Наплечные автопушки начали поворачиваться. Через пару секунд они начали палить по своим же окопам. Трассирующие фугасные снаряды, с зелёными и красными следами, прошлись по земле.

— Штаб Соколова на связи! — закричал Василий. — Просят атаковать Катафракта! Наших там нет, отошли. Нужно прикрыть отход!

Упрямый старый генерал, я даже не знал, что он задумал. Но придётся вмешиваться, пока Катафракт не перебил кучу наших солдат. Главный калибр я тратить не хотел, видимость всё равно плохая, а нам ещё возвращаться.

Я переключил тумблеры, открывая лючки ракет «Преисподняя». Замерил дистанцию, покрутил рычажок, нацеливая ракеты.

Пустил обе. Преисподние с шипением вылетели с места, скрывая всё в густом дымовом следу. Но ветер быстро развеял, так что попадание я увидел.

Донеслось два далёких взрыва. Одна ударила ему в кабину, сбивая радар и обвес. Вторая в ногу. Вспышка взрывов осветила поле ярче, чем сигнальные ракеты.

Катафракт начал отходить задним ходом. Видно, как выходил сжатый воздух из повреждённой пневмомагистрали, но это некритичное попадание.

Дать по нему из главного калибра? Нет, там может быть, кто-нибудь ещё, а перезарядиться здесь негде.

В свете огня видно, как отходила наша пехота. Без паники, организованно, подразделения прикрывали друг друга. Едва отошёл последний взвод, как на позиции врага обрушился артиллерийский огонь. Всё скрылось в дыму, но звуков не слышно.

И в чём была цель атаки? Они вряд ли собирались закрепиться, у нас мало людей. Хотели захватить знамя? Убить командующего? Нарушить работу ригг?

Атака достаточно массивная и внезапная. Уже видно, что враг перебрасывал сюда подкрепления, но они не успели. А потом метель усилилась. Теперь видно только зарево огня.

Очевидно, Соколов не собирался прорывать линию врага, у него не хватило бы для этого людей. Он для чего-то напал, выполнил свою цель и отступил. И ни с кем это не согласовал.

Я пальнул ещё из автопушек, чтобы не расслаблялись, и отошёл. Уже через полминуты по старому месту начала долбить артиллерия. Прицельно, целая батарея.

Но достаточно было отойти за холмы, чтобы пропасть из виду. Тем более, я даже по собственному радару видел, что он сходит с ума. Дальше они нас не увидят.

Мы остановились у них в тылу. Солдаты с удивлением смотрели, как вместе со мной вышел Ян, и даже не знали, как реагировать на появление Наблюдателя и командующего.

— Господин лорд Наблюдатель? — два стрелка вытянулись, когда мы подошли к краю траншей.

— Где генерал Соколов? — спросил Ян.

Ему показали. Через траншеи мы пробрались в блиндаж, где размещалось командование. В землянке, стены которой были сделаны из деревянного бруса, собрались офицеры, склонившись над картой. Холодно, маленькая печка не спасала.

Увидев нас, все вытянулись.

— Почему вы атаковали, генерал Соколов? — с ходу спросил я, не дожидаясь, когда они проорут приветствие Яну. — На каком основании?

— Я лично отдал приказ, — мрачно произнёс высокий старик в чёрной шинели и посмотрел на нас усталыми глазами. — И готов понести за это ответственность. Но атака оказалась успешной, свои цели мы выполнили.

— Что случилось? — я сел за грубый деревянный стол, на который положили карту, и снял меховые перчатки.

Позиции врага обозначенными монетами. Этот участок сложный, один фланг упирается в горы, а враги напротив нас — островитяне и пустынные жители, привыкшие к жаркому климату.

В этой местности они воевать особо не могут. Зато их очень много. Здесь только пехота, всего по паре шагоходов с каждой стороны. Не смогут прорваться они, но не сможем и мы.

— Они взяли наших в плен ночью, — ответил Соколов, опустив голову. — Поймали часовых и забрали с собой. Пришлось идти выручать.

— Не могли обменять? — спросил Ян, подходя к печке, чтобы погреть руки. — Некоторые могут обмениваться ранеными и…

— Нет, лорд Варга, — Соколов прошептал с таким видом, будто сдерживал крик. — Там люди из Калиенты и Инфиналии, островитяне и пустынники. С ними договориться нельзя.

— Дома Кос и Аристид, — подсказал усатый полковник с ожогом на виске.

— Они прибыли мстить, — генерал подул на пальцы. — Кого поймают наших… режут и жгут прямо на передовой. А потом бросают тела к нам… или части от них.

Стало тихо. Слышно, как в маленькой чугунной печурке горят поленья.

— Несколько дней назад, — продолжил Соколов. — Тем, кого они поймали, подрезали ноги над пятками и отправили назад пешком. А ещё до этого… ладно. У моих людей падает мораль, когда они видят тела или слышат крики. Я приказал атаковать, чтобы отбить наших.

Он сел за стол и хрипло откашлялся.

— Кого смогли забрали. Кого не смогли… ну, мучаться они не будут. Просто так сидеть и слушать вопли я не мог. Если считаете, что я превысил полномочия, готов понести ответственность.

Я посмотрел на карту.

— Отчёт о потерях мне, — сказал я. — За неделю и за сегодняшний бой.

Через несколько минут офицеры, посовещавшись и собрав информацию, доложили мне всё. Я начал думать.

— Ты же не будешь его снимать? — шепнул Ян мне на ухо, когда подошёл ближе.

— Нет. Нужно усилить здесь оборону. Пришлю сюда Эквита из академии, он всё равно едва ходит. Но пушки у него хорошие. И организуйте караулы лучше, — я посмотрел на Соколова. — Чтобы никто не мог подобраться и захватывать людей.

— Есть, — он вытянулся.

— Подобные атаки согласовывать с маршалом Дерайга или генералом Климовым, — продолжил я. — Или я сниму вас с командования.

— Я получил разрешения от маршала.

Соколов показал рукой на кого-то из офицеров, и тот положил передо мной радиограмму с согласием.

Хм, старик забыл меня предупредить? Или не смог связаться? Хотя рация у меня отличная, я должен был получить сигнал. Или это проспал мой адъютант.

— Господин генерал, — молодой майор шепнул Соколову на ухо. — Вы просили напомнить о Копьях.

— Точно, — Соколов просиял. — Мы сегодня забрали у врага Копья, целый ящик, десять штук, и кучу боеприпасов к ним. Приспособим для них лафеты, так что свои шагоходы они к нам пускать побояться. У нас ещё танки есть, на них хотим поставим.

— Это правильно. Если их ригги сюда не сунутся, вы продержитесь.

После последней инспекции осталось гнетущее впечатление. Многие Дома объявили нам кровную месть. Но Дома Сантек и Рэгвард не доводили до таких крайностей.

Может быть, такими были приказы их Наблюдателей, ведь ни Келвин, ни Лукас не отличались особой жестокостью. А вот Дома Кос и Аристид мстили всем северянам, до которых могли дотянуться. И очень жестоко.

— Ян, ты не забыл? — спросил я, когда мы почти вернулись.

— Сегодня с ней поговорю и отправлю её назад, — твёрдо сказал он. — Её Императорское Высочество присмотрит за Анитой.

Ян почти всегда величал Громову полным титулом. Наверное, так ему было проще, потому что они оба почти не общались друг с другом.

Мы вернулись к основным позициям, но не к штабу, а в глубокий тыл, к базе снабженцев. Они устроили её в старом особняке Климова на берегу Айналы.

Был тут пару раз совсем недавно. Меня даже узнала большая собака, вышедшая из будки. Она подошла ко мне на всю длину цепи, села и протянула лапу.

Пришлось пожать. Псина с опаской посмотрела на силуэты Исполинов, стоящих за воротами, и вернулась в будку.

Сюда пригнали Небожителя Яна, потому что я приказал постоянно менять на нём позиции и глушить радары. Рядом стоял прибывший из Нерска Ужас Глубин, готовый к походу. Две огромных машины нависали над поместьем.

Я слушал донесения, стоя у их ног.

— Это верно, полковник Горностаев? — спросил я.

— Так точно, господин генерал, — полковник в очередной раз протёр очки. — Выхлопы двигателей Исполина не спутать. Они их глушат, так что совсем точное положение мы не знаем, но понятно, что Исполин идёт к восточной линии обороны.

— Если это Красный Дракон, то… — я задумался, вспоминая его характеристики.