Как я ни подпрыгивал, больше разглядеть ничего не удалось.

Я слез на землю и ненадолго задумался.

– Ну? – сказал Витька.

Я вздрогнул.

Ранее, в Скучном мире я свыкся с тем, что Витька, которого я лично хоронил в Ведьмином кругу, жив-здоров. Но в Скучном мире все иначе, поэтому другой Витька воспринимался как нечто естественное. Но этот же Витька в Поганом поле – это что-то особенное...

Я уставился на него так, словно впервые увидел. Потом подошел и крепко обнял.

– Только не надо говорить, что великий ведун расчувствовался, – пробурчал Витька, поправляя прическу, когда я его выпустил.

– Не верится, – сказал я, забрав у него пистолет и фонарь и отступив на шаг назад. – Если б ты знал, как я тебя искал! И ведь нашел! Вот в чем чудо!

– Никакое это не чудо, – отмахнулся Витька, который, несмотря на демонстрируемый пофигизм, был определенно тронут. – Кармический узел. Наши судьбы связаны. Поэтому мы друг от друга никуда не денемся. Мы должны что-то сделать вместе, закрыть гештальт, поставить все умляуты.

– Какие именно?

– А я знаю? Этого никто не знает... Короче, что ты там увидел? Или так и будешь обниматься?

– Кажется, город. Километрах в пяти.

Я посветил фонарем в нужную сторону.

– За час дойдем, – уверенно сказал Витька.

– Погоди... А зачем нам туда идти-то? Тебя я вернул... Поехали на юга, в Росс или к Отщепенцам-ведунам. Там у меня хозяйство с наложницами.

– Все б тебе о наложницах думать, – усмехнулся Витька. – Ты же собирался квест-башню взорвать и тетушку из полона спасать. Забыл?

Я и вправду забыл. Пережитые приключения сильно сбили с толку. Конечно, я бы вспомнил о тете и башне – но чуть позже.

– У меня... меня башка кругом, – признался я. – Посмотри на луну! Видишь: узкий серп выпуклостью вправо? Значит, это растущий месяц. Точно такой был, когда я взорвался на мусоровозе.

– Думаешь, мы вернулись ровно через месяц?

– Я думаю, что мы вернулись в то же самое время, в какое я взорвался. В ту же ночь.

– Не понял... Здесь время остановилось, пока тебя не было?

– Или оно в Скучном мире идет быстрее. Но при этом все мои приключения в Попо уместились в полчаса лежания на кушетке в Скучном мире.

Витька задумался. Лес успокаивающе шелестел листвой, а звезды мигали посреди бархатной темноты.

– Ха, – сказал он. – Выходит, в том мире, где тебя нет, время не идет. А из этого следует... следует...

Он воззрился на меня.

– Что оба мира нереальны, – договорил я. – А реален только я.

– Солипсизм, – кивнул Витька. – Вера в то, что во вселенной существует лишь одна монада, которой снятся сны. А я тогда кто? Твое видение?

– Получается, да.

– А вот шиш тебе! Я тоже реален. Попробуй, докажи обратное! Мы с этой головоломкой еще разберемся, а пока пойдем в Князьград.

Он развернулся и зашагал по траве в сторону невидимого за деревьями Князьграда.

– Постой, – окликнул я.

– Чего опять?

– Не лучше ли тебе остаться здесь? Я-то ведун: если что, отобьюсь... А ты...

– А я помогу отбиваться, – тут же парировал Витька. – Обузой не стану. Разделяться – не вариант. Как в дешевом фильме ужасов, блин.

– Я не считаю тебя обузой. Просто... я тебя столько искал, и снова терять тебя у меня не запланировано.

– Вот и не теряй. Будем постоянно вместе. Тут Уроды бродят, забыл? И ночь на дворе. А у меня кроме фонарика и айфона, на котором аккумулятор садится, никакого источника света нет.

– Я тебе свой фонарь отдам. Смотаюсь по-быстрому в Князьград, освобожу тетю и вернусь днем. Тебе нужно только до утра продержаться.

Витька покачал головой.

– Надо же, как у тебя все просто!

– Мы в Вечной Сиберии, где ведунов нет. И Уродов, по идее, не должно быть, хотя я не уверен. В любом случае лично у меня преимущество.

– Ну, раз все просто и легко, тебе незачем бояться меня потерять. Пойдем вместе, освободим твою тетю и вернемся сюда днем.

Я сдался.

– О’кей... Пошли вместе.

***

Лесочек кончился через полчаса быстрой ходьбы. Дальше протянулись распаханные пашни с кривобокими кибитками по краям, где ночевали, судя по всему, те, кто пахал землю. На пашнях росло что-то похожее на пшеницу или овес... Я в этих культурах не разбираюсь.

Кое-где торчали чучела, при виде которых живо вспомнилось мое первое Лего, притворяющееся чучелом. Жуткая выдалась тогда ночка.

Неподвижно, темными глыбами, застыли комбайны – точнее, гибриды комбайнов, экскаваторов и не пойми чего еще.

Костров нигде не жгли, электрического света тоже не было. Мы на территории Вечной Сиберии, понял я. Погани здесь нет, потому что Поганое поле сюда по каким-то удивительным причинам не распространилось.

Ну что ж, уже хорошо. Не придется беспокоиться о нападении нежити.

Все же лучше было бы Витьке переждать ночь в лесу, подальше от греха, но его не переубедишь.

Ни за какой час мы до Князьграда, разумеется, не добрались по жутко пересеченной местности и в темноте. Вблизи от кибиток и вовсе приходилось выключать фонари и передвигаться чуть ли не на ощупь. Ступни порой проваливались в трещины, норы и прочие дыры, идти мешала трава или зерновая культура, чтоб ее... Хорошо хоть, заборов здесь не предусматривалось. А то бы еще и лазать через плетни пришлось.

После полей мы наткнулись на Посады, где занудно брехали собаки и светилась пара окон, и обошли их стороной. В Посадах не принято шататься ночью, потому что завтра работа, но – лучше перестраховаться, чем попасть на глаза ночному гуляке, перебравшего “Тишь-да-глади”, местного наркотика.

Ориентировались мы на огни большого города, так что заблудиться не сумели бы при всем желании. Я уже различал отдельные высоки и, конечно же, острую и высоченную квест-башню с мигающим красным оком на вершине.

За Посадами пришлось совершить марш-бросок по более-менее гладкой дороге, асфальтированной лет сто назад. Затем по краям этой дороги выросли заброшенные кирпичные и бетонные здания.

– Это то место, где я выехал из подземного тоннеля, – прошептал я Витьке. – Здесь есть тайный проход, который сторожат люди из нижнего Князьграда.

– Что это такое – нижний Князьград?

– Не имею ни малейшего понятия. Какое-то криминальное общество.

– Оппозиция?

– Чего?

– Любая организованная преступность – это оппозиция правящей власти, – сказал “наслышанный” Витька. – Если они против Детинца... или как его там... то мы можем с ними объединиться.

– Обойдемся своими силами, – ответил я. – На хрена нам лишние проблемы?

Было около трех часов ночи, если верить айфону Витьки (свой дешевый смартфон я оставил в Скучном мире, совсем о нем позабыв), когда я уловил какие-то звуки и сразу утянул Витьку в темный промежуток между двумя полуразвалившимися зданиями.

Совсем близко натужно гудели двигатели – электрические, судя по звуку, как в моем горячо любимом и утраченном мусоровозе. Слышались негромкие человеческие голоса.

Я в который за эту ночь раз вслушался в ощущения: вернулось ли чутье? Кажется, я стал немного различать В-ауру места, но такую нечеткую, что пользы от нее было мало.

Тогда мы прокрались с выключенными фонарями вдоль стены, у которой разросся бурьян, и выглянули из-за угла.

Зрелище нам открылось занятное. Возле угловатой черной машины Модераторов слонялось трое людей в комбинезонах – собственно, сами Модераторы. Они рассматривали груду металлолома на земле, которая дымилась в лучах фар машины. Кое-где плясали язычки пламени.

– Ну, что там? – зычно осведомился самый крупный из троих. Он не отходил далеко от машины.

Двое других копались среди груды дымящегося мусора, светя фонариками под ноги.

– Ни живых, ни мертвых, – сказал один из них голосом повыше.

– Точно? – угрожающе переспросил зычный.

– Днем надо смотреть, – ответил писклявый. – Может, кто выжил, уполз и подыхает где-нибудь в темном уголке...

– Да никто не подыхает нигде, – заговорил третий, мягким, бархатистым голосом. – Это нуарные перемудрили. Изобрели какую-то чудо-машину и взорвали не там, где надо...