Чувство опасности вопило, как не в себя. Ощущение разрыва, как натянутая струна, гудела громче и давила осознанием того, что она скоро лопнет.

Где-то за пределами шахты раздался взрыв, и сразу же второй. Дрогнули стены, распуская трещины в разные стороны, а пол вздыбился, ударяя по пяткам. Каменная пыль заполонила проход, лезла в глаза, мешала дышать и липла к вспотевшему затылку.

— Тьфу, это у входа, — Банши сплюнула пыль. — Сначала броневик подорвали, а в нем боезапас рванул. Не херовый, кстати, запасец был. Характерный запашок, даже сюда прилетело. Уважаю, тьфу.

Исаев посмотрел на блондинку каким-то офигевшим взглядом. Проморгался, потряс головой, разбросав вокруг облако пыли. Потом скинул сумки телохранителям, а сам как ужаленный, бросился в сторону выхода.

Мы за ним.

Раздался еще один взрыв, послабее, на который Банши лишь махнула рукой и, все еще отплевываясь, бросила: «до моторки добрались». До выхода оставалась еще пара поворотов и метров пятьдесят почти прямого тоннеля. А все отчетливее слышались выстрелы — кто-то там схлестнулся и играют по-взрослому.

Я ждал Барыню, но методы непохожи. Зато похожи на сектантов — на единственных из небольшого списка моих знакомых в этом мире, кто уже не стеснялся подрывать Орденские машины.

На выходе из пещеры, куда уже частично проходил свет с улицы, уперлись в окопавшийся отряд Исаевских бойцов. С десяток раненых вдоль стен и несколько человек, беспорядочно лупивших куда-то в белый свет. С улицы доносился рев и выстрелы, но палили не сюда, а, казалось, что везде вокруг: и над головой, и по кругу выхода из пещеры. Кто в кого или во что — неясно, но маленькую войну там, кто-то вел.

— Что там? — зарычал Исаев подскакивая к первым раненым и умудряясь не только встряхивать их, но и параллельно подлечивать.

Интересный у него навык — ладонь охватило голубое свечение, и места, над которыми он проводил рукой, покрывались инеем. Раны, конечно, не затягивались, но кровь замедлялась и переставала «хлестать» во все стороны.

— Нап-па-дение, люди в ма-массс-ках и деймос, — заикаясь ответил один из раненых, по мере, как магия графа подлечивала его, дыхание выровнялось и речь пошла плавнее. — Там деймос, не видел таких раньше. Похожа на химеру, шесть лап, два хвоста, но и от человека что-то есть.

— Матвей, помнишь, ты так и не посмотрел на результат скрещивания личинки буравчика с человеком? — Банши подкралась к выходу и спряталась за перевернутой вагонеткой, вглядываясь в свет. Исаев присвистнул и повернулся на меня.

— Не смотри на меня так, — я нахмурился и покачал головой. — Мы здесь ни при чем. Да, честно говоря, и сейчас не хочу смотреть.

— Верю, что ни при чем, — кивнул граф. — Поможешь?

— А куда мы денемся с подводной лодки, — на автомате вырвалось, а в глазах Исаев проскочило что-то такое недоверчивое.

— Конечно, поможем, — вернулась Банши, расчехляя один из подсумков. — Но будешь должен.

В ворота, сразу за полосу между нашей тьмой и уличным светом, полетело несколько бомбочек. Две от Банши и две от шамана — с виду разные, но с похожим эффектом.

— Слепушки пошли! Ходу, ходу, ходу! — звонко выкрикнула Банши и бросились на выход, сразу после входа сиганув в стороны.

Я пролетел мимо догорающего броневика, разбрызгивая во все стороны грязь — глину вперемешку с растаявшим снегом и прыгнул за груду тлеющего строительного мусора. Высунулся, привыкая к слепящему снегу, и попытался оценить ситуацию.

Мы оказались в низине. За спиной отвесная скала и ворота в шахту, спереди слева размякшая дорога, ведущая мимо нескольких изб и палаток к городу. Те самые палатки, где был Исаевский штаб во время поисков геолога. Одна палатка уже сгорела дотла, обнажив прокопченный самовар с грудой дымящихся ящиков. Вторую палатку порвало и снесло в грязь от взрыва. Бытовки, раскуроченные в решето, к моему удивлению, еще держались.

Из щелей полуразрушенного здания периодически высовывались ружейные стволы и за ними мелькали доспехи в цветах дома Исаева. Но как высовывались, так и прятались — на каждый их залп приходилась пистолетная пальба, порой настолько успешная, что поднималось все меньше и меньше народу.

Я попытался понять, кто стреляет. Слышал, что Исаев уже лупит куда-то вверх. С правой стороны ничего не увидел за двумя горящими фургонами. Неудачный пятачок местной парковки стал их последним пристанищем.

А вот прямо за избами и слева над дорогой заметил блики на снегу. Пригляделся и различил черные прорези на столь знакомых масках сектантов. Белые накидки почти полностью скрывали людей — лишь темные провалы глаз и черные стволы револьверов и винтовок. Высовываясь и прячась от выстрелов, только по этим выстрелам и смог сосчитать людей — чуть двух дюжин.

— Что-то дохера их, — шепнула Банши, — Давишь их, давишь, а они как тараканы плодятся. Вот что, блин, в умах у людей, а? А я даже добросить до них ничего не могу. Будь аккуратней, здесь тварь где-то рядом.

— Исаев! Похоже, надо назад и идти через пещеры, — я проигнорировал Банши, хотя был с ней солидарен, тоже не с моими стволами перестрелку с ними устраивать, если только мэйна звать…

— Херня идея… — начал Исаев, но вдруг резко перешел на крик, — Сзади! берегись!

Сбоку пронеслась тень — спрыгнула со скалы, под звуки выстрелов метнулась в ворота и через несколько мгновений адских душераздирающих криков медленно вытекла обратно.

По-змеиному гибкое тело, извиваясь огибало створку ворот. Появилась голова — овальная шишка с шипами, заостренной спереди мордой и широкой от уха до уха полоской сжатых зубов. Потом лапы — тварь словно вытягивала себя, стелясь по поверхности. Две бледных конечности с толстыми когтями. Я насчитал четыре пальца, но потом математика сбилась, потому что появилась вторая пара лап.

Дальше — худое тело с острыми наростами по хребту и бороздами, шедшими параллельно позвоночнику и превращавшимися в шипы, способные поспорить и переиграть любую пилу. Следом выскочил двойной хвост и показались задние лапы с высокими пятками-копытами.

Тварь красовалась, перетекая из одного положения в другое и будто танцуя. Даже укачивать немного начало, но отвести взгляд не получалось, не верилось, что когда-то это было человеком.

Химера полностью выбралась из ворот, крутанулась, красуясь, вытянулась в полный рост и раскрыла, ревущую пасть. По ее телу прошла судорога, тварь давилась и рыгала, как кошка, съевшая комок шерсти. Еще раз дернулась и, наконец, выплюнула окровавленный слюнявый сгусток, скорее всего, раньше бывший шапкой-ушанкой.

Над головой послышался звук варгана — заунывный звук с истеричными нотками. Но химере нравилось — она перестала сверкать глазами между мной и Исаевым, задрала морду и задрожала от кайфа.

— Исаев! Граф! — над головой послышался незнакомый голос. — По старой памяти взываю к вашему благоразумию. Бросайте все, что вы достали из могилы Серапиона и проваливайте.

— Павловский? Ты, что ли? — засмеялся Исаев. — А то я думаю, что-то дермецом попахивает.

Исаев высунулся из-за своего укрытия, прикинул, где там может сидеть говорящий и откуда несется музыка, а потом вопросительно посмотрел на меня. Я неопределенно пожал плечами, мол, нечего на меня смотреть, я здесь вообще ни при чем.

— Дурак, ты Исаев, — опять раздался крик. — Шавка императорская. Недолго вам осталось. Ты не представляешь, какими силами можно управлять. Но я дам тебе еще один шанс. Бросай все и уходи, только еще оставь Гордеева, он мне должен.

— Ну, твою же налево! Ты чего себе язык-то не вырвал, дурачок? Старшие не пустили на следующую ступень братства? — шанс, что смогу вывести его на разговор и понять, с чьей подачи я ему нужен был минимальный, но мне было нужно время подготовиться.