– Вполне, ваше высочество. Просто распробовала вина, но, как оказалось, алкоголь на меня хоть немного, но действует.

– Обычно от алкоголя веселеют, а у тебя вид, будто тебя сейчас стошнит.

Я отвечаю кислой улыбкой, удивляясь его догадливости.

– Пожалуй, стоит хоть немного развлечься, это же праздник, хоть и достаточно скверный, – намекает принц.

– Поверьте, танцую я даже хуже, чем готовлю! – упираюсь я, когда принц уже вытягивает меня на пространство для танцев.

Даниил тихо смеётся, притягивая меня ближе. Мои глаза расширяются, когда я понимаю, что он не шутит и на полном серьёзе собирается со мной танцевать. Я успеваю заметить удивлённые взгляды Аарона и Елены, которые кружат недалеко. У них всё получается красиво. Они двигаются плавно, будто едва касаются пола, а танец для них естественен, как дыхание. И их вид заставляет меня смутиться ещё больше.

– Небеса! Неужели ты, Агата, боишься?

Даниил начинает двигаться плавно, но я уже задерживаю дыхание, чувствуя, как всё тело напрягается, а ноги становятся деревянными. В голове сразу всплывают уроки Лилианы, которая была лучшая по танцам. Она всегда меня ругала за недоверие к партнёру, а отсюда и неверные шаги. Анна, как и они все, повторяла мне одно и то же: «Нужно просто доверять ведущему». И я так и делала! Доверяла, расслаблялась, но всё равно совершала ошибки.

Принц никак не реагирует, когда я в очередной раз ошибаюсь с шагом и наступаю ему на ногу, но в голове я всё равно веду счёт своим ошибкам.

Пять.

А ещё лишь половина песни.

Один круг, и уже шесть.

Семь.

Даниил едва сдерживает смех.

– Вероятно, тебе не по нраву моя обувь, – предполагает он.

– Я не… простите, ваше высочество.

– Ты просишь прощения у моей обуви?

Я резко отрываю взгляд от пола и смотрю в глаза партнёру, забыв об этом простом правиле не смотреть под ноги.

– Простите, – глупо повторяю я.

– Она ещё и смущается… – тихо, пытаясь скрыть улыбку, шепчет Даниил, а я смотрю куда угодно, но только не на него, пытаясь унять смущение и проклиная музыкантов за столь длинную песню, которая не собирается заканчиваться.

– Вам весело, ваше высочество? – недовольно бормочу я, замечая его радость.

– Ещё бы. Стоило начать вечер с этого, а то я провёл почти два часа, слушая скучные рассказы. И насчёт той ночи в галерее…

– Что о той ночи?

– Я всё думал, что должен извиниться за своё поведение… за те прикосновения.

– Я принимаю ваши извине…

– Я думал, – перебивает меня Даниил с нажимом, – что должен извиниться, но на самом деле я сожалею только об одном.

Он сжимает пальцы на моей пояснице, но, несмотря на корсет, я всё равно чувствую это.

– О чём ты сожалеешь, Даниил? – тихо спрашиваю я, переходя на более близкое обращение, но я не уверена, что мне стоит слышать ответ.

– Сожалею лишь о том, что я остановился, – мягко улыбается он.

Непроизвольно я сама перевожу растерянный взгляд на его губы, и мелодия, наконец, завершается. Мой вздох облегчения настолько громкий и очевидный, что Даниил вновь смеётся. Он сжалился и увёл меня в сторону, позволяя передохнуть. Но моя удача никогда не длится долго, а это мгновение пролетело почти незаметно, когда к нам присоединились Елена и Аарон. Последний, заложив левую руку за спину, протянул для меня правую, приглашая на танец. Я испуганно замотала головой, делая шаг назад, а Даниил хмыкнул, когда я врезалась спиной в его грудь.

– Я видел, как ты пытаешься покалечить принца, отдавив ему все ноги, – с насмешливой улыбкой говорит Аарон. – Поэтому, ради его же безопасности, это моя работа – проверить, насколько ты в этом опасна, и если успею, то научу чему-нибудь за одну песню.

Елена прячет улыбку в бокале с вином. На ней летящее платье бледно-голубого оттенка, а с распущенными волосами она как нежный цветок или глоток свежего воздуха среди строгих мундиров.

– К сожалению, у тебя нет выбора, Агата. Он уже предложил тебе руку, и отказываться нельзя, – подбрасывает дров в огонь Даниил и подталкивает меня обратно к Аарону.

Я вкладываю свою руку в его с такой опаской, словно кладу ладонь в пасть волку. Аарон моментально сжимает мои пальцы и утягивает за собой. Он кладёт правую руку мне на спину, притягивая к себе, а в левой несильно сжимает мою ладонь.

– Расслабься и смотри мне в глаза.

Я слушаюсь, надеясь, что если буду выполнять все его указания, то Аарон ограничится одной песней. Ведёт он удивительно легко и ненавязчиво. Либо танец с Даниилом немного освежил мою память, либо Аарон действительно хорош и в этом, потому что ошибок я делаю меньше.

– Как тебе праздник? – вновь начинает молодой человек.

– Отвратительно.

Его брови приподнимаются от удивления.

– Удивительно… честно, – хмыкает он.

– Скажи я, что всё прекрасно, ты бы всё равно мне не поверил.

– Не поверил бы, – согласно кивает он.

Мы молчим, тишина затягивается и становится почти неловкой. Поэтому я с облегчением выдыхаю, когда партнёр сам предлагает тему для разговора.

– После я прочитал всю ту книгу о Марах, что мы с тобой нашли…

Лжец. Я едва не бросаю ему это в лицо, зная теперь, что такими, как я, он интересуется давно.

– …и узнал, что вы учите этикет, манеры и даже танцы. Узнал, что раньше Мары часто бывали при дворе и были потрясающими советниками, если это было необходимым. Но почему тогда ты, Агата, так плохо танцуешь?

Я специально наступаю партнёру на ногу, Аарон делает ошибку и едва заметно сбивается с такта.

– В глаза, Агата. – Я опять возвращаю взгляд к его зелёным глазам. К моему удивлению, он не улыбается, а большую часть времени остаётся серьёзен.

Но не я одна в ловушке до конца этой мелодии, он вместе со мной. Я сильнее обхватываю его ладонь, расслабляюсь, позволяя ему целиком и полностью вести меня в танце, но Аарон чувствует, что неспроста стало идти легче лёгкого, и в его глазах, в которые я теперь смотрю не отрываясь, – сомнение.

– Ты врёшь.

Этой фразы хватает, чтобы по его маске пошла тонкая трещина. Он почти сразу берёт себя в руки, но Ирина всегда мне говорила, чтобы я забрасывала наживку абстрактно, намёками. И так можно вытащить куда большую правду, чем рассчитывал изначально.

– О чём ты?

– Ты знаешь о Марах больше, чем говоришь.

– Конечно, – расслабляется он. – Я же прочитал ту книгу.

– Ты давно знаешь.

Он не отвечает.

– Что тебя так интересует? – не отступаю я, а его зрачок сужается.

Он сильнее прижимает меня к себе, а его движения уже не столь плавные. Аарон пытается взять себя в руки, но ему это удаётся не сразу. На его лицо медленно возвращается улыбка, но глаз она не касается, и я сразу понимаю, что она фальшивая.

– Твои способности. Мне было интересно, как на самом деле выглядят нити жизни. Теперь я знаю.

Хорошая полуправда, но всё ещё лишь половина. Будь всё именно так, он бы не упирался так долго.

– Почему из всех Мар подняли именно меня?

– Даниил с самого начала хотел поднять тебя, поэтому целенаправленно искал твою могилу.

– Ты никак не участвовал в его выборе?

Теперь улыбка настоящая, но мрачная, он приподнимает мою руку, заставляя меня повернуться и прижаться к нему спиной. Ловко уходит от ответа, сбивая мою мысль, когда проводит ладонью по моему плечу вниз и по предплечью. Чувствуя тепло его груди, я заворожённо слежу, как мягко двигаются его пальцы по моей коже. Он делает это настолько чувственно, что я едва слышу музыку за гулом в ушах, этот момент кажется мне слишком интимным для нас, и с губ срывается судорожный вздох. Когда мы возвращаемся в основную позицию, я с трудом вспоминаю о своём вопросе.

– Значит, участвовал, – отвечаю я за него, сглатывая сухость во рту. – Я знаю цели Даниила, но каковы твои? Что ты хочешь от меня, Аарон?

– Ничего.

– Ты врёшь?

– Вероятно.

Этот честный ответ – последнее, что я получаю, потому что музыка замолкает и Аарон уводит меня обратно к принцу и принцессе. Он поступает правильно, зная, что при них я не стану больше расспрашивать, но он ошибается, если думает, что я не сделаю этого позже.