— Борис, как ребята додумались до такого способа подъёма воды?

— Володя, им больше всего не нравилось в крепости таскать воду в деревянных ведрах от колодца до подъемной площадки водонапорной башни, а затем до самой бочки башни. Вот они и придумали, но пока только в рисунках и чертежах. Думаю, новая смена уже в натуре сделает.

«Лень — двигатель прогресса», — ухмыляюсь про себя, а в слух:

— Борис, вручную тяжело ребятам прокрутить винт с водой, да ещё на такую высоту, будет, если вообще его прокрутить смогут. С этой сменой также на примере лесопилки и подъёмных механизмов в крепости, также изучайте механику. Может ребята додумаются, как сделать подъём воды на водном колесе или воловьей тяге. Только чертежи мне потом покажите, а пока могут небольшую модель трубы с винтом сделать.

— Да они все сообразительные, думаю за срок смены додумаются.

Обговорив с Борисом текущие вопросы по обороне крепости, тренировки и обучение ребят, о заполнении ледника льдом и его выстуживании, продолжении очистки леса от бурелома, о кроликах и других хозяйственных вопросах, поднялись на северную башни и прожекторной связью сообщил об утреннем отправлении на остров на реку Сылву в место впадения в неё Барды.

Утром на шести санях с экипажем и двенадцатью ребятами, сменившейся смены охраны крепости, тронулись в путь по заснеженному льду вверх по Сылве. За три дня доехали до сопки, на которой ранее намеревался поставить крепостицу, где заночевали, а утром поехали к скалистому острову, конечной точке маршрута.

Время поджимает, но если не начать порубку деревьев на острове, то строительство на нём крепостицы отложится еще на один год. Валежника на острове практически нет, а из сырых бревен строить не вариант, крепостица долго не простоит. Бревнам как минимум год надо вылежаться.

Двадцать пять километров обоз преодолел за четыре часа. Место для лагеря выбрали в устье реки Барда, где по более-менее пологому подъёму вывели обоз на берег. Оставил ребят обустраивать лагерь, сам же прихватив две пеньковых веревки и веревочную лестницу, взобрался по скалистой обрывистой и к тому же обледеневшей круче на верхнее плато острова.

До конца светового дня срубил девятнадцать елей с диаметром стволов не более полуметра. Впрочем, более крупных деревьев на острове не произрастало. За неделю срубил все хвойные деревья, за исключением трех, которые в будущем послужат для подъёма тяжелого оборудования. Ребятишки же отпиливали ветки и сучья, с поваленных мной деревьев. Через неделю тронулись в обратный путь, за день доехали до сопки, а на утро сначала по руслу речушки до места, ранее выбранного под лошадиную ферму, где поднялись на берег и по снежной целине, ориентируясь, по выставленным летом вешкам, к концу светового дня 13 января достигли Форпоста.

Ещё за пару километров стал рассматривать в прицел территорию вокруг будущего Форпоста. На кромке леса справа и слева от просеки возвышаются штабеля бревен и досок. Рядом с ними стоят стреловые разборные краны и кран-балки. Замечаю, как из леса по просеке выезжают сани, запряженные волами нагруженные бревнами. Сани подъезжают к одному из штабелей бревен. Два пацана одевают на концы бревна цепные петли с шипом, для исключения соскальзывания, после чего стреловым краном с помощью лебедки бревно поднимается и укладывается сверху на штабеля бревен, где ребятами освобождается от петель. Работа у ребятишек спорится и к нашему прибытию, сани были полностью разгружены.

Наш обоз заметили загодя, встречал нас Николай. Когда я соскочил с саней, Николай, приветствуя меня, поклонился.

— Здравствуй Володя.

— Здравствуй Николай. Вижу за время моего отсутствия, ты с ребятами славно поработали.

Расплываясь в довольной улыбке, Николай начинает докладывать:

— Володя, валежник и поваленные тобой деревья, распилили на шестиметровые бревна. Из бревен валежника с диаметром более тридцати сантиметров на лесопилки пилим доски. Остальные бревна укладываем штабелями. Стараемся из разделять по диаметрам. Валежник с правой стороны, штабелями по тридцать, двадцать и десять сантиметров и жерди. С левой стороны бревна, поваленных тобой деревьев. Штабеля бревен также распределены по диаметрам, пятьдесят, сорок, тридцать, двадцать и десять сантиметров, а также жерди. С помощью гранат и волов выкорчевали пни. Из жердей поставили временную конюшню для лошадей и волов, а также кухню. Живем в шатрах сираков. Отапливаем керосиновыми печурками. Больных нет, все ребята здоровы.

— Николай, ты и ребята молодцы! — услышав похвалу, Николай кланяется и ещё больше расплывается в довольной улыбке. — Есть ли какие проблемы?

— Володя, еще около ста деревьев надо повалить. В некоторых местах просеки сани с трудом проезжают из-за огромных деревьев, для объезда которых нужно в этих местах расширить просеку.

— Хорошо, завтра с утра займусь, а для тебя и всех ребят, в том числе и приехавшей со мной смены из Кунгура, объявляется три дня выходных. Утром отправляйся с ними в Усадьбу. Со мной останутся Денис и Олег.

— Все ребята соскучились по дому, да и в баньке попариться не мешает, — почесывая под овчинным тулупом свой бок, с нескрываемой радостью произносит Николай.

— Николай, ты наладил хорошо работу, поэтому останешься в Усадьбе, нужно достраивать третий шлюп, а руководить лесным лагерем будет Михаил.

На следующий день в предрассветных сумерках караван с ребятами, возглавляемый Николаем, отправился в Усадьбу. В течение трех дней я валил деревья, расположенные рядом с исполинами, препятствующие нормальному проезду саней, а Олег с Денисом гранатами подрывали пни и с помощью волов их выкорчёвывали.

По возвращению старших ребят в лесной лагерь, 17 января к обеду вместе с Денисом и Олегом, на санях приехал в Усадьбу. С удовольствием попарился в бане, а потом отобедал с Эвикой, Ладой, Николаем и Иваном.

За обедом, Эвика и Лада рассказали, что больных ребятишек нет, в школе идут занятия, переработка урожая подходит к концу, ожидается приплод у коров, кобыл, овец и коз, а также закончен пошив парусов на новый шлюп.

— А как малыш Скил поживает? — спрашиваю у Эвики и Лады.

— Хорошо поживает, — смеётся Эвика. — Лада с него глаз не спускает.

— С малышом всё в порядке, — вклинивается Лада, — пару недель назад пошёл ножками, кормим молочными продуктами, молоком с кукурузными хлопьями, творожком, кашами, куда постепенно добавляем протертое вареное мясо кур и косули, чуть-чуть даем красной и черной икры, а также тертыми яблоками и морковкой, соками ягодными и фруктовыми.

— Растет не по дням, а по часам, — улыбается Эвика и тут же чуть хмурится, а потом вновь улыбается. — Зубки у Скила режутся, так что немножко капризничает. Два зубчика уже появились.

— Замечательно, только сильно не балуйте его. Воин всё-таки растет, через пару месяцев пора уже к лошадям приучать.

После обеда, отправился осматривать Усадьбу. Проходя мимо курятника, обратил внимание на куриц, которых выпустили погулять в небольшой, огороженный плетнем дворик. Две трехлетние девочки разбрасывали на утоптанный снег дворика крупу, которую клевали курицы и десяток голубей.

Прохожу мимо и как вкопанный останавливаюсь… ГОЛУБИ!!! У нас поселились голуби.

«Вот и решается вопрос экстренной дневной и не только дневной связи на большие, даже на огромные расстояния», — с воодушевлением мыслю про себя.

— Срочно позови сюда Николая, — подзываю, следующему за мной по пятам, вестового Константина.

Константин срывается с места и бегом бежит в сторону столярной мастерской. Николай появляется через пять минут.

— Николай, видишь в курятнике птиц, называются голуби, — Николай, посмотрев на дворик курятника, утвердительно кивает. — У голубей есть одна удивительная способность. Они всегда возвращаются домой, где бы они не оказались. Используя эту способность, можно организовать голубиную почту и у нас появится связь на большие расстояния.

Николай молчит и смотрит на меня непонимающим взглядом.