– Уходи сегодня же, девочка, а иначе они тебя заберут, – вдруг выдаёт старуха.

– Кто «они»?

– Смотрители.

Я приоткрываю рот, но не могу издать и звука. Мысли начинают путаться у меня в голове. Смотрителями называют элитную гвардию Каидана, которая следит за соблюдением запретов на браки между жителями разных народов, а если быть точнее, проверяет у мужа и жены наличие Дара. Некоторые каиданцы взяли на себя обязанности приводить в исполнение закон, так как являются наследниками Света и получают дополнительную способность чувствовать Дар других людей через прикосновение. Не обладающим талантом парам дают разрешение на брак, но отправляют их на Острова. Если же оказывается, что муж с женой владеют Даром, но вступили в союз, преступив закон, то их отвозят в Каидан. Их судьба решается в зависимости от способностей и наличия детей, которым они могли передаться. Что происходит с нарушителями дальше, на Островах знают немногие, но все уверены, что ничего хорошего.

Раньше всех их сразу казнили, в живых оставляли лишь детей, если у тех не обнаруживался Дар. Но позже, под давлением других трёх стран, Каидан смягчил политику: теперь кого-то казнят, но большинство отправляют работать на рудники. Также я слышала от Роя, что тех, у кого находят по-настоящему сильный талант, правители Каидана используют в своих целях. При том разговоре приёмный отец серьёзно посмотрел на меня и сказал, что илосийцы должны быть осторожнее остальных. Их способностей до сих пор боятся, и им шанса не дают. Их путь всегда заканчивается плахой, даже для женщин и детей – ещё одна плата за Теялу. Поэтому почти все жители Илоса не хотят покидать границ родной страны.

Но всё стало ещё сложнее, когда узнали, что даже через поколения, у родителей, не владеющих способностями, иногда появляется ребёнок-полукровка, у которого может открыться Дар. Так начались облавы на кахари.

Нет специальных дней, установленных для обследования. Смотрители могут явиться на Острова когда угодно и начать проверять местных. Так отлавливают нарушителей, беглецов и детей, которые иногда и вовсе не знают о своих способностях.

Я видела Смотрителей один раз. Тогда стояла слишком холодная для Островов зима, и мне едва исполнилось пятнадцать лет. Пребывая в хорошем настроении, я шла вприпрыжку по улице Города почти так же, как и сейчас, чтобы встретиться с Дареном. Копна длинных волос хлестала меня по спине, как вдруг кто-то с силой ухватил меня за капюшон тёплого плаща и оттащил назад.

– Я же сказал тебе остановиться, девочка! Ты меня совсем не слышишь!

Я испуганно сжалась, поглядывая на огромного воина в чёрно-серых доспехах с символикой солнца на груди. С его плеч до самой земли свисал тёплый золотистый плащ. У незнакомца были короткие светлые волосы и голубые глаза, как у Роя. Несмотря на хмурое выражение лица, на злого человека он не был похож. Каиданец. Только это слово пронеслось у меня в голове, как мужчина наклонился ближе, выдыхая облачко пара. Погода стояла на редкость холодная.

– Дай руку.

Смотритель опустился на одно колено, чтобы наши лица оказались на одном уровне, и бережно обхватил пальцами мою протянутую трясущуюся ладонь. Скользнув по нему взглядом, я отметила огромный меч на поясе. Пока воин сосредоточенно к чему-то прислушивался, я ничего не чувствовала, кроме тепла его рук и шероховатости кожи. Однако меня била мелкая дрожь, а сердце продолжало громко стучать от страха, так что я едва расслышала следующие слова:

– Всё в порядке. Ты чиста.

Каиданец так же быстро поднялся и даже на мгновение положил ладонь мне на голову в успокаивающем жесте, а затем ушёл. Не успев оправиться от шока, я обернулась. По моим представлениям Смотрители были какими-то монстрами в чёрных доспехах, отсекающими неугодным головы направо и налево и оставляющими за собой если не реки крови, то хотя бы кровавые брызги на стенах. Но в реальности они оказались обычными людьми. Высокими, сильными, специально отобранными, но людьми.

Внезапно мои мысли прервал пронзительный крик.

Мимо меня за ноги протащили одного кахари едва ли старше Дарена. Из его плеча и голени торчали обломанные древки стрел, из ран сочилась кровь, оставляя алые разводы на мёрзлой земле. Полукровка бился в приступе истерики, пытаясь освободиться, но руки надёжно стянули жгуты, которые создали умелые исарийцы из специального металла, позволяющего блокировать Дар.

Устав от воплей, один Смотритель не выдержал и врезал рукоятью меча по затылку кахари, заставив пленника потерять сознание. На лицах каиданцев не было в тот момент ни сострадания, ни жалости, ни злости. Они волокли его не как человека, а как мусор, который они пришли выкинуть. И тогда я поняла, что настоящий монстр определяется не столько по внешности, сколько по бесчувственности. Так я и смотрела раскрытыми от ужаса глазами вслед каиданским воинам, которые тащили «нечистого».

В тот день они забрали двоих.

Я трясу головой, отгоняя воспоминание. Мне уже не пятнадцать.

– Это не важно. Меня проверяли. У меня нет Дара.

– Столько лет ты слушаешь мои истории, но так ничего и не поняла! Знала бы я, что ты окажешься такой глупой, давно бы выбила дурь из твоей головы клюкой. Тебе здесь не место! – Мальта напрягается, повышая голос. – Времени у меня теперь нет. Слишком рано всё начинается…

Исарийка берёт меня за руки, и я вижу, как её лицо смягчается, а сама она едва заметно улыбается. Эта перемена пугает меня даже больше, чем крики или угрозы.

– Я бы хотела всё объяснить, но у стен есть уши. Уходи сегодня же, ступай домой. Один из моих друзей – рыбак, он будет ждать тебя в порту. Ты узнаешь его лодку по названию. Он отвезёт тебя на ближайший безлюдный островок, там вы переждёте бурю, а завтра с рассветом отправитесь на Континент в Илос. Иди вдоль Теневого залива…

– Мальта, зачем ты это говоришь? Я никуда не пойду. С тобой всё нормально? – запаниковав, я пытаюсь вырвать свои руки из её крепкой хватки.

– Ш-ш! – шипит старуха, вглядываясь куда-то в переулок за моим плечом. – Слушай, что тебе говорят! Значит, иди вдоль Теневого залива, когда же он начнёт сильнее поворачивать на север, встань к нему спиной и направляйся в пустыню. А дальше направляйся прямо за сверкающей красной звездой. Она всегда должна светить между двух высоких столбов вдалеке, – речь исарийки постепенно ускоряется, я не успеваю вставить и слово. – Иди по пустыне два дня, на третий ты найдёшь оазис. После него так же двигайся за звездой ещё день. Если всё сделаешь правильно, к ночи найдёшь её. Всё поняла?!

– Кого «её»? – только и успеваю выдавить я.

– Паргаду – город-оазис. Не забудь! За красной звездой, точно между двух столбов!

Мальта отпускает мои руки и бредёт дальше, игнорируя меня, словно мы незнакомые люди. Как будто она и не разговаривала со мной секунду назад и всё это мне привиделось. Я оборачиваюсь ей вслед. Похоже, она древнее, чем кажется, и уже не в своём уме. Отбросив липкое беспокойство, я вспоминаю о Дарене и спешу в кузницу, стараясь успокоиться по пути и отвлечься, думая о сюрпризе, о котором упоминал друг. Но мысли то и дело возвращаются к Мальте, и я ещё несколько раз невольно оборачиваюсь на уже пустую улочку.

– Они потрясающие! – я не могу сдержать восхищения.

– Работа не идеальная, но я вложил в них весь свой талант. Это подарок на твой девятнадцатый день рождения, – на губах Дарена расцветает улыбка, а глаза почти светятся, когда он протягивает мне два новеньких укороченных меча.

На лице парня появляется несвойственное ему смущение. Похоже, он нервничает, думая, что мне не нравится сюрприз. Но как такое может не прийтись по душе?

– День рождения, который будет только через два месяца? – я смеюсь, продолжая вертеть клинки в руках.

В действительности я не помню, когда родилась, но мне кажется, что в начале зимы, поэтому семья Сесциа решила праздновать его именно в этот период. Я рассматриваю подарок, сделанный руками Дарена. У него настоящий талант. Потрясающие лакированные ножны тёмно-серого цвета покрыты россыпью звёзд. Рукоять в тон ножнам обтянута пепельно-серой оплёткой с вкраплениями серебряных нитей. Я вытаскиваю один изогнутый меч, чтобы взглянуть поближе. Чистое лезвие отражает оранжевый свет от огня из ближайших печей так завораживающе, что я не могу оторвать глаз и в итоге бормочу благодарности, не поднимая головы.