– Если другая ты, – сказал я Иве мысленно на бегу, – теперь на темной стороне, значит... Кира в опасности? Ее захватили Кураторы во главе с Габриэлем?

– Сожалею, Олесь...

Я стиснул челюсти.

– Есть шанс, – продолжила Ива, – что она спаслась, потому что Ива-1 имела много резервных копий на случай Черной ночи. Мне неизвестно точно, но дефрагментация – самый эффективный способ защититься от перезагрузки.

– Если Кира спаслась, то точно так же убегает с резервной Ивой? Но у Киры нет такого нейрочипа, как у меня... У нее вообще нет чипа!

– У Ивы есть аватары, – напомнила голосовая помощница. – Резервные копии записаны непосредственно в мозг аватара. Беда в том, что Ива-1 знает об этих аватарах... А резервным копиям сложнее обмануть Иву-1 ввиду меньшей мощности. Правда, после Черной ночи Ива-1 может некоторое время “приходить в себя”, восстанавливать когнитивные функции и всей файлы. Но у нее было достаточно времени, что полностью восстановиться.

– Будем надеяться, что Кира сбежала... А если Габриэль схватил ее, то ему же хуже. Потому что рано или поздно я доберусь и до него.

– Если он и схватил Киру, – сказала Ива, – то только для того, чтобы манипулировать тобой, Олесь.

– Я понимаю... Габриэлю нужны мои допарты, а мне – Кира. По крайней мере, до тех пор, пока он не получит допарты, Кира в безопасности.

Узкая улочка влилась в широкий проспект, по которому ползло несколько десятков машин. Из них половина – обычные, четырехколесные, с грубыми гранеными корпусами, а другая половина – шестиколесные, на высокой подвеске, как и положено внедорожникам. Тачки Модераторов, которые должны поспевать везде и всюду, даже там, где нет нормальной дороги. Фонари проливали на асфальт желтый свет, а легкий ветерок волочил по земле скомканные листы бумаги. Зрелище это отчего-то вызвало у меня чувство тоски.

Ива повела нас по проспекту прочь от башни на северо-восток, в направлении речных доков.

– Возьмите лодку и плывите вниз по течению, – сказала Ива. – В шестидесяти пяти километрах будет пирс. Вы его не прозеваете – я подскажу. Оттуда пойдем через лес к территории лесоповала.

– Моя тетя там?

– Судя по данным нуаров – да.

– Вот скоты! Пожилую женщину на лесоповал!

– Учитывая, что из трех каторг в Вечной Сиберии другие две – в каменоломнях в горах и приморских колониях-поселениях далеко на севере, нам всем очень повезло...

– Мда... Повезло... – процедил я. – Лодки-то на берегу моторные?

– Не знаю, – отозвалась Ива. – Я ведь сейчас не вполне полноценна, многого не знаю и не вижу. И не завершила систематизацию базы данных. Полагаю, вы сами найдете нужный транспорт. В любом случае нам плыть вниз по течению, так что можно обойтись и весельной лодкой.

– Ну вообще кайф, – заворчал я. Не слишком, в общем-то, сокрушался. После победы над целым чип-эгрегором, пусть и с помощью Ивы, настроение у меня значительно поднялось, а уверенности прибавилось. Я чуял в себе силушку богатырскую и волховскую. Нейрочип отходил от шока трансмирового перехода, возможности возвращались, я был на свободе и с другом. Вернее, сразу с двумя друзьями – Иву я, несмотря ни на что, воспринимал как живого человека. Более приятного и близкого, чем все россы и нуары вместе взятые.

По проспекту шагали с Витькой уверенно и нагло, отмахивая руками (я махал одной рукой, другой придерживал полупустой рюкзак, с которым не расставался). Собака гонится за бегущим человеком, вот и Модераторы, как и все служители закона, подвержены этому же инстинкту. Поэтому увеличивать скорость глупо. Между тем машин Модераторов было едва ли не больше обычных.

В Посадах ночью редко кто бродит и тем более ездит на транспорте, но Князьград – столица, и какая-никакая ночная активность наблюдается.

В нескольких подворотнях мы засекли потасовку – небольшие группы из четырех-пяти человек шумно и невнятно ругались, толкались, обменивались тумаками и таскали друг друга за шкирку. Иногда в ход шло все, что под руку подворачивалось, а именно – палки, сковырнутые из скамеек, вырванные из земли с кишками мусорные корзины и камни.

Что-то вроде такой драки мы и услышали в подвале.

– Это ты крыса! – донеслось до нас. – А не нуары! Нуары ничем не хуже нас, понял? А то и лучше – они в темноте без зрения ориентируются. Ты так можешь?

Ну, началось, подумал я. Великая революция нуаров превратилась в возню в подворотнях из-за отношения к слепым обитателям подземелья. В “борцунство” за права меньшинств.

– А почему они дерутся? – спросил шепотом Витька, когда мы удалились на приличное расстояние от дерущихся. – Они же все перепрошились!

Я задумался. Витька прав. Если князьградцы все чипированы – а у нас нет в этом никаких сомнений, – то должны “перезагрузиться” после “взрыва” нашей недо-бомбы. Отчего тогда стычки? Кто-то не согласен? На кого-то излучение квест-башни не подействовало?

Раздумывать на эту тему было недосуг. Впереди показались доки и запахло тиной и тухлой рыбой. Вероятно, на набережной плюс ко всему хранилась рыба, и хранилась как-то плоховато. Что для Вечной Сиберии, в принципе, характерно.

Мы миновали несколько узких темных переулков, вынырнули на широкую улицу, идущую ощутимо вниз, к берегу – дальше трудно было заблудиться, и Ива перестала показывать путь светящейся стрелкой на моем внутреннем интерфейсе. Вдоль кромки воды над парапетом выстроился ряд фонарей, проливающих желтые конусы света на грязную брусчатку. На черной воде стояли баржи, лодки, корабли побольше – все довольно старые и потрепанные. Названия барж звучали так: “Морж”, “Карась”, “Волна”. Тут сиберийцы проявили ничуть не больше фантазии, чем при наименовании магазинов.

Здесь тоже дрались. Человек пять, не меньше. По виду – работяги с доков и какие-то пришлые гуляки, изрядно подшофе. Работяги все были одеты в одинаковые синие робы и высокие водонепроницаемые сапоги, а гуляки красовались в обычных костюмах – сейчас разорванных и измазанных в крови. Сражение шло не на жизнь, а на смерть.

– Да вы с ума посходили? – звонко выкрикнул женский голос. К кучке портовых воинов спешила девушка в синей робе, сапогах и косынке. – Я Модераторов вызвала! Едут! Из-за каких-то нуаров так друг друга мутузить!..

Один из гуляк, здоровенный мужлан, в изодранной в лохмотья рубашке, обернулся. Рожа у него перекосилась от ненависти.

– “Каких-то”? – заорал он. – “Каких-то”?!! Они тебе, сучка портовая, не “какие-то”! Они – достойные люди!!!

Он отшвырнул с дороги одного из “синих”. Несмотря на перебранную “Тишь-да-гладь”, двигался он твердо, и силы ему было не занимать. Его переполняла ярость. Девушка замерла, втянула голову в плечи.

По пути здоровяк подобрал с земли багор на длинной палке.

– Ну все, – буркнул я. И вышел из тени. – Стоять! Всех касается.

Здоровяк и девушка оглянулись на меня. Остальные не отвлеклись от увлекательного мордобития.

– Брось! – приказал я, и здоровяк, не в силах сопротивляться силе Знака, уронил багор. Между тем драка постепенно утихала. Разум у всех был в помрачении, они не сразу отреагировали на волшбу, но она все же подействовала. – Что тут происходит?

– Они оскорбляют нуаров, – наябедничал здоровяк, показав на “синих”. – Считают их крысами. А сами...

– Да все их крысами считают! – яростно завопил один из “синих”.

На него опять накинулись, но я усилил давление, и толпа успокоилась. Я ощущал их гнев и желание переломать друг другу все косточки, но их совокупная сила воли не могла бы посоперничать с моей новообретенной мощью. Резервная копия Ивы каким-то образом наладила все ментальные процессы в нейрочипе, и я сейчас не распылялся, не расходовал почем зря энергию, как неумелый ученик колдуна. Я был как опытный жонглер-канатоходец, который успевает жонглировать, прогуливаться по натянутому канату и сыпать шуточками, особо не напрягаясь, – в отличие от начинающего циркача, который изойдет семью потами, прежде чем завершит номер. Не совсем своими силами я достиг уровня мастерства – однако если посудить строго, вся моя сила случайная и заемная.