– Ммм… Показались слишком тяжелыми. Так что я выбрала полегче.

– Они в самом деле тяжеленные! У меня такое чувство, как будто к голове подвесили двадцать фунтов! И все равно я не смогла упустить такую возможность. Кто знает, сколько каждая из нас здесь пробудет.

Это странно. Эшли производила впечатление спокойной, уверенной в себе. С ее внешностью и манерой держаться из нее должна была выйти первоклассная принцесса. Удивительно, что она в себе сомневалась.

– Ты не убеждена в победе? – спросила я.

– Разумеется, убеждена, – прошептала она в ответ. – Просто говорить это вслух невежливо. – Она подмигнула мне, и я прыснула.

Это была оплошность. Мой смешок привлек внимание Сильвии, которая как раз вошла в зал.

– Леди никогда не возвышает голос громче нежного шепота. – Она укоризненно прищелкнула языком.

Все смолкли. Я подумала, что, наверное, камеры запечатлели мой прокол, и щеки заполыхали.

– И снова здравствуйте, девушки. Надеюсь, вы все хорошенько отдохнули в свою первую ночь во дворце, потому что сейчас мы приступим к делу. Сегодня я начну обучать вас правилам поведения и этикету, и этот процесс продолжится на протяжении всего вашего пребывания здесь. Пожалуйста, имейте в виду, что обо всех ваших промахах я буду докладывать королевской семье. Знаю, это прозвучит жестоко, но все происходящее – не игра, и не стоит относиться к этому легкомысленно. Одна из присутствующих в этом зале станет следующей принцессой Иллеа. Это большая ответственность. Каждая из вас обязана неустанно работать над собой, какое бы положение она ни занимала в прошлом. Все вы должны стать леди до мозга костей. И сейчас вам предстоит получить свой первый урок. Умение вести себя за столом очень важно, и прежде чем вам будет позволено есть в присутствии королевской семьи, вы должны усвоить определенные правила. Чем быстрее мы уясним их, тем раньше вы получите свой завтрак, так что развернитесь все прямо, пожалуйста.

Она принялась объяснять, что еду нам будут подавать справа, разные виды бокалов предназначены для определенного сорта напитка, а сладости ни в коем случае нельзя брать руками. Для этого есть щипцы. Руки, если ничем не заняты, следует держать на коленях, на предварительно расстеленной салфетке. Говорить можно только тогда, когда к нам обращаются. Разумеется, мы можем беседовать с соседками, но вполголоса, как подобает во дворце. Последние слова Сильвия произнесла, многозначительно глядя на меня.

Сильвия продолжала все дальше и дальше углубляться в тонкости застольного этикета, а мой желудок между тем все настойчивей заявлял о себе. Дома я привыкла есть три раза в день, пускай и не досыта, и теперь мой живот требовал пищи. Я уже начинала терять терпение, когда раздался стук в дверь. Два охранника расступились, и на пороге показался принц Максон.

– Доброе утро, дамы, – произнес он.

Перемена атмосферы в зале была прямо-таки ощутимой. Спины распрямили, локоны перебросили на плечи, юбки расправили. Мой взгляд был прикован не к Максону, а к Эшли, которая учащенно дышала. Она смотрела на Максона с таким выражением, что мне вдруг стало неловко.

– Ваше высочество, – опустившись в глубоком реверансе, произнесла наша учительница.

– Привет, Сильвия. Если ты не против, я хотел бы представиться девушкам.

– Конечно. – Она снова поклонилась.

Принц Максон обвел взглядом комнату и остановился на мне. Наши глаза на миг встретились, и он улыбнулся. Такого я не ожидала. Должно быть, он решил, что вчера ночью неправильно вел себя, и сейчас меня перед всеми отчитают за непочтительность. Хотя, может, он вовсе на меня не злился. Наверное, я его позабавила. Скорее всего, его жизнь здесь очень тосклива. Как бы там ни было, этот мимолетный знак приободрил меня. Надеюсь, все будет не слишком ужасно. Изменить уже все равно ничего нельзя, так что оставалось лишь молиться, чтобы принц Максон принял мои извинения.

– Дамы, если не возражаете, я буду вызывать вас по одной. Уверен, вам, как и мне, не терпится скорее сесть за стол. Так что надолго не задержу. Прошу простить, если я не с первого раза запомню, как кого зовут; все-таки вас немало.

Послышались приглушенные смешки. Максон направился к девушке, сидевшей в первом ряду справа, и пригласил ее пройти к диванчику. Они несколько минут пообщались, после чего оба поднялись. Он поклонился, она сделал книксен. Затем претендентка вернулась на место за столом, что-то сказала соседке, и все повторилось снова. Эти беседы длились всего несколько минут и велись вполголоса. Он пытался составить впечатление о каждой девушке менее чем за четверть часа!

– Интересно, о чем он их спрашивает? – обернулась ко мне Марли.

– Например, хочет узнать, какие актеры кажутся тебе самыми красивыми. Так что составь мысленный список, – посоветовала я шепотом. Марли с Эшли дружно прыснули.

Мы были не единственными, кто переговаривался. В зале стоял негромкий гул; конкурсантки пытались как-то отвлечься в ожидании своей очереди. Кроме того, телевизионщики, сновавшие повсюду со своими камерами, задавали девушкам вопросы о том, как прошел их первый день во дворце, как им нравятся их служанки, и о прочих подобных вещах. Когда они остановились перед нами с Эшли, я предоставила отвечать ей.

Сама же все время поглядывала в угол, где принц беседовал с очередной кандидаткой. Некоторые держались спокойно и с достоинством, другие ерзали от возбуждения. Когда настала очередь Марли идти к Максону, она залилась багровым румянцем, а на обратном пути сияла как начищенный пятак. Эшли несколько раз одернула платье, как будто не знала, куда деть руки.

Когда она вернулась, меня едва не прошиб пот. Пришел мой черед идти на диванчик. Я глубоко вдохнула и собралась с мужеством, ведь я намеревалась просить принца об огромной милости.

При моем приближении он поднялся и попытался прочитать мое имя на брошке.

– Америка, я не ошибся? – На губах у него играла легкая улыбка.

– Нет, не ошиблись. А я, кажется, уже слышала ваше имя, но не будете ли вы так добры еще раз его мне напомнить?

Я не была уверена, что начинать разговор с шутки – хорошая идея, но Максон рассмеялся и сделал мне знак садиться.

– Вы крепко спали, моя дорогая? – прошептал он, наклонившись ко мне.

Не знаю, что отразилось у меня на лице, когда я услышала это обращение, но в глазах Максона заплясали веселые искорки.

– Я по-прежнему вам не дорогая, – отозвалась я, впрочем на сей раз с улыбкой. – Но да. После того как успокоилась, спала очень хорошо. Служанкам пришлось вытаскивать меня из постели, так уютно там было.

– Я рад, что вы освоились, моя… Америка, – поправился он.

– Благодарю вас. – Я принялась теребить подол платья, пытаясь сообразить, как правильнее это сформулировать. – Мне очень жаль. Вчера я некрасиво вела себя. Размышляя перед сном о случившемся, я поняла, что, хотя вся эта ситуация для меня некомфортна, не следовало накидываться на вас. Вы не виноваты в том, что я оказалась в этом замешана, да и сам Отбор не ваша идея. И потом, когда мне было так плохо, вы проявили доброту, а я вела себя ужасно. Вы могли с полным правом вышвырнуть меня из дворца еще вчера ночью, но не сделали этого. Спасибо вам.

Максон ответил мне ласковым взглядом. Готова биться об заклад, что этот взор уже растопил сердца всех девушек, которые сидели до меня на этом месте. Я встревожилась бы, если бы он смотрел так только на меня, но, по-видимому, это просто у него в характере. На миг принц опустил голову. Затем поднял на меня глаза, наклонился вперед и поставил локти на колени, как будто стремился донести важность своих слов.

– Америка, до сих пор вы были очень откровенны. Это качество вызывает у меня глубочайшее восхищение, и я, с вашего позволения, хотел бы кое о чем вас спросить.

Я кивнула, немного страшась услышать вопрос. Он нагнулся ко мне еще ближе и прошептал:

– Вы говорите, что оказались здесь по ошибке, поэтому полагаю, что вы не желаете участвовать в Отборе. Существует ли какая-то надежда на то, что вы испытываете ко мне какое-то подобие… романтических чувств?