Наконец ближайший следопыт убрал в сторону колчан и медленно снял маску. У него было бледное худое лицо, покрытое испариной.

Я узнал этого белобрысого парня.

– Игорь?

Игорь, судя по всему, собирался сдаваться, услышав об автомате, или идти на переговоры. Когда я позвал его по имени, он прищурился – фары светили ему прямо в лицо.

– Олесь? Ты?

– Я! И Витька. Витьку помнишь?

– Как же вас обоих не помнить? Братцы, – обратился Игорь к спутникам, – уберите оружие, а ты, Прохор не дури... Этот балбес поспорил, что победит в дуэли чужака, – сказал он мне. – Дескать, на таких машинах только россы разъезжают, а они, мол, слабаки все. Хотя никто из нас россов не видал, только по слухам...

Я отпустил Прохора, и тот поспешил к своим.

Игорь и остальные, наоборот, зашагали ко мне. Я закинул автомат на плечо, но не расслабляться не спешил.

Впрочем, Игорь сам остановился, словно ударившись о невидимую стену.

– А ты изменился, – сказал он, всматриваясь в меня. – Бороду и волосья отрастил, как Отщепенец. И весь в рисунках. А шпага воеводы Влада, узнаю́...

Я опустил на миг взгляд. Руки покрывали геометрические фигуры трех разных цветов, при свете луны выглядящие как полосы грязи разного оттенка. Вероятно, попытки применить волшбу каждый раз вызывали к жизни этот боевой раскрас. В бою это окажет на противника деморализующее воздействие, что само по себе хорошо. Или подскажет, когда я намерен атаковать, – и это плохо.

– Вы тоже изменились, – сказал я. – Дети Морока. Воинственные стали не в меру.

Игорь бесцеремонно отпихнул Прохора с дороги.

– Маску с ведьмовскими мешочками посеял, да? – отчитал Игорь подчиненного. – Давно надо бы все эти идиотские дуэли отменить. Придумали тоже! Вроде как посвящение в рыцари, а на самом деле петушиный азарт. Без маски любой ведун тебя одурманит.

Его слова натолкнули меня на идею. Я как бы невзначай направил на Прохора предплечье со Знаком Урода.

“Чихай!”

Прохор закатил глаза, зажал нос и беззвучно чихнул, как и следует каждому уважающему себя следопыту. Интересно, а пердят они тоже беззвучно? И как этому научиться?

Я переключился на Игоря:

“Вели остальным снять маски!”

– Снимите маски, братцы, – проговорил Игорь. – Это друзья, а не враги. Именно Олесь убил Морока, и после этого наша жизнь изменилась.

Он широко улыбнулся мне.

– Своим умом живем! – радостно провозгласил он. – Хватит с нас Мороков. У нас сейчас Совет Старейшин, и я в него вхожу, хоть и не стар... Название такое. А эти мои спутники – из других деревень, они о вас только от других слыхали.

Дверь вездехода раскрылась, и оттуда вылез Витька.

– Проблемы решаете голосованием? – уточнил он.

– Ага!

– А как насчет мнения тех, кто в Совет не входит?

– Их тоже слушаем, но не всех. Некоторые... э-э-э... туповатые, чтоб их слушать... Как вот Прохор, например! – Игорь хохотнул. – Ему лишь бы подраться!

– А как вы определяете уровень интеллекта?

Игорь озадаченно нахмурился.

– На глазок, как я понимаю, – вместо него ответил я.

Следом за Витькой из кабины грациозно выбралась Ива, и все бывшие Замороченные и нынешние Свободные Лесные Люди вылупились на нее.

Не обращая на это внимания, Ива спокойно сказала:

– Вряд ли у этого примитивного сообщества есть четкие критерии по определению уровня интеллекта. Кроме этого, уровень интеллекта – понятие очень расплывчатое и неоднозначное. Чтобы решать проблемы социума, нужен еще и опыт многих поколений и умение прогнозировать, учитывая множество факторов.

– А с этим даже умбот на сто процентов не справится, – подхватил я, припомнив наш разговор об ИИ Республике Росс.

Игорь недовольно уточнил у Ивы:

– Кого ты назвала примитивными? Ты кто такая, а?!

Он выглядел крайне возмущенным в своей маскировке из зеленых лохмотьев, похожих на траву, с луком и стрелами и деревянной маской в свободной руке. Ива слегка повернулась к нему. Игорь запнулся и договорил:

– ...красавица?

И глупо заулыбался.

Я поджал губы совсем как Витька.

– Мы тут кое-кого ищем, – перешел я к делу. – Дикое племя, поклоняющееся луне. Слыхали о таком?

– А как же? Слыхали. Кочуют в предгорьях к югу отсюда. Они леса не любят – из-за деревьев их любимую луну не видать.

– Нельзя ли поточнее? Как их найти?

Игорь почесал белобрысый затылок. Его соратники таращились то на меня, то на Иву и Витькой, то на Игоря. Это были совсем молодые ребята, салаги чуть старше Витьки.

– Поточнее? Наверное, о том знают другие...

– Какие другие? Ваши деревни?

– Не. Это другое племя, Вечному Огню поклоняются. Дурное племя, надо сказать, любят сжигать все подряд... Если б наши леса не были столь сырыми, сгорело бы все дотла... Это они так жертву своему богу приносят.

– Огнепоклонники? – уточнил я, хотя и так было понятно, о ком речь. – Вот же ж зараза...

***

Той ночью мы с Витькой спали мало. На рассвете, пока было прохладно, я сел за руль, и мы тронулись в путь в поисках агрессивной родни Киры.

Дети Морока – точнее, Свободные Лесные Люди – накануне ночью постарались объяснить дорогу настолько тщательно, насколько это возможно. Игорь приглашал в деревню погостить, но мы отказались, сославшись на занятость. Как-нибудь потом...

Тогда Игорь предложил волосяные узелки, которые его соплеменники прятали под масками для защиты от волшбы и Погани. Мы не отказались, хотя у меня имелось в арсенале оружие поэффективнее. Посторонним, пусть и дружественным людям, знать об этом не обязательно.

Я полюбопытствовал, откуда у Игоря кольца. Он ответил, что снял их со скелетов, регулярно материализовывающихся в Ведьминых Кругах. Об этих скелетах толковала покойная Настя. Я задумался: выходит, волшба сохраняется на артефактах, которые можно передавать людям без магических способностей? И откуда берутся эти скелеты?

С Лесными людьми мы попрощались по-дружески. Я поймал себя на мысли, что доволен присутствием в здешних лесах дружелюбного к нам племени. С ними можно будет организовать дипломатические отношения, когда...

Но об этом рано думать.

...Мы медленно ехали по пересеченной горной местности на восток. Я постоянно сканил окружающее пространство, чтобы не прозевать Огнепоклонников. Это не такие товарищи, чтобы церемониться с незваными гостями: они на дуэль вызывать не станут – тупо закидают стрелами, и все. Я прикинул, что у них в стойбище должен гореть Вечный Огонь, а дымок от него должен быть виден издалека.

Пока я старательно крутил баранку и вовсю прощупывал В-сканером местность, Витька завел разговор о реформах в племени Игоря.

– Они всю жизнь были замороченными, – говорил Витька, повернувшись на переднем сидении задом наперед. Ива по обыкновению сидела позади. – Ну, не всю жизнь, но долго. Способность принимать самостоятельные решения у них должна атрофироваться. Отсюда все эти ночные дуэли со всеми встречными-поперечными.

– Просто напомню, – вмешался я в этот монолог, – что они и раньше были воинственными. Даже в замороченном состоянии. Помнишь, как Отец Морок их призывал на войну с Отщепенцами?

Витька помолчал, подумал.

– А как ты думаешь, Игорь их сейчас сам не морочит? На правах нового Отца Морока?

Я не ответил, старательно объезжая глубокую рытвину на каменистой дороге. Вездеход плавно покачивался на огромных колесах, как корабль. Было еще раннее утро, но солнце жарило нешуточно.

– Кольца-то только у него были, заметил? – добавил Витька.

Я кивнул немного с мрачным видом. Кольца я заметил. Но то, что они были только у Игоря, – нет. Игорь при нашей первой встрече показал себя не с самой лучшей стороны. Задиристый был, противный, властолюбивый. Смерть Насти и Морока его вроде бы изменила, и я увидел его человеческое лицо. Но ведь люди так просто не меняются. Если Игорь занял престол Морока, а это очень похоже на правду, то плохо дело.

Почему плохо? Я затруднялся объяснить это самому себе.