Изо рта вырывается ругань от болезненной встречи с твёрдым полом.

– Твоя сестра сказала что-то похожее, – тихо посмеиваясь, замечает Ирай, а затем помогает мне встать и отойти к ближайшей стене.

Он отвязывает от меня булыжник, пока я с недоумением трогаю свои волосы и одежду: почти всё сухое, будто я и не была в озере. Ясна стоит рядом и с кривой улыбкой наблюдает за моим изумлением.

– Твои эмоции были такими же, – говорит косторез Ясне. Маска поднята, поэтому я могу видеть его лицо.

– Что это за магия? – лепечу я, не понимая.

– Вся вода остаётся в озере, – отвечает сестра, указывая куда-то наверх.

Я прослеживаю за её рукой. Там такой же пруд, той же формы и размера, только на потолке, а вся вода, под действием какой-то странной силы, остаётся там, не проливаясь вниз.

– Это как кроличья нора, а не озеро, – подбирает определение этому месту Ясна.

– С норой соглашусь, но вот то, что кроличья, – вряд ли, – тихо замечает Ирай, поднимая взгляд.

Первым появляется камень, а за ним Валад. Пока брат был в воде, он спускался медленно, но как только булыжник оказывается на воздухе, Валад стремительно падает вниз. Вся его одежда моментально сохнет, влага видимыми каплями отделяется и возвращается к водному потолку, словно под странным притяжением. В отличие от меня брат больше готов к приземлению, поэтому ловко встает на ноги.

Я обвожу взглядом пространство. Мы в туннеле, достаточно просторном, чтобы три человека могли идти плечом к плечу. Потолки не выше двух метров, а стены коричневые: смесь земли и камней. С одной стороны туннель упирается в тупик, а в другой стороне уходит вглубь. Вдалеке удаётся различить мерцающий свет и выход в более просторную пещеру, но это меня скорее тревожит, чем радует. Пока я была в воде, всё казалось тёмным, но сейчас скудный солнечный свет доходит до нас. Похоже, озеро глубиной не более двадцати метров.

– Мы должны разобраться с этим до захода солнца, – предупреждает Валад. – По легендам, Озем и Сумерла спят зимой, но сейчас лето, и неизвестно, что они делают в это время.

– Будем надеяться, что их нет дома, – вяло шутит Ясна и кладёт руку на рукоять своего кинжала, но я преграждаю им всем путь.

– Нет, – тихо, но твёрдо говорю я. – Я сказала, что я пойду. Ясна останется здесь.

– Вела, это глупости… – начинает сестра, но я прерываю её взмахом руки.

– Ты останешься. И для этого есть несколько причин. Первое: толпой вчетвером мы слишком заметны. Второе: это наш выход, и этот туннель – единственный путь к нему. Мы будем дураками, если не оставим кого-то следить за ним.

Все внимательно прислушиваются и обдумывают весомые аргументы.

– Тогда небезопасно оставлять её одну, – замечает Валад.

– Верно, – соглашаюсь я. – Именно поэтому ты останешься с ней. Пойдём только мы с Ираем.

Валад шумно набирает в лёгкие воздух. Я вновь поднимаю руку, призывая старшего брата к молчанию.

– Если хочешь помощи Мары, то останешься. Из-за Алии ты подвергаешь нас всех опасности. Я не допущу, чтобы мой брат и моя сестра пострадали из-за беспечности княжны, не способной усидеть в тёплой усадьбе, – мои слова резкие, и плечи Валада поникают. Он смотрит на меня, и в его взгляде заметны вина и едва сдерживаемое упрямство. Однако он не мог переспорить меня в детстве, не сделает этого и сейчас.

Валад замечает, что я добавила его в список людей, о которых беспокоюсь, и, вероятно, только мысль о том, что я снова начинаю ему доверять, удерживает его от необдуманных слов.

– Мне не нравится твой план, Вела.

– Мне не нравится весь этот поход, – так же хмуро парирую я. – Не удержите этот туннель – и будет неважно, пойдём мы вчетвером или вдвоём и найдём ли Алию. Нам всем конец.

– Она права, – поддерживает меня Ирай, вставая рядом. – Вы двое останетесь. Мы вернёмся через два часа, если ничего не найдём.

– Я не одобряю твоего решения, Вела, но соглашусь только из-за логичности твоих выводов, – сухо говорит Ясна. – Два часа. Не больше.

Я хватаю сестру за руки и сжимаю их на несколько секунд, потом делаю то же самое с Валадом. Брат неожиданно тянет меня к себе и обнимает, прижимая мою голову к своей груди. Я не сопротивляюсь, чувствуя, что и его сердце стучит быстрее, чем должно. Прикрываю глаза на мгновение, вдыхая запах его кожаной брони. Мы не прощаемся, потому что я не собираюсь оставаться трупом в этих подземельях, но и не хочу потерять этот, возможно, последний момент.

– Давай в следующий раз перед объятиями помоемся сначала, – говорю Валаду, выскальзывая из объятий, а он отвечает мне тихим смешком. После долгого путешествия нашу одежду уже неплохо было бы сменить.

Ирай опускает свою маску, и мы вдвоём уходим по коридору в направлении света. Мы не оборачиваемся и шагаем размеренно, стараясь не создавать гулкого эха. Судя по наклону, мы всё дальше уходим вглубь, в недра.

– Прости, – тихо извиняюсь я. Косторез молча поворачивает ко мне голову. – За то, что втянула тебя в это. Это проблемы нашей семьи. Ты, как и Ясна, здесь ни при чём.

– Я понимаю, ты боишься за Валада. Выбери ты его, я всё равно поменялся бы с ним местами.

– Почему?

– Годы я заботился о нём как о младшем брате, да и опыта в бою у меня больше.

Я вяло улыбаюсь, надеясь, что нам этот опыт не пригодится. Мой бок ещё недостаточно зажил, и для Ирая я могу стать скорее обузой, чем помощником в схватке.

– Ты знаешь, как выглядит Алия? – Я-то её узнаю, а вот Ирай с ней незнаком.

– Знаю. Видел пару раз, но мы никогда не общались.

Косторез прикладывает палец к маске там, где должны быть губы, и мы продолжаем наш путь в тишине. Чем ближе мы к выходу, тем светлее становится, и я первой замечаю, что временами из стен туннеля проглядывают части костей и черепов. Там не только люди, но и животные.

Туннель резко переходит в просторный зал, и я от удивления приоткрываю рот, оглядывая пространство. Это больше похоже на праздничный зал, чем на пещеру. Скрытые в сумраке безумно высокие потолки, пол словно выложен плитами из чёрного стекла, а множество колонн полностью покрыты чёрными кристаллами и серебряными завитками. Я верчу головой в поисках источников света, потому что каждая поверхность отражает лучи и переливается. Здесь продолжает сохраняться приглушённый полумрак, но после туннеля чётко видна каждая грань кристаллов и стыки плит под ногами. Мы размыто отражаемся в зеркальном полу, и за счет него визуально увеличивается и так огромное пространство. Пол неестественно чистый, без единой царапины или грязи. Я присаживаюсь и провожу по нему пальцами, но на поверхности не остаётся никаких разводов.

Ирай жестом призывает меня двигаться дальше. Мы не знаем, куда идти, поэтому направляемся строго прямо. Как бы аккуратно мы ни ступали, шаги всё равно отдаются эхом. Через минуту мы находим источник света.

Это золото. И не только.

Здесь также серебро и медь, драгоценные кристаллы, целые гроздья изумрудов и яхонтов. Среди гор золотых монет виднеются слитки и статуэтки, тут и там разбросаны серебряные кубки и ониксовые чаши. Подвески и бусы из малахита и янтаря заполняют яшмовые шкатулки, украшенные рубинами. Очелья из горного хрусталя и венцы из драгоценных металлов свалены в распахнутые сундуки вместе с многочисленными перстнями с изумрудами и гранатовыми камнями. Некоторые рулоны дорогой парчи, украшенные алмазами, раскатались по полу, а золотая пряжа и тончайшее кружево из золотых нитей неаккуратно сложены вместе. Все эти драгоценности свалены в кучи и сверкают, освещая пространство вокруг. Некоторые горы сокровищ выше меня в два раза, а где-то богатство небрежно разбросано по залу.

У кого-то эти драгоценности могут вызвать восторг, но мы с Ираем отступаем на шаг, зная, что прикасаться к ним нельзя. Царь и царица Подземного царства очень ревностны к своим богатствам, и кто знает, что они сделают, укради у них хоть монету. Морок молча указывает куда-то в сторону, находя ответ на мой немой вопрос, что же происходит с ворами.