Нитар-Лисс поймала его взгляд и улыбнулась.

«Э, да ты совсем раскис», – Лан-Ар нахмурился и отвел взгляд, – «еще немного, и сам ляжешь на алтарь, если она того захочет».

«Но она не захочет этого!» – мысленно возразил он себе, – «только не со мной…»

«Ты так в этом уверен, красавчик?» – пискнул голос здравого рассудка. И умолк.

Потому что Лан-Ар все-таки решил задать Нитар-Лисс тот вопрос, который на протяжении всего дня зудел мухой под стенками черепа.

– Легенда о любви к красоте… Э-э…

– Да? – откликнулась ийлура.

Ее тонкие пальчики порхали над котелком, в кипяток сыпались сухие корешки и какие-то листочки. Мошкара здесь почти не беспокоила, жрица подняла сетку, что весь день закрывала лицо, и с наслаждением подставляла щеки легкому дуновению ветерка. Огонь кокетливо смотрелся в зеркало ее черных глаз.

– Ты хотел что-то спросить, – напомнила ийлура.

Похоже, она намеренно не трогала свой медальон, предоставляя Лан-Ару самому высказать свои мысли.

– Эта красота… Ты говорила о ней так, как будто сама видела. Или… ты ее видишь?

Нитар-Лисс выпрямилась и отряхнула ладони.

– Разумеется, я ее видела. Когда летела из окна кельи к земле, понимая, что все, что я вижу – вижу в последний раз. Вот тогда… Впрочем, зачем нам это теперь? Я жива, и собираюсь жить еще долго.

– Но почему ты не обратилась за помощью к Фэнтару? – не выдержал Лан-Ар, – ты же могла…

– Нет. – внезапно обрубила ийлура, – и довольно об этом.

…Ужинали молча. Наверное, она вспоминала – то, что было до Храма Шейниры, и то, что когда-то было самой сутью жрицы светлого Бога, но ушло, утонуло в беспросветной черноте с запахом жертвенной крови. Потом, когда Лан-Ар улегся под бок к задремавшему щеру, Нитар-Лисс безмолвно подобралась к нему и скользнула под одеяло. Шепнула на ухо, обдавая ароматом золотых роз – «Опять пила настойку».

– Мне каждый раз почему-то думается, что ты уйдешь.

Смешок.

Лан-Ар хотел сказать, что не нужно было пить этот сладкий яд, но промолчал. Не ему давать советы этой женщине, не ему…

– Но ты не уходи, – ийлура хихикнула, – когда мы доберемся до Лабиринта Сумерек, и найдем сокровища… О, тогда сам Элхадж будет трепетать передо мной. И мне не нужно будет думать о том, что он посылает по моим следам убийц.

– А меня в это время уже не будет? – он в упор посмотрел на нее, – ты меня убьешь к тому времени?

В ее глазах, замутненных настойкой, появилось нечто напоминающее осмысленное удивление.

– Что за чушь… К чему мне тебя убивать, Лан-Ар? В конце концов, я думаю, что ты ничем не хуже Ин-Шатура. Хочешь, будем вместе править Эртинойсом?

И она снова хихикнула.

– Править Эртинойсом… – Лан-Ар повторил это вслух, тщательно пробуя на вкус каждое слово, – какая глупая затея…

И подумал о том, сколько их уже было в истории, этих властителей, которые хотели единоличной власти над миром. Хотя, если рассуждать здраво, Эртинойс велик, и в нем хватает места всем.

– Не глупая, а осуществимая, – поправила Нитар-Лисс, – вот увидишь…

Она не договорила. Заснула на полуслове.

Лан-Ар несколько минут смотрел на то, как она улыбается во сне, затем осторожно поцеловал ее в пахнущие золотыми розами губы.

– Да ниспошлют тебе Покровители хороших снов.

А сам подумал:

«Будем вместе править… Хм… Чепуха… Не похоже на Нитар-Лисс…»

И вместе с тем вдруг невольно представил себя на золотом троне, у подножия которого плескалось море простых смертных. Все они поклонялись ему, и только ему, позабыв и о Покровителях, и о Великом Драконе Стерегущем Время…

«О, боги… чушь какая!»

Но видение не исчезло – только стало еще ярче.

… А утром Лан-Ар проснулся в тот миг, когда распластавшаяся в воздухе серая туша падала на него.

– Нитар-Лисс!!!

Молнией мелькнула мысль о том, что тварь попросту раздавит хрупкую жрицу, и что даже он, Лан-Ар, не в состоянии остановить ее полет…

Вдавливая ставшее вдруг непослушным тело в душный утренний воздух, Лан-Ар встретил чудовище ударом меча. Успел подумать – снова то ли элеан, то ли порождение шейнирова царства.

Мохнатое тело надломилось, разбрызгивая на папоротник алые бусины, и шумно рухнуло на кострище, взметнув тучу колких огненных брызг.

– Нитар-Лисс!..

Ийлур вдруг понял, что его спутница куда-то исчезла. Проклятье!!! Купился на посулы, не доглядел, думал, что она будет крепко спать, утомленная долгим переходом и одурманенная настойкой из золотых роз – и вот тебе, получай. Нитар-Лисс не было ни на одеяле рядом с ним, ни на ее собственном одеяле.

«Будем править Эртинойсом!» – с издевкой повторил Лан-Ар, озираясь.

Похоже, среди папоротников прятались другие твари. Выжидали удобный момент – хотя куда уж удобнее? Он совершенно один на крошечном пятачке, за границей которого начинаются заросли… Ну, и оба щера проснулись и зевают, раскрывая огромные пасти… Два?!! Значит, Нитар-Лисс не бросила его. И, значит, ее могли… похитить.

Лан-Ар крутнулся, обводя мечом вокруг себя сверкающий круг. Рявкнул:

– Выходите! Выходите, сколько вас там?

Тишина. А затем внезапно загалдели птицы в ветвях, словно предупреждая об опасности. Лан-Ар взглянул вверх – и вовремя, едва успел отскочить в сторону. Грубо сплетенная сеть дохлым пауком свалилась туда, где он только что стоял.

– Получили, а?

Значит, нападения можно было ожидать и сверху. Да и кто знает? Может быть, и Нитар-Лисс уволокли куда-нибудь на дерево…

Размытая тень метнулась на него сбоку, но ийлур был настороже: почти играючи уклонился от удара дюжей лапы, рубанул по ядовитым крыльям, отсекая их напрочь… Следующий удар пришелся по шее твари, мохнатое тело на миг застыло в воздухе, потом продолжило свой полет, заливая папоротник кровью из разрубленных артерий.

«Сколько их?» – Лан-Ар, восстанавливая дыхание, крутил головой, – «двоих я прикончил, еще неведомо сколько засело на деревьях… Покровители, кто-нибудь из них обязательно меня достанет…»

– Вниз, Лан-Ар.

Он едва не подпрыгнул на месте. Голос… Побери его Шейнира, голос не принадлежал Нитар-Лисс. Да и прозвучавшие слова не могли быть произнесены ийлуром: слишком много шипения, чересчур заметный акцент, словно некто, внезапно пришедший на помощь, совсем недавно выучил Общий.

…Хотя раздумывать было некогда. Особенно о том, стоит ли подчиняться неизвестно кому, кого даже не успел увидеть. Лан-Ар бросил свое тело на землю, изо всех сил вжался в сплетение влажных корней и – скорее ощутил, чем увидел, как пронеслось над ним что-то холодное, серое… чуждое по сути своей ийлурам, но послушное детям Шейниры.

Все. Умолкли птицы, застыли звуки леса – даже, казалось, ветер замер в страхе.

Покрывало. Проклятый дар Темной Матери…

Лан-Ар оперся на руки, легко поднялся и ничуть не удивился, увидев высокого синха в богато расшитой альсунее цвета переспелой вишни. Капюшон был отброшен за спину, и Лан-Ар получил возможность без помех рассмотреть своего спасителя: молодая ярко-зеленая кожа, круглые золотистые глазищи, совершенно такие же, как у ящерицы, тонкие полоски, горизонтально прочерченные на лбу, спускающиеся от висков к подбородку… Одним словом, синх. Молодой, но – если судить по одежде – знатного происхождения.

– Кажется, мы успели, – сказала Нитар-Лисс, появляясь из-за изумрудной завесы плюща. Как ни в чем ни бывало, подошла к Лан-Ару, – ты не ранен? Брат Эльмеус отправил ублюдков к Шейнире.

А ийлур вдруг ощутил прилив злости. Покровители! Он уже думал о том, что темную жрицу похитили, что ее жизни угрожают полубезумные крылатые чудовища… Ан нет – вот она, полюбуйтесь. Проснулась пораньше и ушла по своим темным делам, оставив его одного… Как приманку?!!

– Почему ты ушла и меня не разбудила? – он едва соображал, что из горла вместо гневных слов выползает сдавленное шипение.

– Ох, я тебя умоляю!

Ийлура сделала паузу – исключительно для того, чтобы хлопнуть себя по щеке. Сетку она не надела, и теперь нахальная мошка так и вилась рядом с вкусной добычей. А Лан-Ару захотелось схватить за шиворот эту стерву и тряхнуть хорошенько, так, чтобы зубы клацнули…