Капюшон Альбруса всколыхнулся, и Эристо-Вет на миг показалось, что глаза сверкнули раскаленными угольями.

– Почему бы нам не присесть? – иссушенная временем рука указала на скамью, – пожалуй, тебе и вправду следует кое-что рассказать.

…Ийлура осторожно сгребла в сторону листья, которыми была усыпана скамья. Пусть и опавшие, они все равно казались ей живыми, и было жаль просто взять и стряхнуть их, словно мусор.

– Эта ийлура ищет сокровище, которое бы не помешало Хранителям, – сухо промолвил Альбрус, – Откуда я знаю об этом? Не забывай, дорогая, что я много часов в день провожу в медитации, а это, как тебе должно быть известно, едва ли не самый верный способ познания Сущего – потому что Санаул никогда не обманывает того, чьи молитвы сильны.

– Но отчего вы не обратились к Санаулу с вопросом, где находится сокровище, и сами не взяли его? – Эристо-Вет напустила на себя озабоченный вид, – почему желаете, чтобы другие нашли его вместо вас?

Синх развел руками и улыбнулся.

– Видишь ли, моя дражайшая Эристо-Вет… Санаул не пожелал показать мне место, где сокрыта драгоценность. И я пытался найти карту и ключ, но не успел. К сожалению, меня опередили… Да, откровенно говоря, не карта – главное. Главное то, что сам я не могу на длительное время покидать Орден, а на поиски требуется время.

Эристо-Вет улыбнулась, глядя на старого синха. Хитрая, хитрая ящерица. Проклятая душа из ожерелья Шейниры. И не изменить этого, хоть и прошло столько лет служения сразу всему квадрату мироздания…

«Значит ли это, многоуважаемый метхе, что ты разделаешься с теми, кто сможет добыть драгоценность?»

– Я все поняла, метхе Альбрус, – она поднялась со скамьи, – в следующий раз я постараюсь донести до вашего слуха то, что содержится в книжке. Быть может, ее стоит украсть и просто принести в Орден?

Метхе Альбрус покачал головой.

– Не стоит, Эристо-Вет. Они могут что-нибудь заподозрить… Делай то, что я говорю. Постарайся хотя бы узнать, что внутри.

Она поклонилась.

– Да, метхе.

На обратном пути никто не проронил ни слова. Возможно, Альбрус полагал, что и без того сказал достаточно, а Эристо-Вет размышляла над тем, что задумал почитаемый ею метхе. В голове назойливо вертелся один-единственный вопрос: что за сокровище ищет темная ийлура, и почему оно так важно для Хранителей Границы?

В полном молчании они пересекли внутренний двор – чистый, лоснящийся на солнце полированной плиткой, поднялись в кабинет метхе Альбруса. Там все также уютно золотились надписями корешки книг, и зловеще ухмылялась на полке Шейнира из черного дерева.

– Иди же, – вдруг нарушил молчание синх, – и помни, что ты моя ученица. Пусть эта миссия станет для тебя последней ступенью к наставничеству.

Эристо-Вет поклонилась, положив руку на сердце – знак высшей преданности – и шагнула к тускло светящемуся кристаллу. Перспектива бытия наставницей не шибко радовала; более того – наводила на мысль о том, что задание может оказаться нелегким. В конце концов, метхе никогда раньше не заговаривал с ней о повышении…

«Что же это за сокровище такое?» – успела подумать ийлура, прежде чем сияние портала закружило ее и, выдернув из кабинета Альбруса, перебросило обратно в захудалую гостиницу, – «ты готов многое отдать за него, метхе… Почему?»

Вопрос – и нет на него ответа.

«Пока нет», – ворчливо подумала Эристо. Уж она-то постарается докопаться до сути происходящего… Ну, а метхе – ему вовсе необязательно знать о том, какое недостойное хранителя любопытство проявляет его ученица.

Ноги коснулись грязного дощатого пола, сияние погасло. И в тот миг, когда ийлура обрела способность видеть, она поняла, что не одна в комнате. А дверь была по-прежнему закрыта на щеколду и перегорожена кроватью.

…Вдох.

Неведомый враг не двинулся с места. Очевидно, выжидает – и только его тень, расплывшаяся по всей комнате, едва вздрогнула, но то – игра света.

…Выдох.

Краем глаза Эристо-Вет увидела, как противник шевельнулся и подался вперед. К ней, то есть.

Выхватить из-за пояса кинжал-дагу было делом одного мгновения. Со следующим вдохом Эристо-Вет стальной пружиной оттолкнулась от пола, одновременно разворачиваясь в прыжке и занося для удара верное оружие… Уже почти ощущая, как клинок погружается в беззащитную плоть врага – а по-иному и быть не могло, только враг мог тайком пробраться в ее комнату и поджидать ее рядом с кристаллом – но не тут-то было. Кинжал с мерзким, продирающим до костей скрежетом прошелся по кольчуге и соскользнул. Все, что могла сделать Эристо-Вет – отскочить на пару шагов назад, готовясь к отражению выпада противника.

– Ты что делаешь? – совершенно спокойно спросил он, – здесь не так уж и темно, чтобы не узнать…

Эристо-Вет ощутила, как щекам стало горячо. Очень… Именно в таких случаях говорят – «готова со стыда провалиться сквозь землю».

– Побери меня Шейнира, – пробормотала она, – Дар-Теен!

И, уже нимало не заботясь о том, что кто-нибудь увидит снаружи тусклый зеленоватый свет кристалла, раздернула пыльные занавески на окне.

– Побери тебя Шейнира, – ийлур пожал широченными плечами, – пора на отдых, если ты кидаешься с оружием на ийлуров, даже не разглядев, кто это.

И тут же хитро подмигнул:

– Или я заслужил?

Эристо-Вет вбросила кинжал в ножны и шагнула навстречу старому, старому другу. Они давно не виделись, может быть, целый год, потому что Дар-Теену пришлось уехать на север. Там он, в соответствии с полученным заданием, наблюдал за состоянием Границы, а в свободное время – как сильно подозревала ийлура – предавался всяческим плотским радостям вроде поедания вяленой рыбы с пивом.

Эристо-Вет еще раз оглядела Дар-Теена и пришла к выводу, что он почти не изменился. Только волосы выгорели и стали совсем белыми, и бороду он больше не заплетал в две косички, как предписывалось этикетом владыки Северного Берега – предпочел лелеять совсем короткую бородку и усы.

Все прочее осталось таким, как раньше: яркие голубые глаза, в которых наивно светилось счастье, детская улыбка и милые ямочки на щеках, которые видно только тогда, когда Дар-Теен улыбается.

– Ты что, совсем не рада меня видеть? – улыбка медленно сползла с губ Дар-Теена. И его лицо сразу стало жестким, холодным и… чужим.

– Н-н… нет, рада, отчего же…

– Я думал, что тебе будет приятно меня повидать. Столько лет уже прошло.

– Не так уж и много.

«И сколько же? Сколько зим ты провела в гордом одиночестве после того, как вы расстались?»

Эристо-Вет тихонько вздохнула. Провались все к Шейнире! Когда она, выполняя очередное задание метхе Альбруса, встретила Дар-Теена, то и в мыслях не было, чем может окончиться миссия. А завершилась она просто блестяще – в дорогой гостинице, в огромной кровати, убранной сверкающим гвенимарским шелком. Тогда Эристо-Вет казалось, что этот ийлур, переживший гибель возлюбленной и страшное предательство почти-что-друга, станет ее вечной и единственной любовью. Тогда… И дни полетели, будто сухие листья по осени. Им было хорошо вдвоем, и никто не думал о будущем. А потом наступили сумерки их любви, и Эристо-вет ничего не могла с этим поделать. Ибо что есть сумерки? Одни видят в них разбавленную светом тьму, другие – затушеванный чернотой свет. Эристо-Вет и Дар-Теен расстались.

…Она сделала глубокий вдох, затем шагнула вперед – но в следующий миг позабыла обо всем. И о метхе Альбрусе, и о миссии, и о таинственном Сокровище.

Задыхаясь от внезапно набежавших слез Эристо-Вет, как девчонка, повисла на шее ийлура.

– Побери тебя Шейнира, – пробормотал ей на ухо ийлур, – если ты сейчас же от меня не отлипнешь, то я могу вообразить себе боги ведают что… Того, чего уже давно нет – и жаль, что нет!

Отпрянув, Эристо-Вет закрыла ему рот ладонью.

– Не надо. Ты обещал больше не вспоминать, что было – то прошло.

– Я все равно рад тебя видеть, сестренка.