Мы поставили палатку под навесом у вездехода. Развести костер не было никакой возможности – сухих дров нет нигде. На походной газовой плитке от Голованова согрели ужин, вскипятили воду и неспешно почаевничали.

Обычно во время остановок – да и не только – Витька был весьма словоохотлив. В лице Ивы он обрел Википедию и весь Гугл в придачу. Но в этот раз пацан отмалчивался – дулся.

Наконец я не выдержал:

– Да кончай дуться-то, Витька! Все обошлось. Теперь у меня новый Знак.

– А ты в нем разобрался? – ехидно уточнил тот. – Он, часом, не заблокировал все твои скиллы? У тебя в голове нет Ивы, чтобы наводить там порядок.

Он был прав: я в новом Знаке не разобрался. Я не из тех, кто, купив новый смартфон, целыми днями втыкает в него, изучая все опции до последней. Работает – и ладно.

– Если ты не против, я тебя сейчас зачарую, – предложил я. После сытного ужина настроение у меня поднялось. – Получится – значит, я в порядке.

Я повел рукой в сторону Ивы, которая, как обычно, сидела на поджатых ногах и с интересом наблюдала, как мы едим. На ней красовались просторные штаны из тонкой ткани и такая же майка поверх узкого топика. В такой одежде женщины обычно занимаются йогой или чем-то подобным.

Наше мокрое шмотье уныло висело на веревке, протянутой от палатки до стены, и высыхать в пропитанном влагой воздухе не планировало.

Витька осклабился широко, но не без кислинки.

– Уесть хочешь? Ладно. Зачаровывай!

Я наставил на него Глаз Урода. Выдал мысленный приказ. Надавил волшбой не слишком сильно – это ж все-таки Витька.

Пацан хлопнул глазами раз-другой. Потом почесал горло и скверным голосом затянул:

– Ой, течет река широкая! Ой, да течет река... Блядь!

Я убрал Знак, а Витька закашлялся, сипло матерясь. На моей руке плавно растворялись цветные полосы.

– Я ждал, что ты меня кукарекать заставишь! – откашлявшись, завопил Витька. – А ты решил ниже пояса бить!

Я каким-то чудом удержался от смеха.

Лицо Ивы оставалось непроницаемо приветливым.

Витька, откашлявшись, сказал:

– Она говорила про Знаки, эта шаманка. Типа у нее их много. О чем это она?

Я снова поднес к глазам руку – она была чистая, только на предплечье темнел Знак Глаза Урода.

– Не представляю. Эти полосы и символы – может, это один-единственный суперсложный Знак? Почему-то не спросил.

– Она тебя зачаровала, вот почему.

Где-то в глубине моего сознания зародилась слабенькая, но все же злость.

– Не зачаровывала она меня! Витька, да угомонись уже! Она не враг. Была бы врагом, натравила бы своих бессмертных Защитников всерьез! Я ж их не убил бы!

– Ты себя-то слышишь? У кого в распоряжении обычно бессмертные солдаты? Кто мертвецами управляет? Хорошие ребята или плохие?

– Детский сад...

– Мои видения не просто так, Олесь! И это не детский сад, а что-то очень и очень серьезное! И нам до конца не понятное. Возможно, эта шаманка служит Единому и послала тебя самого к нему в пасть. Он из тебя и соорудит свою Ипостась. И кучу допартов к тому же заполучит.

Против желания припомнились Пятеро в туманной дали. Одного из них я таки не узнал – парня в капюшоне.

А что, если это я?

Ярко, как наяву, представилось, как откидывается капюшон, и на меня глядит раскрашенное бородатое лицо.

Собственно, я – самый подходящий кандидат для Главной Ипостаси. У меня больше всех допартов, и, если обойтись без лишней скромности, я сильный ведун.

Не факт, разумеется, что в Поганом поле не бродит другой такой же “собиратель”. И не факт, что он насобирал меньше меня.

Но в этом случае Габриэль уцепился бы за него и оставил бы меня в покое.

Или Габриэль – ненасытная тварь и разрабатывает сразу двух ведунов? Кураторы не обременены классическими этическими правилами и при этом обладают огромными возможностями. То есть это беспринципный и могущественный народ, от которого можно ожидать чего угодно.

Мысли перекинулись на Виталину Михайловну Фольц, абсолютную тезку моего тренера по боксу из виртуального мира. Тренер – часть симуляции, сгенерированной Единым. Из этого закономерно делается вывод, что Единый и шаманка как-то связаны. Виталина живет очень долго и, наверное, успела собрать видимо-невидимо допартов. Сегодня она передала их мне – не только один Знак Лапы Дьявола, но и какие-то иные, втихую.

Она передала мне палочку эстафеты, потому что состарилась, а я, скорее всего, дотяну до танца двух неведомых сестер. И еще Виталина набрехала мне про войну.

Таким образом я сам, своими ножками, пойду и найду Единого, предоставлю ему свое прокаченное допартами тело и поспособствую полному уничтожению человеческого мира.

Вариант?

Вариант.

Я закрыл глаза и изучил внутренний интерфейс. На нем светились мои Знаки. Если не сосредотачивать на них внимания, они не видны и не мешают зрению. Но стоит слегка сфокусироваться, как они высвечиваются как бы в воздухе прямо перед тобой, словно голограммы в очках дополненной реальности.

На фоне лунной ночи передо мной висели Знаки Морока, Глаза Урода, Дольмена, Умбота, Вечной Сиберии и – Лапы Дьявола.

Кроме них светится иконка в виде пучка – неактивная. Это допарт, защищающий меня от внешнего магического воздействия. Он активируется, когда я соберу волосы в хвостик. В принципе, с Лапой Дракона, нейтрализующей чужую волшбу, этот допарт мне особо не нужен, но чем черт не шутит: отращу и бороду с усами, и волосья на голове, заплету косички для верности.

Больше иконок вроде не видать. Если шаманка втихую передала мне еще что-то, то оно никак пока себя не проявляет.

А сколько всего Знаков на свете? Не может ведь их быть безграничное количество.

Есть Знак Огня, но Хранитель-ведун этого Знака мне пока не попадался. Зато встречались представители племени Огнепоклонников, которые давно потеряли способность к ведовству и носят Знак, как герб. Те же карго-аборигены, только от магического мира.

Россы Кураторы подстроили все так, чтобы я коллекционировал Знаки в Поганом поле, а потом явился к ним на своих двоих. Что, если и Единый подстроил то же самое, да еще и россов использовал в своих целях? Что, если все мы – марионетки в его руках?

Если я пойду в Росс, то буду играть на руку Кураторам. Если отыщу Око Ведьмы и Единого, сыграю на руку иномерной твари. По хорошему мне надо сесть на задницу и сидеть ровно. Поселиться, например, прямо здесь, в городе. Тут много складов, куда мы еще не пробирались: одежды и всяких предметов быта хватит до конца жизни, пусть жить мне лет триста.

Но как же тогда Кира?

Спасу Киру и вернусь сюда.

Но что, если начнется война? Она коснется всех. Нет, спокойно пожить здесь не удастся.

Лучше возглавить шалман, если остановить его не в силах.

Я снова оглядел интерфейс. И с недоумением заметил новый неактивный и тусклый Знак в виде двух рыбок, плывущих друг за другом по кругу. Это еще что такое?

Нажал на него: никакой реакции.

– Ива, ты не подключишься снова к моей башке?

– Зачем? – спросила умбот.

Витька подозрительно глянул на меня.

Я ответил уклончиво:

– Порядок наведешь, если что... Заценишь новые Знаки.

– Это будет вредно для твоего здоровья, – отрезала Ива.

А Витька спросил:

– Что там случилось у тебя?

Я поколебался мгновение и уверенно соврал:

– Ничего. Просто моей хате нужна женская рука.

– Научись сам убираться в своей хате! – обрубил Витька. – Ты медитацию не забросил?

– Не забросил, – ответил я, довольный сменой темы разговора. – Но от нее в сон тянет. Сплю как сурок.

– Хоть какая-то польза, – буркнул Витька. – Не отлынивай. Со временем сонливость должна отпустить.

– А ты сам-то медитировал?

– На фига мне? – удивился пацан. – У меня нет проблем с управлением гневом.

– Нормально... Учитель-теоретик.

– Не обязательно быть чемпионом, чтобы воспитать чемпиона, – напыщенно поведал Витька. – У Тайсона был тренер – Кас Д’Амато. И он не был чемпионом по боксу. Он был учителем чемпиона!