— Не будем заставлять деймосов ждать, — я улыбнулся, потер замерзшие ладошки и направился к первой ступеньке, — А то ведь и фобосы сами себя не изгонят, и Факельщики не найдутся!

— Малой, ты это куда? — одернул меня Гидеон.

— Куда-куда? В Орден, на учет вставать, — я пожал плечами. — Сам же сказал, что нужно.

— Нужно, да, — кивнул Гидеон и показал пальцем на соседнее здание, торчащее из-за угла. — Только нам туда.

Я проследил за его пальцем и нахмурился. Тоже три этажа, но для обычных людей, а не магов-гигантов. На первом этаже решетки на окнах, на втором и выше вообще не окна, а узкие бойницы. Тюряга какая-то или налоговая — смотришь и на душе больно становится. Никакой тебе красной дорожки на мраморной лестнице, просто доски в луже раскисшим снегу лежат, чтобы ноги не замочить. Еще и очередь из побитых жизнью бородатых мужиков с обветренными лицами.

— Гидеон, грешно так приезжих разыгрывать, — я мотнул головой и продолжил путь к ступенькам.

— Да, стой ты! — крикнул священник и с виноватой улыбкой махнул рукой воякам, пристально посмотревшим в нашу сторону. — Я бы и рад пошутить, но нет. Это здание, как бы это сказать, для высшей лиги. Для отрядов из первой сотни рейтинга. А нам, простым работягам, туды.

— А на каком мы сейчас месте? — я пробежался взглядом по чоповцам, пытаясь заметить признаки подставы и сговора, но все было чисто. — За карьер и за поезд нам же прилично должны были надбавить?

— Да, и добавили, — Гидеон снова кивнул, — но это там, в Томской губернии мы герои, а здесь мы пока вне рейтинга. Считай опять рекруты.

— Хрень какая-то, — я расстроился, напридумывают же всякие лиги, дивизионы, федерации, квалификации, еще, небось и товарищеские матчи проводят.

— Матвей, не парься, — зевнула Банши, — мы сейчас, наоборот, в выигрышном положении.

— Рекрутов ноунеймов?

— Второе слово чудное, конечно, но с нуля проще стартовать, чтобы заявить о себе, а если в турнире будем участвовать, — блондинка вопросительно посмотрела на Гидеона, сверяясь с планами, но он скорчил гримасу неуверенности и пожал плечами, — то и конкуренция сильно ниже.

— Ладно, пошли уже, — я повернул в сторону обшарпанного особняка, — Открытием года становиться будем!

Внутри было непривычно, но узнаваемо. Будто отделения здесь по франшизе строили. Такой вокзально-букмекерский дух, как в Белом Яре. Зал с ресепшеном, зал с доской объявлений, зал с кассами сдачи трофеев в обмен на награды. Все одинаковое, но в большем количестве — доски здесь было три, окошек с сотрудниками так вообще десяток.

Нашелся зал для отдыха с небольшим буфетом — чай, калачи и никакого алкоголя, чем сильно раздосадовал Гидеона. А, точнее, стал последней каплей в его шатком похмельном терпении. Отдельно сидели наемники — но, похоже, совсем какая-то низшая лига. Захар таких даже на черновые работы по ремонту дома не взял бы. Трое спали на лавках, а еще двое рубились в карты, косясь на стойку с табличкой «НАЕМ» и стопкой толстых печатных каталогов.

Будь ты хоть в другом мире, хоть в тридевятом царстве, бюрократы никогда не меняются. Но если в Белом Яре священнику подавала лапу каждая дворняжка, то здесь нам все пришлось делать в порядке общей очереди. То есть выбирать между пустыми окошками и закрытыми с табличкой: «перерыв пять минут». Ну или в очередь из десятка таких же бедолаг, как мы.

Ситуация изменилась, когда Захар ловко подцепил крюком, пробегающего мимо работника, и прервав возмущения, сунул ему под нос рекомендательное письмо с крупной печатью дома Исаевых.

И после этого закрутилось — открылось дополнительное окошко, из которого высунулся заспанный работник. Одаренным он, похоже, не был — в отличие от ветерана Трофима в Белом Яре, здесь перед нами предстала типовая офисная крыса с зализанной набок блестящей челкой.

Гидеон с Захаром многозначительно переглянулись. Явно произошла какая-то игра в гляделки, правил которой я не знал. У нас на Арбате так узбеки переглядывались, когда клиента обрабатывать собирались. Гидеон хрустнул костяшками пальцев, Захар потянул шею — размялись и пошли обрабатывать менеджера.

— Любезный, мы здесь исключительно по просьбе графа Исаева…

— Мне кажется, он именно про вас рассказывал, а вы, часом, не родственник? Очень похожи, тот же волевой подбородок.

— Вам, наверное, скучно здесь? Эх, такой охотник пропадает…

И все в таком духе. Очень странно было смотреть, как эти двое спелись. А еще немного завидно, менеджер уже плыл где-то на волнах благодарности, влюбленности и желания помочь таким добрым и внимательным посетителям.

— Банши, это что такое происходит?

— Не мешай, дедули пытаются цену сбить, в Москве взнос конский, а нас пятеро, плюс мнемоник по особой программе контроля идет, — блондинка потянула меня за рукав. — Но можно и проскочить, пошли пока в буфет. А то я все время вздрагиваю, как у Стечи в животе бурчит. Чувство, будто оттуда сейчас деймос выскочит.

— Отвали, у меня повышенный аппетит после поезда, будто краник какой-то открылся, сила растет, — Стеча прищурился и посмотрел на Банши, оценивая, сколько в ней мяса. Не удовлетворился и пошел в сторону буфета.

— Догоню, Факельщиков попробую найти пока.

Я прошел в большой зал, где перед досками с заказами стояло несколько пацанов-курьеров, парочка барыг и совсем чуть-чуть охотников. Народу мало, даже по меркам Белого Яра, и не сказать, чтобы заказов не было. В количестве информационных щитов явно была какая-то логика, но понять я ее не мог и обратился с вопросом к одному из курьеров, поглядывающего на клерков, сидящих за телефонными аппаратами.

— Дружище, можешь подсказать, что тут где? — я улыбнулся, всем своим видом выдавая деревенское воспитание и почтение к собеседнику.

— Заказы тут берут, — отмахнулся парень, но либо успел заскучать, либо узнал во мне недавнего себя и начал объяснять. — Знаки-то хоть читать умеешь?

Левая доска — стандартные заказы. Открылся разрыв, из него полезли твари, их надо изгнать, разрыв закрыть. Сейчас таких было всего три, написанные красивым размашистым почерком в кодировке Ордена, только язык был английский, вероятно, для гостей столицы.

— Хотя, знаешь, можно и напомнить, — я почесал подбородок, пытаясь включить мысленный «гугл» переводчик, даже Ларса дернул, но ответа не получил. Двойное «джи» в прошлой жизни означало — хорошую игру, но здесь это было бы слишком саркастично. Про гигабайты вообще молчу.

Парень улыбнулся, расправил плечи и донельзя гордый собой, начал объяснять. Но уже после первой подсказки, что разрыв — это «gap», а вторая буква означает сложность, которая определяется по цвету, все встало на свои места.

Собачий переулок расшифровывался, как слабенький (зеленый разрыв), с деймосом начального уровня, но в неизвестном и явно массовом количестве.

— А что денег так мало за Собачий?

— Да, ну его, — парень заржал, — Никакой он не Собачий, название одно, а так-то он крысиный. Толпами лезут, народ чистить не успевает. Бывало, закроют мужики разрыв, за наградой приезжают, а тута уже новый заказ висит.

— То есть все-таки берут этот заказ, отчего сейчас висит?

— Так, его только Васькина шабла берет, ток они дрыхнут еще после попойки. Совет тебе, не связывайся с ними. Гнилые они, и слушок ходит, что у «Прайда» шестерят.

— Ясненько, — если замешан «Прайд», то, наоборот, надо познакомиться, но попозже. — А на Квасной что? Ценник добрый же, почти два косаря.