Прямо как в столовой идешь вдоль ленты и накладываешь себе на поднос. А вот обычную еду не завезли или, наоборот, спрятали – в углу только стояло несколько больших бутылей с водой.

Охотников было немного. Несколько человек сидели за столами и занимались снаряжением – точили клинки, заряжали оружие. Еще парочка торговалась на раздаче, пытаясь урвать что-нибудь про запас.

– О, чоповцы, ну наконец-то, – крикнул Трофим, когда мы вошли в трактир, – Гидеон, пропускаешь все самое интересное. Итак, уже все самое сложное позади, зачистка только осталась.

– Задержали немного, – дернул губой священник, – Наливают здесь?

– Сегодня только святую воду, – Трофим кивнул на бутылки, которое я принял за обычную воду. Хорошо хоть попить не успел.

– Ладно, – вздохнул Гидеон, – Что делать?

– Перекресток Земской и Дровяной знаешь? – Трофим показал пальцем на схему, а Гидеон кивнул, – Дочери Милосердия должны были выйти туда уже час назад, надо повторно прочесать Дровяную и либо вытащить их, либо отмстить.

– Что за твари? – уточнил Гидеон.

– По последним данным, два разрыва, видели паутину бебелитов, и кто-то воет.

– Ясно, отряд большой был? – в отличии от меня, понимая, о ком и о чем идет речь, уточнил Гидеон.

– Трое. У них сегодня уже четвертый заход. Остальные уже в больничке, – Трофим посмотрел на Банши. – Хорошие они девчонки, не то что эта. Она в «Заре» теперь?

Банши криво улыбнулась Трофиму, типа знаю я ваших хороших девочек, но цапаться не стала, просто сказав:

– Ну, условия мы еще не обсудили, но типа у «Зари» испытательный срок сейчас.

– Помолчи, егоза, – нахмурился Трофим, – Я у Гидеона спрашивал.

– А я-то что? – пожал плечами Гидеон и хлопнул меня по плечу, – ЧОП-то Гордеевых, с Матвея и спрашивай.

– Ой, чудные вы все-таки, – Трофим повертел головой и уставился на меня, – Хотя и Гордей такой же был. Что скажешь парень?

– Да, она в ЧОПе и еще нам снаряжение нужно, особенно Гидеону, плюс жетон для него и огневик, – я выпалил все скороговоркой, переживая, что может нахлынуть какая-нибудь хрень.

Неуверенность, страх ответственности, сомнения – все мои любимые приятели из прошлой жизни. Я, как охотник-то, еще толком ничего из себя не представляю, а командир отряда из меня, как праведник из Гидеона или как барышня с манерами из Банши.

А с другой стороны, кредиты-то на меня оформлены. Дантист на меня зубы точит. Так себе каламбур получился, аж небо зачесалось.

– Вы где были-то? Кравец, как две голодранки сначала прибежали, теперь вы? – удивился Трофим.

– Ты налей сначала, а потом я тебе все расскажу во всех красках, – сказал Гидеон и протянул руку.

– Идите уже, – он кивнул на столы со снарягой, – На мое имя запишите, потом посчитаемся. А выпить точно надо, как все здесь разгребем.

Женщина за первым столом что-то поворчала, когда мы сослались на Трофима, выдала нам три одинаковых флакона, уже знакомых мне по рейду в логово, и демонстративно отвернулась.

– А вторую можно? – выпалил я от жадности, и сразу поругал себя за такой банальный вопрос.

– Нет, – женщина помахала ладошкой, изобразив интернациональный жест «очередь не задерживайте».

– Вы знаете, вам очень идет цвет формы, – я решил зайти с другой стороны, – Даже в это мрачном полумраке, она так гармонично оттеняет синеву ваших глаз…

– Сказала же нет, выдача в соответствии с нормой и в зависимости от результатов, вам, итак, заранее дают, – она опять махнула рукой, но голос потеплел, – Вали уже, болтун. Тоже мне синева, слово-то какое мудреное.

Ладно, не прокатило, но, как говорится, лед тронулся. Я посмотрел на прыщавого парня за вторым столом, а потом на старого ветерана с пропитым лицом. М-да, похоже, без вариантов сверх нормы разжиться.

Но тут меня обогнала Банши, поддела локтем, шепнув: смотри как надо, и я отступил. Если бы мы соревновались, то блондинка бы меня сделала, как школьника.

Помимо стандартного набора из небольшого фонаря, заправки для огневика и пачки зажигательных, она выбила для меня коробочку с необычными пулями из толстого стекла, внутри которых плескалось, что-то ярко-зеленое. И даже немного светилось, как неон в ночных клубах. Для себя так вообще заставила парня сгонять на склад (то есть на кухню) и притащить упаковку зажигательных гранат.

А Гидеон уже вовсю трещал с ветераном, перебирая топоры и сабли.

– О, кислотные дали? – священник заметил у меня в руке патрон, – Аккуратнее с ними, с этим калибром – это примерно круг сорок сантиметров выжженной органики, который не каждая тварь регенерирует. Тебе надо что-нибудь, а то я вижу, гвоздь ты уже пролюбил?

– Надо, – я взял в руки длинный нож, смесь штыка и мачете, и удовлетворенно кивнул, – Где расписаться?

– Пехотный тесак – отличный выбор, – мужик кинул мне ножны и по свободному участку стола подтолкнул учетную тетрадь, в которой я, особо не целясь, ляпнул крестик.

Гидеон тоже прибарахлился, взяв набор из небольшого молота и усиленных осиновых колышков с металлической пяткой. И даже Банши раскопала себе полноценную «крынку» и сходила на второй круг за патронами. Но большую часть отдала мне, мол она такое не любит.

Нагрузившись и помахав Трофиму, мы вышли на улицу. Не сговариваясь, жахнули эликсиры. Подождали минутку, когда подействует и, Гидеон повел нас в сторону оцепления.

Быстро перекинулся парой слов с бойцами, охраняющими периметр. Четко, по делу – доложил, куда идем, спросил, куда бежать, если прижмет. Перед нами откатили груженую телегу, пропустили и, со скрипом, похожим на прощальный вздох, запечатали проход обратно.

В этом районе Белого Яра я еще не был, смотрел по сторонам, изучал как город, так и возможные пути отхода. Монстров не было, только прогоревшие черные кляксы на брусчатке. Считывалось, что здесь были бои – битые стекла в домах, отколотая штукатурка, на земле пятна крови, обрывки ткани и чей-то сломанный приклад.

Я увидел табличку на одном из домов – улица Гимназическая, через метров тридцать – Водочная, напрягся немного, косясь на святошу, но мы прошли дальше. И на следующем повороте вышли на Дровяную.

Не знаю, кто называл улицы в городе, но ни дров, ни лесопилок, ни даже офиса лесорубов здесь не было. Довольно плотно стояли обычные двухэтажные дома, через один разбавленные торговыми витринами. Только в начале улицы я смог разглядеть вывески магазина шляп и кепок, прачечной, мастерской по ремонту велосипедов и даже книжной лавки.

На дверях всех зданий белым мелом был нарисован простой крест.

– Знак Дочерей, – Гидеон увидел куда я смотрю и подсказал, – Если крест есть, значит этот дом уже осмотрели. – Пойдем, у шарашки с колесами на палке витрина битая, а за ней крестов уже не видно. Проверить надо.

– А кто они вообще такие?

– Монашки, – прошептал Гидеон, оглядываясь, – Долбанутые, правда, на всю голову. Не наша вера у них, почти секта, только на борьбе со злом повернутые.

Мы растянулись цепью – в центре Банши, Гидеон по ближней стороне, я по дальней, чуть забегая вперед. На улице было тихо – что-то едва скрипело, может, крутящееся колесо от велика, а, может, оконные ставни. Легкий ветерок приносил запах ароматной химии из прачечной. И если бы уже рассвело, то вообще фиг скажешь, что где-то вокруг монстры – милейший райончик, жить я, конечно, здесь не буду, а вот в книжный загляну, как откроется.

Мы подошли на уровень витрины и заглянули внутрь, я чуть не пальнул сначала от неожиданности, приняв перевернутый велосипед, за глаза огромного монстра с белой окантовкой вокруг сетчатых зрачков.

Гидеон обернулся на меня, явно с вопросом, и скорее по мимике и смыслу, я догадался, а не услышал вопрос: ну, командуй?

И я сделал шаг вперед. Как в этом мире оказался, понял, что не могу стоять и ждать в неизвестности. Да и раньше не мог, просто там это мало где проявлялось. Я в той жизни подобных монстров только на квестах-перформансах встречал.