– Что с ним? Что с этим синхом? – не выдержал Дар-Теен, – он жив?

– Жив, – Тхо-Ра пожал плечами, ширине которых мог позавидовать бы и владыка Северного Берега, – и будет жить еще четыре восхода, пока ты не принесешь мне то, что было предсказано этим чудным синхом.

Дар-Теен почувствовал, что брови его самовольно ползут все выше и выше, стараясь перебраться через весь лоб.

– Было… предсказано?..

Он еще не верил собственным ушам. Предсказатель-Элхадж, который в силу природы своей не был способен провидеть грядущее, ухитрился наговорить кочевнику какой-то чепухи, в которую тот уверовал! Дар-Теен скрипнул зубами и вновь ощутил желание придушить противную ящерицу. Жаль только, сейчас Элхадж был недосягаем.

Тхо-Ра кивнул, стараясь вложить в этот незамысловатый жест побольше величия.

– Да будет тебе известно, северянин, что жил много веков тому назад величайший воин Эммо-Ртар. И был у него меч, названный Черным Убийцей, от которого не спасали никакие доспехи, и который исторгал душу из тела даже на расстоянии пяти шагов. Твой синх предсказал мне великую победу, и в руках моих будет этот древний меч. И – сам Фэнтар даровал тебя на моем пути, потому что именно ты и принесешь мне Черного Убийцу.

Дар-Теен подумал, что, вероятно, кто-то из них сходит с ума. То ли сам он, то ли Тхо-Ра.

– Дети степей не должны ступать на землю мертвых, – принялся пояснять владыка, прохаживаясь туда-сюда по шатру, – тебе же твои обычаи не запрещают это. Мне не раз говорили, что северяне хоронят умерших в земле, чтобы потом навещать, и не отпирайся! Значит, ты и отправишься. А синх будет дожидаться тебя четыре дня и четыре ночи. Если не появишься, мне придется его убить – хотя, клянусь Фэнтаром, жаль будет…

– Погоди, погоди, владыка, – Дар-Теен замотал головой, – я не понимаю! Какая земля мертвых, какой меч? И почему ты полагаешь, что мой синх предсказал именно это?

Тхо-Ра укоризненно покачал головой. Затем, поддев с блюда кусок жареного мяса, отправил его в рот.

– Каждое слово предсказания отражается истиной в моем сердце, – пробормотал он, энергично двигая челюстями, – не может быть сомнений в том, что я понял речь синха подобающе. Эммо-Ртар погиб в Кар-Холоме, северянин, и где-то там лежат его кости, и его великий меч. Ты отправишься в Кар-Холом, добудешь Черного Убийцу и принесешь мне. Если сделаешь это за четыре дня, забирай своего синха, я не буду вас удерживать. Если же нет…

И только тут Дар-Теен начал понимать суть происходящего. Выходит, Элхадж молол-молол чепуху, но чепуха эта накрепко засела в мозгах Тхо-Ра. Колким кристалликом, занозой застряла в сознании мысль о том, что кого-то нужно отправить за мечом в город мертвых. А кого отправишь, как не чужака? Оставив при себе ценного синха?..

– Можешь сразу рубить голову предсказателю, – спокойно сказал Дар-Теен, глядя в темные глаза кочевника, – тебе ли не знать, что отсюда до Кар-Холома пути куда больше, чем четыре дня?

И тут владыка Ничейных степей сказал нечто любопытное. Очень.

– Я знаю дорогу, которая приведет тебя в Кар-Холом за два удара твоего сердца.

«Нет, кто-то из нас точно не в себе», – решил Дар-Теен. Но, дабы не злить лишний раз одержимого злыми духами, мягко поинтересовался:

– Меня понесут элеаны, взывая к своему отцу Санаулу?

Тхо-Ра молчал, перебирая куски мяса на блюде. Похоже, это было отличное мясо щеров, сочное, в меру жирное, и пахло оно тоже замечательно. Дар-Теен невольно сглотнул слюну: ел он давненько, да и то корешки и прочую несъедобную гадость.

«Издевается, гад», – подумал ийлур, когда кочевник неторопливо отправил в рот очередной кусок, – «не иначе, издевается…»

– Ты глуп, северянин, – задумчиво проговорил Тхо-Ра, – мой народ не водится с теми, чей род предпочитает Сумеречный хребет. Степи хранят свои тайны от таких чужаков, как ты… Но ради Черного Убийцы я готов кое-что рассказать.

– Весь внимание, – буркнул Дар-Теен, и тут же пожалел об этом, потому что в темных глазах степного владыки вспыхнули злые огоньки.

Впрочем, кочевник неплохо держал себя в руках – ухмыльнулся недобро, проглотил еще один сочный кусочек щерова мясца, и продолжил:

– Здесь неподалеку есть дорога, которая приведет тебя к городу мертвых за один вздох. Ни я, ни мой отец, ни мой дед не знали, кто построил ее, да еще и спрятал под землю. Но Фэнтар не обделил моих ийлуров храбростью, и некоторые из них пускались в опасное и рискованное путешествие, чтобы потом вернуться и рассказать о дивных землях, куда приводила эта тайная дорога… К тому же, не стоит думать о нас как о дикарях, северянин. Да, мы предпочли остаться свободными от алчного владыки Северного Берега, но я и сам повидал много, и еще больше слышал от путешественников-элеанов. Тайная дорога ведет в места, близкие к великому городу древних кэльчу.

Дар-Теен молчал. Само собой, он никогда не слышал ни о чем подобном – но разве может смертный познать весь Эртинойс за отпущенные годы жизни? Загадочный путь, о котором рассказывал ийлур, и в самом деле мог существовать, и быть частью степных тайн…

А Тхо-Ра, похоже, ощутил потребность поговорить – и продолжал, уже не обращая внимания на то, слушают его или нет.

– Ты увидишь, северянин. Это огромные врата, величие которых твой ленивый ум даже не может вообразить. Врата – и огненный цветок, в который нужно шагнуть… Пламя это дивного цвета, и не обжигает – но уносит, далеко-далеко, туда, откуда рукой подать до Кар-Холома. Я дам тебе проводника, и он же будет ждать тебя обратно, с Черным Убийцей…

Дар-Теен все-таки улучил мгновение, когда челюсти собеседника будут заняты очередным ломтем мяса.

– Я хочу поговорить со своим синхом. Если уж он предсказал твою судьбу, владыка, то уж не откажется предсказать и мне, какие опасности ожидают меня в городе Мертвых.

Тхо-Ра хмыкнул.

– Тебе нет нужды более видеть синха. Но – ровно до тех пор, пока не вернешься с Черным Убийцей.

Кочевник не бросал слов на ветер, и Элхаджа ийлур больше не видел.

Два молчаливых кочевника отвели Дар-Теена в небольшой шатер, где пол был устлан шкурами, а в очаге жарко полыхал огонь. Тут же, рядом с костром, стояли кособокие глиняные миски и такой же кувшин; ийлур ковырнул пальцем содержимое посудин – каша из дикого проса и студень, который получается, если долго варить мясо с костями, а затем отвар подержать на холоде. В кувшине оказалась талая вода, такая холодная, что сводило зубы, но Дар-Теен все равно пил и пил, пока не утолил жажду.

Потом он сел у костра, скрестив ноги, и принялся за угощение. Не хотелось ни думать, ни гадать о том, что еще готовит всемогущая рука Фэнтара; все словно и просиходило не с ним, Дар-Тееном.

С чего все началось-то? Лиэ-Нэсс, ночи запретной любви, золотая роза на узкой ладошке ийлуры, предательство и клятва. А потом – убитый жрец, бегство, встреча с синхом, долгий переход через заснеженный лес… Волки, много волков, которых приходилось отстреливать. Да еще злополучная деревня, в которой пришло осознание того, что Фэнтар более не отвечает на призыв, и что остается надеяться только на свои силы. Не более. Утром же Дар-Теена ожидала дорога в Кар-Холом. Искать легендарный меч, который ржавеет где-то рядышком с костями хозяина, и – само собой – никто точно не знает, где все это лежит.

– Ну и влип же ты, братец, – устало пробормотал ийлур, чтобы разбить плотную тишину, – а ведь до Храма еще далеко.

Он подковырнул пальцем хрящ со дна миски и, хрустя, принялся его грызть. Что бы там не говорил владыка степей – и жили кочевники словно дикие животные, и ели то же. Щерово мясо на блюде Тхо-Ра уже не казалось привлекательным; студень же и вовсе оказался безвкусным. То ли дело студень, который готовили в «Сытом петухе»! К тому же, и подавали его с растертыми горчичными семенами, которые хозяину привозили купцы с востока…

Дар-Теен вздохнул и, жмурясь, проглотил кусок пресного студня. Сковырнул с донышка кашу с подгоревшей корочкой и тоже отправил в рот.