– Даже не думайте снимать капюшон, ваше величество, – холодно высказывает Аарон в сторону Анны, когда мы только въезжаем в пограничный лес.

Его голос сквозь маску Морока сейчас холоднее, чем самая жуткая сератианская погода. Изначально планировалось, что на встречу с Даниилом поеду я, Морок и ещё десять наших Теней. Поэтому после завтрака, зная сестру, я была первая, кто тихо предложил запереть Анну в её комнате и поставить стражу подле её дверей и даже окон. Но и сестра знает меня ничуть не хуже, поэтому возможность мы проворонили.

После того как мы собрали вещи, надели броню, прицепили оружие и уже собрались проверить Анну, в комнате её не оказалось. Нашли мы её в конюшне, верхом на лошади, окружённой Тенями, что не давали ей покинуть помещение. Но она их королева, поэтому силком стащить её на землю и запереть они тоже не могли.

– Пусть едет, – спокойно сказала я тогда, удивив своим решением всех. – Чем больше ей запрещать, тем хуже выйдет. А так она хотя бы будет с нами.

На самом деле с самого утра я была не в настроении спорить. Сама встреча с Даниилом повисла на моей шее тяжелым камнем, и мне хотелось встретиться с ним как можно быстрее, сбросить груз и понять, что ему надо.

Наш отряд выехал с рассветом, от Долкора до границы леса мы добрались за несколько часов, но до места встречи ещё далеко. Мы двигаемся не спеша, размеренным шагом и, похоже, я единственная, кого раздражает эта медлительность. Кажется, только я достаточно глупа, чтобы стремиться побыстрее пересечь границу Серата, единственное, что оберегает нас от встречи с армией Аракена. От разведчиков Кристиан узнал, что армия, поджидающая на противоположной стороне, всё ещё недостаточно многочисленная для мощного удара по нашим границам, но это не значит, что Даниил не рискнёт. А если его план убить нас, то из-за Морока это возможно с трудом, но с этим его армия точно справится.

К счастью, Анна чётко следует всем приказам, не жалуется, держит голову с накинутым капюшоном опущенной и двигается среди Теней позади. Она, конечно, слишком маленькая на фоне натренированных мужчин, но они легко могут её собой загородить от лишних глаз при необходимости. Морок уже отдал приказ, что при непредвиденных обстоятельствах первая их забота – это Анна. Я и он будем сами за себя.

Я кошусь на Аарона, который, надвинув маску на лицо, иногда подгоняет Сахарка, чтобы тот двигался рядом с моей Вьюгой. За спиной у него висит меч Морока, а золотые части маски сверкают каждый раз, как ловят яркие солнечные лучи сквозь ветви деревьев. Я единственная разрушаю цветовую гармонию, моя мантия выглядит неестественно ярким пятном на фоне снега и зелени хвои. И даже когда мы входим в части леса, где снег подтаял, открывая коричнево-охристое покрывало из опавших иголок, я всё равно выгляжу чужой.

– Это правда, что этим мечом ты всех отправляешь в Тень? – тихо спрашиваю я, пытаясь разбавить скуку и мысли о предстоящей встрече.

– И да, и нет. Этот меч режет нити жизни. Обычно, чтобы их разрезать, сперва нужно увидеть и вытащить, но с этим мечом мне это не нужно. Достаточно отрубить твари голову. Что касается отправки в Тень, то мне нужно захотеть, сделать это намеренно.

– Ты часто это делал?

– Нет, лишь несколько раз. Тень… это не обычная тюрьма, в которую мы отправляем всех, кто нам не нравится, иначе там бы уже места не было, – мрачно хмыкает Морок. – Тень для испорченных душ, тех, что из одной жизни в другую, вместо того чтобы становиться лучше, тянут погибель, гниль и жадность. Продолжают творить зло. Когда мы встречаем таких и уверены, что надежды для них больше нет, то отправляем в Тень.

– Те, кого ты отправил… это были люди?

– Нет. Точнее, были когда-то, но один после смерти превратился в беса. Вторая была болотной кикиморой. Она притворялась доброй старухой и при помощи иллюзии красивой песни заманивала детей в болота.

– Топила?

– Ела.

Я содрогаюсь от отвращения, радуясь, что Аарон отправил её на вечные муки.

– Расскажи мне о своём обучении, – вновь прошу я.

– В целом наше с тобой обучение в чём-то схоже. Зубрёжка информации о нечисти, травах, настойках и тренировки. Каждый день. Нас не зовут во дворцы, поэтому обучение этикету не обязательно, хотя, как мы оба знаем, твои занятия танцами тебе не шибко помогли.

– Остроумно.

Мне хочется сорвать ближайшую шишку и кинуть ему в голову, чтобы стереть эту ироничную улыбку, которую я прекрасно чувствую даже под маской.

– Одно из главных наших отличий от Мар в том, что у нас нет дома. Нет храма, в котором мы собираемся и живём, храма, куда могут прийти люди. Нам никто не поклоняется и нашего благословения никто не ждёт. Мы путешествуем. Даже на протяжении обучения. Делаем это там, где хочется, иногда останавливаемся в одном месте на месяц, иногда на года.

– Но вы слишком заметные, даже заметнее нас.

– Нет, у нас есть маски. И без них никто никогда не признает в человеке Морока. Поэтому ты никогда не знаешь, где они и что делают. Даже мне тяжело найти других, мы не оставляем каких-то значительных следов после себя. Можно найти только по следу трупов нечисти, да по слухам.

– Сколько вас всего?

– Я не знаю.

– Как это? Ты никогда не видел остальных? – Я вновь бью Вьюгу по бокам, когда она замирает как вкопанная, почувствовав моё удивление.

– Я видел только троих, и то мне было одиннадцать лет тогда. Возможно, те, кто жили до войны, часто встречались, но после восстания, когда Мороки решили оставить людей на произвол судьбы, к которой они сами себя подвели, мы почти не виделись.

– Кто же тебя обучал?

– Это второе различие. Когда появляется новая Мара, вы все чувствуете это, – я киваю, подтверждая его слова, – у нас нового Морока чувствует лишь кто-то один. И этот один становится наставником для следующего, он в одиночку забирает ребёнка из семьи и обучает на протяжении восьми лет, до восемнадцати. Не знаю, как выбираются наставники. Может, случайно, а может, по воле судьбы, но у них особая связь.

– Значит, и ты когда-нибудь почувствуешь нового отмеченного ребёнка и станешь его наставником?

– Да.

– Когда это произойдёт?

– Не знаю. Может, уже завтра, а может, через несколько десятков лет.

Я открываю рот, чтобы задать ещё больше вопросов, которые теперь беспрерывно появляются у меня в голове. Мне хочется знать больше о наших братьях и ещё больше о жизни Аарона, но он поднимает руку вверх, призывая к тишине.

Мы подходим к границе.

Место встречи назначил Даниил, он выбрал небольшой лесной домик буквально в пятнадцати минутах ходьбы от границы. Всего пятнадцать, но это может всем нам стоить жизни.

– Почему мы не устроили встречу на границе? – спрашиваю я, когда не замечаю ни одного аракенского солдата по другую сторону.

– Холодно, – просто отвечает Аарон. – Мы не знаем, насколько затянется встреча, а задубеть тоже не хочется.

– Нам не опасно пересекать границу?

– Опасно, но Даниил прислал официальное приглашение на переговоры. Это обязывает и нас и их не причинять друг другу вреда. Грубо говоря, у нас сейчас перемирие. Ни они, ни мы не можем проявлять агрессию.

– Можно ли верить каким-то словам на клочке бумаги в такой ситуации? – хмуро замечаю я.

– Нельзя, – всё с той же простотой отвечает Морок и бьёт Сахарка по бокам, отправляя вперёд, на другую сторону.

Как только мы оказываемся на территории Аракена, все Тени заметно напрягаются, но нас никто не окружает, не пытается атаковать. Лес и на этой стороне встречает нас тем же запахом мокрого снега, блеском солнечных лучей и пением птиц. Только через пять минут к нам медленно подъезжает аракенский солдат. Он едет к нам специально медленно, подняв руки, демонстрируя, что у него нет при себе оружия. На нём даже брони нет. Его отправили к нам навстречу, чтобы на всякий случай показать дорогу. Морок, будучи главой нашей процессии, взмахивает рукой, позволяя солдату показывать дорогу.