтения виден и смайликами можно неловкие паузы заполнять. Первое письмо несколько раз чиркал, дорисовывая улыбочки.

И как-то незаметно темы поменялись. Вначале вообще было тяжело — ни фильмов, которые можно обсудить, ни общих прочитанных книг, музыку опять же любимую в конверт не запечатаешь. Приходилось писать на общие отвлеченные темы: рассветы, закаты, прогулки по крышам, весенние теплые деньки и заманчивые ночи.

Детский сад, конечно, записочки передавать, но что-то в этом было волнительное, особенно когда Харми подключилась с нормальными советами, а не той ерундой, которую нашептывал Ларс. А в какой-то момент я понял, что жду письмо. И не только хочу написать ответ, а у меня уже готовое в запасе есть. Я и из засады-то выходил только ради этой переписки.

— Что пишет? — я подвинул Гидеона в другую сторону, провожая взглядом щегольски разодетого охотника.

— Откуда я знаю, письмо у Захара, — Гидеон издал тихий смешок с истеричными нотками. — Надо бы у него коляску отобрать, а то почти догнал меня вчера. Стекольщиков ему, мол, подавай. Но таких, чтобы качественные и недорогие. И чтобы ценник скинули за то, что мы их потом соседям порекомендуем. Да еще, чтобы со связями на стекольной фабрике. Чтоб значит, окна по сносной цене взять. Соседи-то тоже строиться начали — заборы каменные от нас возводят. Бррр… Может, хоть ты его угомонишь?

— Ладно, — я махнул рукой, посмотрев на зябнущих музыкантов, завтра последний раз с ними увижусь. Завтра бал, типа час «икс» наступит. — До скорого, братва. Утром вернусь.

— Угу, пожрать, что-нибудь притащи, — прокашлял Балалай. — Ток это. Завтра нас так-то тута не будет, оцепление поставят. А мы тадысь на базаре будет.

— Много оцепят? — я посмотрел на площадь, оценивая риски. У нас здесь три нычки по плану: кабак, крыша, улица.

— Да, хер его так-то знает, — зевнул Свистун, — Мы же не ходим, нас не приглашают! Это те, кто погреться хочет, те ток и лезут.

— В смысле? Внутрь можно попасть?

— Дубинкой по балде могут попасть, — заржал Балалай, — А погреться уже в охранке. Там так-то и покормить могут.

— Фак, и что делать-то? — я отвернулся от музыкантов, больше спрашивая себя. — Гидеон, иди без меня. Сейчас попробую заныкаться.

— Ээээ, это ты брось, — священник потянул меня за рукав. — Есть так-то, тьфу! Получше есть план!

— Это какой?

— Нуууу, — замялся Гидеон, — На бал пойдешь, если, кхм, костюм успеем справить. Там Искра приглашение прислала…

— Что? Ты же письмо не читал? — не знаю, что меня удивило и возмутило больше, то что письмо вскрыли или то, что сразу не сказали. — А чего сразу не сказал-то?

— Нуууу, так-то там нюанс есть… оно на чужое имя…

Самое страшное опасение не оправдалось. В женщину переодеваться было не нужно. Хотя, честно признаюсь, это был бы не самый плохой вариант. И гардемарины это делали, и Буба Касторский, и это только из наших. Платье, парик, вуаль с веером и мам родная не узнает. Но судьба распорядилась иначе.

Искра каким-то образом умудрилась стащить у отца одно из приглашений, которые премьер-министр планировал вручать важным гостям. В том числе иностранным. В том числе гостям из Китая или как это называлось здесь, из Маньчжурии.

На небольшой (с игральную карту) золотой пластинке значилось имя: 舒 祝 — Шу Чжу, сотрудник посольства.

— И как вы себе это представляете? — я посмотрел на чоповцев, рассевшихся на ящиках в единственной пока комнате, которую почти успели привести в порядок.

— Ооо! — улыбнулась Банши, — Очень красочно и задорно!

— Смешно, — я покачал головой. — А нормальные предложения будут? Стеча?

— Мы его видели. В отличие от посла, который неприлично толст и много где заплыл так, что его ни с кем не спутать, помощник его по комплекции на тебя похож, чутка пониже. Выглядит обычно. Ну, для маньчжура. — ответил Стеча, постепенно понижая голос и делая паузы между словами, — Желтая кожа, раскосые глаза, лысый лоб, длинная коса, седые брови, усы. По гриму у меня есть специалист, но налысо придется подстричься.

— А я с утра прогуляюсь до посольства, — продолжила Банши. — Задержу их слегка, чтобы ты первым проскочить успел.

— Только давай без международного скандала, хорошо? — встрепенулся Гидеон, посмотрел на Банши и махнул рукой. — Или хотя бы без свидетелей, которые тебя опознать смогут. Дуйте к гримеру и парикмахеру, я пока костюм национальный раздобуду.

Я потел. Маска, сделанная одаренным гримером, обошлась в целое состояние. Цена, которую пришлось заплатить за сложность, качество и скорость с конфиденциальностью не только оставила Захара без стекольщиков, но и вообще отодвинула весь ремонт до лучших времен. Но она того стоила.

Лицо вспотело и дико чесались, но трогать маску и накладку на затылке, из которой почти до колен свисала переплетения коса, было нельзя. Спасала свеже побритая лысина, ловившая прохладный ветерок.

Совсем первым мне прийти не удалось, но, по крайней мере, когда двери приветливо распахнули, очередь передо мной была в три раза короче, чем сзади.

Я пропустил несколько человек и прилип к группе молчаливых монахов. Чтобы не сильно выделяться из толпы. На их фоне мой наряд — круглая шапочка, широкая плотная и на удивление теплая рубаха с большими рукавами, свободные штаны и смешные полуваленки-полукалоши, не сильно бросался в глаза. И с вопросами они не лезли, храня отстраненное молчание.

На моем лице застыла легкая дурацкая полуулыбка, реально застыла — так маску сделали. Так что разглядывал людей я с очень дружелюбным видом.

Народ принарядился, к балу явно готовились, пусть и с поправкой, что здесь в основном были одаренные силой охотники. Красивые, богатые и стильные охотники.

Мужчины — половина была в парадной форме, остальные в смокингах и костюмах тройках. У женщин с выбором нарядов явно было много сложностей — получился какой-то неизвестный мне ранее стиль, который так и хотелось назвать — тактический бальный наряд.

То есть они все еще пришли на бал — длинные платья, широкие юбки и воздушные шляпки, но при этом падать в театральный обморок и обмахивать себя веером в случае опасности они не собирались. Тут чуть короче, там чуть свободней, здесь разрез на грани, где-то вообще было похоже на конструктор в духе: «легким движением руки, огромная юбка превращается в функциональные броне-шорты».

Я приблизился к охране, узнав старого знакомого Пашу Фейсконтроля, и попытался расслабиться, мысленно призывая Ларса быть наготове. Роль фобоса, кто выучит русско-маньчжурский разговорник, досталась ему.

Пока наш план работал. Банши устроила диверсию в посольстве. Безобидную, но очень подлую, сымитировав прорыв канализации и частично затопив полквартала. Ущерб был неизвестен, но дороги перекрыты на экстренный ремонт и в ближайшее время посол здесь появиться не должен.

Охрана усиленная. Четверо на входе, еще трое на подхвате мелькают в дверном проеме. Я сделал глубокий вдох, поклонился и дрогнувшей рукой протянул приглашение охраннику.

Вдруг, но аннулировано или в розыске? Забыл ли премьер-министр про бедного Шу Чжу или бдительность повышена? Я оглянулся, очередь уже подпирала так, что ходу назад все равно нет.

— Ваншан хао, — я повторил подсказку от Ларса, пожелав охраннику, пристально разглядывающего мое приглашение, доброго вечера. Вперился, прям, как гаишник в права. Еще на зуб попробуй, нормальное оно! Нормальное!

— Эээ, ммм, уважаемый, — охранник отлепился от пластинки, но отдавать не спешил, виновато улыбнулся и повернулся к напарникам. — Павло, чой-то он балакает? Ты по ихнему понимаешь?

— Неа, — Паша Фейсконтроль приблизился к нам. — А что проблемы какие-то?

— Да, странно просто, — пожал плечами охранник. — Посольские по одному-то не ходят.