...На самом деле все оказалось куда проще, чем жрец ожидал.

Сперва ийлур недоверчиво выслушал предложение, глядя на Хофру так хищно, что казалось – стоит разрезать веревки, прыгнет и вцепится в горло.

Говорящий-с-Царицей объяснил еще раз. Так доходчиво, насколько мог, и только то, что полагалось услышать ийлуру. Наконец, освободил пленника от пут.

В синих глазах по-прежнему плавало недоверие, но злоба помаленьку исчезала, уходила, словно вода в песок. Жаль вот только, ийлур совершенно не понимал, о каком Ключе идет речь... Ну да что поделаешь? Оставалось положиться на предсказание – о том, что единожды обладая Ключом, смертный всегда к нему вернется еще раз.

Хофу терпеливо, шаг за шагом, пытался растопить ледяную стену неприязни и недоверия, и под конец – хвала Селкирет! – это почти удалось. Они с ийлуром сошлись на том, что ийлур еще немного подумает, а потом – почему бы не согласиться с предложением Царицы, но себе на пользу?

Хофру, конечно же, умолчал о том, какую пользу сам собирается извлечь из Ключа. Но к чему разочаровывать ийлура раньше времени? Главное, чтобы этот голубоглазый мужчина добрался до Драгоценности – а уж после перехватить его не составит труда.

И он покинул ийлура в твердой уверенности, что дальше все пойдет как надо.

Оставалось навестить кэльчу и расспросить о загадочной надписи...

Но ему, проведшему не один час у постели больного, снова не дали и шагу ступить.

– Говорящий, тебя хочет видеть божественная Териклес.

Хофру вздохнул и, развернувшись, зашагал в направлении, прямо противоположном тому, куда шел вначале.

Териклес Божественная ожидала Говорящего в собственных покоях. Тех самых, где кровь нобелей омыла полы и где на кушетке были разложены вышитые бисером подушечки.

Царица, облаченная в длинный пунцовый халат, сидела в высоком кресле, напряженно выпрямив спину и поставив босые ноги на маленькую скамеечку. Косы чудесного медного цвета были распущены, и над ними с гребнем в руках трудилась Андоли, то и дело испуганно косясь на распахнутые входные двери.

Когда Хофру вошел и поклонился, элеана заметно побледнела и принялась за волосы правительницы с удвоенным усердием. А Териклес – та одарила жреца хищным оскалом, который должно было называть милостивой улыбкой.

– Хофру, – вкрадчиво позвала Териклес, – Хофру-у-у...

– Да, моя божественная, – он еще раз поклонился, приложив ладонь к сердцу, – я пришел по твоему первому зову.

Андоли бросила на него умоляющий взгляд, словно хотела предупредить об опасности, на минуту замешкалась, поправляя разошедшийся подол белоснежного платья, за что была тут же удостоена чувствительного щипка.

– Милочка, не зевай, – сердито процедила Териклес и тут же обратилась  к Хофру, – хотелось бы мне знать, ты сошел с ума, Говорящий? Что ты себе позволяешь?

«А, вот оно в чем дело», – Хофру постарался скрыть улыбку,– «уже донесли... Неужели Тесто?»

– Я не позволяю себе ничего сверх того, что записано для Говорящего, – скромно отозвался он, вновь кланяясь.

Царица нетерпеливо стукнула кулачком по подлокотнику.

– Нет, Хофру, нет. Я наказала того жалкого червя, ийлура, за дерзость. И что я узнаю? Оказывается мой Говорящий, мой Хофру, проводит долгие часы рядом с постелью этого безмозглого болвана – и избавляет его от наказания! Как это понимать, Хофру? Ты решил, что можешь сравниться со мной?

Резной гребень порхал в тонких пальчиках Андоли, разделяя пышные волосы царицы на блестящие прядки. Элеана только глянула в сторону Хофру – и чуть заметно качнула головой, словно призывая не спорить с самой Царицей. Но ссоры и пустые споры не входили в планы Хофру.

Он отвесил еще один поклон, такой низкий, что на миг даже потерял из виду золотистое лицо Териклес.

– Моя Царица! Все мои усилия направлены на твое благо. Позволь мне рассказать то, что я сделал – и, не сомневаюсь, ты будешь удовлетворена.

– Я готова тебя выслушать, – усмехнулась Териклес, и ее лицо замерло, окаменело. Ни чувств, ни мыслей – золотая маска с черными провалами глаз.

– Наверняка тебе будет приятно услышать, о божественная, что я уговорил ийлура отправиться за ключом. Он принесет нам Ключ, моя Царица, и ты получишь то, о чем так долго грезили твои предшественницы...

Руки Андоли задрожали, и она вцепилась в гребень как утопающий в соломинку.

«Как же так?» – немой вопрос был в аметистовых глазах, прекрасных и чистых, – «что ты с ним сделал, Хофру?»

– И что же ты с ним сделал? – лениво полюбопытствовала Царица.

– Пообещал ему свободу, – ухмыльнулся жрец, с трудом выдерживая взгляд Териклес, – а чтобы он нас не разочаровал, я бы предложил отправить вместе с ним ее.

И указал на элеану.

– Я никогда не сомневался в преданности этой девушки твоему величеству, – поспешно добавил Хофру, – Ее похитили, возможно, пытали… Но она снова при тебе, моя божественная!.. А потому… потому я полагаю, что если ийлур надумает сбежать с Ключом, твоя верная служанка попросту убьет его, а ключ доставит нам.

Андоли сделалась белее собственного платья, хоть это и казалось невозможным, но гребень безостановочно продолжал скользить по волосам Териклес.

Царица задумчиво теребила ворот халата, глядя куда-то сквозь Хофру. Наконец она покачала головой:

– А что, Хофру, недурственно придумано. Наконец-то от тебя хоть какая-то польза... Все-таки они шли вместе, и этот... Ий-лур должен доверять моей Андоли. Она убьет его, отберет Ключ...

– Нет-нет, не совсем так, моя Царица. Она должна будет убить ийлура только в том случае, если он задумает скрыться с сокровищем... Я думаю, что он должен сам принести тебе Ключ, моя Царица.

– Да какая разница? Пусть Андоли убьет его сразу, – Териклес махнула рукой, – а Ключ принесет мне. Подумай, Хофру, к чему нам один-единственный ийлур во всем Эртинойсе?

– Но ийлур – хороший воин, а Андоли всего лишь женщина, –  настойчиво проговорил жрец, – он будет ее защищать...

– Я дам им летунов, – заверила Царица, считая вопрос решенным, – и никого не нужно будет защищать.

– Твоя мудрость безгранична, – поспешно поддакнул Хофру.

Андоли облила его презрением и отвернулась.

– Да будет так, – промурлыкала Царица.

Затем она отстранила гребень и медленно поднялась.

– Должна признать, Хофру, порой тебя посещают неплохие мысли. Ну, иди же, иди... Нужно претворять задумку в жизнь.

Он молча поклонился и медленно, пятясь, вышел.

Сердце грели мысли о том, что все идет именно так, как надо, и даже случайность он сумел обернуть себе на пользу.

«А что, тоже неплохо. Ийлур доверяет Андоли, если  шел с ней убивать Царицу...»

Селкирет аккуратно раскладывала карты судеб: ийлур отправлялся за Ключом, который непременно перехватил бы Хофру, а элеана… Она тоже отправлялась якобы за Ключом, но только…

– И ты думаешь, я соглашусь?

Андоли догнала его в коридоре и клещом вцепилась в локоть.

– Хофру, ты совсем выжил из ума, если полагаешь, что я на это соглашусь! Твое сердце... О, твое сердце полно яда гюрзы... И я ведь знала об этом еще раньше...

– Замолчи.

Он резко высвободил руку, быстро огляделся. Кроме них, в коридоре больше никого не было, только он – и хрупкое создание с огромными и заплаканными глазищами, от которой по-прежнему пахло мятой и немного – апельсиновым цветом.

– Ты отправишься с ийлуром, – быстро прошептал Хофру, стараясь не смотреть на мокрые дорожки, исчеркавшие бледные щеки, – ты получишь летуна, запас еды – и отправляйся на все четыре стороны. Чтобы я тебя здесь больше не видел. Понятно?

– Что?

Этот вопрос он скорее прочел по губам Андоли.

– Так ты безбедно доберешься в те места, где жила все это время. А предложение сопровождать и убить ийлура – ох, Андоли, ну нельзя же быть такой наивной!

Поправив жреческое одеяние, он поспешил дальше. Все быстрее и быстрее, не оглядываясь.