Держа его в прицеле, я плавно нажал спусковой крючок. Короткая очередь прошила кеошерийца — он покатился в траву, брызгая кровью. Однако ни грохот неведомого оружия, ни вид убитого дружка никак не образумил других — они как бежали на нас, огибая склон холма, так и продолжили бег, выхватывая кто кинжал, кто меч. Последними из высокой травы появились арбалетчики — двое.

Элиан ударила сдвоенным спеллом «Ярость Огня», одновременно разворачивая магический «щит». Попасть по бегущим, тем более грамотно меняющим направление — задача непростая. Огненный сгусток эльфийки разорвался рядом с котами-разбойниками, сбив с ног лишь одного и не повредив другим. Те, напротив, озлобились, издали дикий боевой клич и понеслись быстрее, едва касаясь лапами земли.

Надо бы мне было раскрывать свою защиту — они были слишком близко. Но развернуть щит — значит, отбросить калаш. Я нажал на спуск, почти не целясь давая длинную очередь. Еще! И еще! За пару секунд выпуская к чертовой матери весь магазин по набегавшим на нас котам. Двоих скосило сразу, и еще одного задело — он завизжал, завертелся на месте, неестественно выгибаясь, отставляя левую лапу. Я чудом успел бросить калаш и развернуть «щит» перед мордой набегавшего. Светящийся магический слой отбросил на несколько шагов кеошерийца, атаковавшего меня. Ну и морда: с надорванным ухом, одноглазый! Его тонкий загнутый клинок снова попытался проверить плотность «щита», я тем временем выхватил эльфийский кинжал — в таком близком бою он полезнее магии. Краем глаза видел, как Элиан снесла «Осколками Льда» арбалетчика. Молодец, моя девочка, — вовремя расставила приоритеты. И Агата уже вступила в бой, защищая эльфийку слева. Быстрым выпадом с разворота, она пронзила кота в бардовом халате. Убирая на миг щит, я изловчился и рассек грудь своего противника до самого горла. Все — его боевой порыв иссяк. Он начал пятиться, с изумлением понимая, что я, хоть и маг, но в схватке на клинках не уступаю ему. Еще один огненный удар Элиан, и остатки хвостатой банды побежали. Первым сделал ноги арбалетчик, до сих остававшийся невредимым. Затем еще трое. Мой недавний противник удирал последним на четырех лапах, припадая на правую переднюю, теряя кровь и повизгивая.

— Чего же ты панику подняла, Агаушка? — поинтересовался я, когда убегавшие скрылись за холмом.

В моем вопросе было немного стеба, но больше любопытства, ведь Агашимая никогда не преувеличивала угрозу, и даже в самых тяжелых ситуациях оставалась невозмутимой.

— Это не паника, Сершш. Ты не понимаешь, они очень быстрые, могли бы набросится с разных сторон, — начала пояснять кеошерийка. — Вы своей магией прикрываетесь только спереди, а сзади не видите, что творится. И нас всего трое, в круг для защиты особо не станешь.

— Я немного владею мечом и кинжалом, — известил Саурхан, подходя к нам. — Да и Самлат тоже может. Может вы, ваше сиятельство, позволите собрать оружие убитых и взять что-то нам для защиты? — спросил он, обращаясь к Элиан.

Оба аштумца обычно обращались в первую очередь к графине, считая ее более важной по положению из нас троих.

— Да, конечно, — согласилась Элиан. — Все что вам будет полезно, можете забрать.

— Только нам нельзя здесь задерживаться, — прошипела Агашимая. — Уже смеркается. Нужно отъехать подальше. Запах крови убитых привлечет саблезубов, а ночью они намного опаснее. Тем более в темноте вижу только я. И еще что-то скажу, Сершш…

— Что? — я удивился. Что за интригу сеяла коша? На нее это не похожа — она всегда пряма, открыта.

— Саурхан, вы поторопитесь! Нужно переехать отсюда, пока совсем не стемнело! — крикнул я старшему аштумцу.

— У тебя это очень хорошая штука, — сказала Агата, указывая на АК, который я не сразу нашел в траве. — Если бы не эта штука, нам бы пришлось плохо.

— Да, калаш — вещь в хозяйстве полезная, — согласился я, с удовлетворением отмечая, что кеошерийка начинает с большим уважением относится к огнестрельному оружию. — Но если бы его не было, то я бы использовал боевую магию, и думаю, нам бы все равно плохо не было. Верно, ваше сиятельство?

— Святая истина! — эльфийка рассмеялась и пошла к повозке. — Так что ты хотела сказать, Агатушка, еще? — напомнила она, устраиваясь на сидении.

— Кроме этой банды там были еще всадники. Четверо, — сказала Агата, запрыгнув в повозку, когда она уже тронулась. — Или может больше. Я ожидала, что они тоже атакуют нас, но всадники, почему-то остановились. Вы же понимаете, что кеошерицы очень редко ездят на лошадях, а значит с этой бандой был еще кто-то. Возможно, эти неизвестные всадники наняли банду, чтобы убить нас.

— Вот это интересный поворот, — я подумал, что сказанное Агатой, в значительно меняет восприятие этой ситуации. И если так, что действительно волнение кеошерийки более чем обоснованы. Если бы к десятку нападавших добавилось трое всадников, то все могло кончиться не в нашу пользу. И калаш бы не помог. — Кош, ты уверенна, что всадники? — спросил я, закуривая. — Может с ними были просто лошади, чтобы перевозить награбленное?

— Нет. Были именно всадники, — отвергла Агата. — Я слышала их речь, но не могла разобрать слов.

— Версии такие: или Сыны Велеса решили отомстить нам и шли по нашим следам, наняв попутно этих кеошерийцев; или это… — Элиан тоже вытащила из пачки сигарету и прикурила, огонек зажигалки на миг осветил ее лицо. —…люди или эльфы, служащие Алиэлну Воулону Тиролу, которые тоже предпочти натравить на нас наемную банду. Я сразу подумала, что на нас не может напасть обычная банда, промышляющая разбоем. Тем более если они шли по нашему следу со стороны Егорш.

— Ваша сиятельство, вы очень проницательны. Если за кеошерийцами стояли всадники, то это в корне меняет дело. Полностью согласен: либо это Сыны Велеса, следуют с нами по пятам от Вятича, либо те, кто служит вашему Алиэлну. В любом случае это те, кто знает, куда и зачем мы направляемся. Они понесли большие потери, но я думаю, в покое нас не оставят до самой гробницы. И, возможно, будут поджидать после вскрытия захоронения, — предположил я.

Повозка остановилась. Раздался голос Самлата:

— Ваше сиятельство, пожалуйста посмотрите, это место неплохое. И дальше ехать слишком темно. Мы и так потеряли дорогу.

Возница был прав: в потемках можно значительно отклониться от дороги, которой даже днем толком не видно — следовало бы остановиться. Я спрыгнул с повозки, помогая спуститься Элиан. Агата, опережая нас, прошла вперед, оглядела своим ночным зрением место остановки и заключила:

— Пойдет. Давайте здесь. Можно разводить костер, — и мечтательно добавила: — И жарить мясо! Правда, жрать хочу!

Элиан выпустила светящийся шарик — он повис метра в пяти над лошадьми, давая достаточно света, чтобы мы могли расположиться для стоянки. Когда Агата проходила рядом со мной и эльфийкой, я поймал кошу за лапу и сказал негромко, чтобы визничие не подумали, будто я говорю глупость:

— Девочки, а желаете искупаться? Правда было бы славно смыть дорожную пыль и пот после жаркого дня?

— Да, Серж, хочу в камеру пыток, — эльфийка сразу поняла мой замысел.

И скоро мы втроем оказались в новой московской квартире. Душ, разумеется, я принимал вместе с Элиан, пока Агашимая наслаждалась музыкой Чайковского через Hi-Fi акустику. И было искушение лечь спать на огромной мягкой кровати, но как не исхитряйся, возвращаясь на Флагрум, мы все равно попадем в ту же самую ночь, в тот же самый час и минуту, когда покинули его. И какой тогда смысл спать в Москве, если потом, выспавшись, будешь страдать от бессонницы на стоянке возле повозки? Поэтому наше удовольствие ограничилось лишь душем и недолгим расслаблением с почти райским комфортом.

— Хорошо тебе, Агатушка? — спросил я, когда кеошерийка вышла из ванной.

— Кайфф! — промурчала она, лизнув меня в щеку. — Уветича не хватает или хотя бы Коробова.

— А ты Самлата соврати, — в шутку предложил я.

— Ой, нет! — замахала она лапами. — Я не такая, Сершш! Я не изменяю Марсиму и Игнату. И даже Радигору я почти не изменяю.