– Есть город поблизости, где мы можем расположиться?

– Да. Долкор идеально подойдёт. Он ближе всех, там есть одна из наших резиденций и казармы. Сам город не очень большой, но окружён равнинами, леса в том районе недостаточно густые, легко будет встать лагерем.

– Подойдёт, – соглашается Александр. – Тени, я и Агата тоже выйдем через два дня, а с Даниилом встретимся через девять дней.

– Почему так долго? Дорога займёт только четыре. Зачем тебе ещё три? – удивляется Анна.

– Дать возможность нашим солдатам подготовиться, а шпионам узнать как можно больше о количестве и подготовке армии, что привёл король Аракена, – спокойно разъясняет старший принц. – К тому же Даниил уже караулит на своей границе, вот пусть и дальше ждёт на холоде. Мороз выматывает людей.

Александр поднимается с места.

– Я пойду отдам приказы своим, поем. Потом вернусь к тебе, Северин, и мы закончим приготовления, – он дожидается согласного кивка от брата и поворачивается ко мне. – Пойдём, маленькая Мара, выберем тебе оружие поострее.

Я вижу, что он следит за каждым моим движением, поэтому я стараюсь игнорировать неприятное чувство в боку и встать как можно более непринуждённо.

В коридоре он двигается медленнее, подстраивается под мой шаг и ничего не говорит, пока мы не проходим почти весь путь, углубляясь во дворец в сторону оружейной. Когда мы сворачиваем в пустой коридор, он вдруг обхватывает рукой мою шею сзади и притягивает к себе, обнимая. Утыкается мне носом в волосы, а я сжимаю кафтан на его спине, щекой прижимаясь к груди, чувствуя его ровное сердцебиение.

– Испугался? – тихо начинаю я, когда он продолжает молчать.

– Разозлился, – так же тихо поправляет он.

Молодой человек выжидает ещё какое-то время и отстраняется. Мне не кажется, в его глазах и вправду больше теней. Не только новые круги под глазами, но даже былой блеск изумруда стал не столь ярким. Внезапно его взгляд стекленеет, и принц начинает заваливаться на бок, будто его тело штормит.

– Александр! – Я хватаю его за локоть и с облегчением выдыхаю, когда он сразу приходит в себя, вновь выпрямляясь. – В чём дело?

Он трёт висок, а потом лоб, морщится от невидимой боли. Он выглядит изнеможённым.

– В последнее время голова болит. Слишком много забот, и я устал. Ничего больше.

– Тебя не ранили?

– Нет. Пойдём.

Он уходит вперёд, избегая моих новых вопросов. Я не настаиваю и иду за ним, размышляя о предстоящих переговорах.

После прибытия в Ашор и открытия правды о прошлом, я почувствовала себя в безопасности, даже не думала носить с собой оружие, считая, что никто не посмеет сунуться сюда. Но теперь вижу, что напрасно расслабилась и была дурой. Конечно, Даниил так просто не откажется от своих планов. И раз тихое убийство сорвалось, то единственный шанс, что у него остаётся, – это открытая война. Однако его желание встретиться кажется мне странным, он не может просто взять и выкрасть меня с этих переговоров, окружённый нашими солдатами. Тогда что ему надо?

Александр приводит меня в оружейную для Теней. Я понимаю это, замечая отличительные знаки на чёрно-серой броне, что висит на специальных стойках. Они используют плотную, кожаную защиту, которая толще всего в верхней части торса, чтобы защитить сердце. Плетение кольчуги лишь в районе живота. Специальные наплечники и наручи защищают руки. Здесь собрано столько оружия разного вида, что хватит на отряд Теней численностью в два раза больше, чем у них действительно есть. Я вижу мечи различной длины от тяжелых и двуручных до связки коротких кинжалов, которые идеально метать.

Принц не предлагает мне выбирать, а сам проходит к стойкам средних мечей. Вытаскивает некоторые, взвешивает в руке. Через несколько минут он находит несколько подходящих и предлагает дальше выбрать мне, но потом меняет своё мнение, вытаскивая для меня короткие мечи.

– Ты быстрая. Любишь близкий бой и, как я заметил, чаще используешь кинжалы, – объясняет он мне свой выбор.

Я вспоминаю, что он уже трижды видел меня с оружием и хорошо меня узнал. Длинные и средние мечи я либо быстро забрасываю, оставляя в теле первого же врага, либо использую, когда всё оружие покороче уже потеряно.

– Следил за мной?

– Наблюдал, – со смешком поправляет он.

Я с благодарностью выбираю один короткий меч. Он настолько идеально ложится в руку и такой лёгкий, что я почти уверена, что полюблю этот клинок. Александр также даёт мне один короткий и ещё один длинный кинжал. Когда я с интересом смотрю на маленькие топорики, пальцами поглаживая дерево рукояти, он удивляется, но потом смеётся и предлагает мне попробовать его кинуть.

– Обычно у меня получается лучше, – шепчу я, когда бок немеет от боли, а топорик, который я метнула, с лязгом ударяется о деревянную стену и неуклюже падает на пол.

– Пока обойдёшься без этого, – хмыкает Александр, возвращая оружие на стойку.

– Твои волосы, – начинаю я, решая не гадать, а спросить всё напрямую. – И вообще весь твой вид. Для чего это всё?

– Дерзость Даниила напомнила мне, что я долго скрывался. Настолько долго, что Аракен перестал нас бояться и… – он замолкает, поправляя криво висящий меч на стойке, – …я слишком долго перекладывал всю политику на плечи младшего брата.

– Он – король.

– И всё же мой младший брат. Возможно, в тонкостях переговоров я уже никогда не наверстаю. Но могу взять на себя кровавую часть, а для этого мне нужно уважение и вес при дворе. Я должен возглавлять нашу армию, а не только отряд Теней. Несмотря на то что я Морок, никто не должен забывать мою настоящую фамилию.

– А Кристиан?

– Он – двоюродный брат нашего отца, слишком далёк для прав на трон, и его никогда не готовили к таким обязанностям. Он вообще жил свободной жизнью, пока не умер отец. Только тогда Кристиан вернулся, чтобы помочь, зная, что у нас больше никого не осталось. Коротко говоря, его слова как члена королевской семьи будут что-то весить, только если я и Северин погибнем. Но как солдат и советник он хорош.

Я слабо киваю, не особо понимая правила наследования и не зная, чем именно Кристиан занимался в молодости. Насколько он был свободен. М ожет, он действительно практически не появлялся при дворе большую часть своей жизни, прожигая деньги, путешествуя где вздумается. Но почему-то эта мысль никак не вяжется с их дядей. Я помню, с какой лёгкостью он убил тех наёмников, что пытались меня увезти. Прошли буквально секунды, как они уже были мертвы. Кристиан слишком хорошо сложен и слишком серьёзен для человека, который большую часть жизни веселился и разбрасывался золотом.

– Я много лет жил вдали от нашего двора. Поэтому теперь мне вновь нужно перестать быть Аароном и стать Александром, – подытоживает принц, а я наклоняю голову, наблюдая за его натянутой улыбкой и ноткой сожаления в голосе.

«Я надеюсь, что ты поможешь Александру, наконец, принять все его стороны…» Слова Северина сами всплывают у меня в голове. Может, это и есть та проблема, которую Александр никак не может решить? Даже мне спустя какое-то время всё стало понятно, но он почему-то не видит, продолжая рисовать для себя границы.

Я уверенно подхожу к нему почти впритык и критически оглядываю его новый вид: более короткую стрижку и тёмные пряди, что падают на глаза, хотя принц время от времени их поправляет. Раздаётся металлический звон упавшего топорика, когда Александр пытается увеличить расстояние между нами, делает шаг назад, но неловко упирается в стойку с оружием. Его глаза удивлённо распахиваются, пока я расстёгиваю несколько верхних пуговиц на его белой рубашке.

Когда Северин носит одежду, застёгнутую на все пуговицы, – ему идёт, но на Александре кажется, что воротник его почти душит, хоть одежда и сидит идеально. Он, может, и выглядит собранным, но каким-то несчастным, словно в заточении.

– Александр и Аарон – это один и тот же человек, и тебе не нужно выбирать из них кого-то одного. Кто бы как тебя ни называл, как бы ты сам себя ни называл. Это всё равно ты, – говорю я, вспоминая, как сама раньше пыталась разграничить эти личности, не зная даже каким именем его называть. Эти слова, произнесённые вслух, успокаивают меня саму.