- И мы дадим ему в помощь десяток солдат - дороги не спокойные, враг совсем близко.

   - Благодарю, милорд. В таком случае, мне нужна бумага, подтверждающая ваши слова.

   - Зачем? Впрочем, бумага будет. Через час можно выезжать.

   Когда Ноксон с Лайсом, а также гонец, ушли, Суркос, льстиво улыбнулся Волану.

   - Милорд, скоро с Ноксоном можно разговаривать без свидетелей.

   - Это хорошо. А Лайс?

   - Этой ночью умрет. Я подберу крепкий десяток, который и отправит его к праотцам. У меня есть на примете несколько опытных десятников.

   - Зарезать сонного ночью, опытного десятника не требуется. Пусть поедет баронет Тарлей. Ему пора показать себя. И пусть в замке у Гридура разберется с самозванцем. Этому Лайсу дай бумагу без указания имени. Когда Лайса зарежут, бумага окажется у Тарлея.

   - Как будет угодно вашей светлости.

   Когда Суркос остался один, он даже плюнул с досады. Тарлей! Сумасбродный и избалованный мальчишка, у которого даже усы не желают расти. Но - племянник жены графа. Здесь ничего не поделаешь. Волан продвигает свою родню. Без сомнения, итог этой поездки граф представит в нужном для мальчишки свете. Дескать, напали ларские солдаты, убили королевского гвардейца, но юный баронет, сражался как лев, и убил врагов. Затем, приехав в замок, разоблачил интриги Ксандра Каркельского, разоблачив ларских шпионов.

   У баронета в этом походе было четверо своих людей, а от предложения Суркоса добавить еще пятерых умелых солдат, баронет презрительно отмахнулся.

   - Я сам найду пятерых. Дерик!

   Перед баронетом возник молодой солдат, который, как Суркос выяснил после отъезда Тарлея и Лайса, оказывается, был потомственным дворянином, к тому же внуком таренского рыцаря, а заодно и собутыльником юного баронета.

   - Дерик, подбери пятерых человек, после обеда мы выезжаем на юг...

   Лайс смог выехать только через два часа - баронет Тарлей после обеда решил немного отдохнуть, и лишь настойчивая решимость Лайса выехать ему одному вместе с гонцом заставила раздосадованного баронета собраться в дорогу.

   Этого королевского гвардейца Тарлей невзлюбил сразу же. Простолюдин, а командует, ставит условия. За это он будет наказан. Дядя перед отъездом из расположения войска велел зарезать мерзавца на ночном привале. Отлично, но ведь тогда негодяй умрет быстро и не узнав от чьей руки. А юному баронету очень хотелось посмотреть на сжавшегося от страха королевского гвардейца.

   Вначале Тарлей решил, что его люди схватят Лайса по дороге, но оценив, как уверенно тот держится в седле, Тарлей засомневался. Чего доброго тот покалечит или даже убьет кого-то из его людей. Хотя первыми должны были наброситься на гвардейца пятеро пришлых солдат, которых отыскал его Дерик. Люди надежные, такие кого угодно зарежут и не спросят, почему, но умелые ли они солдаты? Смогут ли справиться с сильным воином, которым мог оказаться Лайс. В этом Тарлей сомневался.

   Хотя вряд ли Лайс так силен. Тарлей видел, что представляет собой королевская гвардия. Взять тот же десяток, что ехал в их войске. Один хромой, другой то ли сильно сутулый, то ли горбатый, два малохольных хаммийца - разве это воины? Справятся ли пятеро с Лайсом? Справятся, но если тем придется туго, то придется вмешаться и его людям. А этого Тарлей не хотел. Поэтому баронет решил, что нападать днем не надо, зато ночью его люди оглушат и свяжут негодяя, а уж утром он им займется.

   Лайс ехал в сильном возбуждении. Через несколько дней он увидит своего брата. Маленький Тирт теперь уже взрослый. Каким он стал? Как повлияла на брата рабская доля? Устав от тяжелых мыслей, Лайс переключился на дорогу и своих спутников. Охрана, называется! Сопляк-баронет и девять солдат, ему под стать. Чуть постарше, конечно, но разве это солдаты? Хотя в его десятке были не лучше. По крайней мере, среди сегодняшних спутников Лайса не было хромых и горбатых.

   Что собой представляет собой баронет, Лайс понял практически сразу. Понял и тот стал ему не интересен. Обычный выскочка, которому все достается легко. Как-никак тетка - графиня, жена Волана. Сейчас баронет, а через годик-другой дядя сделает его бароном. И замок подберет получше. Впрочем, плевать на молокососа. Через три дня Лайс прибудет на место и забудет о баронете. А тот, как обратил внимание Лайс, бросает на него странные взгляды. Злобные, но в то же время торжествующие. С чего бы это? Злобные - понятно, не нравится, что баронета придали для охраны гвардейца-простолюдина. Но почему торжествующие?

   Так и не поняв причины, Лайс, после того, как солдаты приготовили походный ужин, который он съел без особого аппетита, стал готовиться ко сну. Готовиться летом, да еще и на юге, особо и не нужно. Постелил одеяло на все еще горячую землю, снял кольчугу, подложил седло под голову - и мгновенно заснул. Опасаться ничего не надо - солдаты по очереди несут дежурство. Но в этот раз быстро заснуть не удалось.

   Лайс лежал на спине и смотрел на звезды. Смотрел и думал о своем брате. В последний раз он видел его девять лет назад в Хаммие. Тирту было двенадцать лет и, как понял Лайс, брат был домашним рабом в богатом хаммийском доме. Тогда Лайс ничего не смог сделать, ведь главным была месть Тарену и Моэрту. С Моэртом он разобрался, а Тарен, ставший королем Пургесом Первым, все еще оставался жив. Тогда в Хаммии Лайс поклялся, что после свершения мести он вернется, разыщет Тирта и поможет ему умереть, как и подобает мужчине - от меча. Или хотя бы от кинжала - это тоже металл.

   Негромкие звуки, раздавшиеся рядом, отвлекли Лайса от невеселых мыслей. В свете неполной луны он увидел пять фигур, медленно двигающихся в его сторону. У одного из них в руках было что-то напоминающее дубинку. Точно - дубинка, один из солдат зачем-то выстругивал ее, когда готовился на костре ужин.

   Лайс медленно нащупал рукоятку меча, который он всегда клал рядом с собой и застыл в ожидании. Пятерка, а это были пять пришлых солдат, как он понял, подошла к Лайсу и когда один из них стал поднимать дубинку, чтобы ударить Лайса, он мгновенно вскочил на ноги и, сдергивая меч из ножен, послал их в сторону ближнего солдата, а сам погрузил меч в живот тому, кто уже занес дубинку для удара.

   Ножны удачно попали в голову, солдат зарычал и схватился за лицо. А Лайс, обойдя убитого солдата, бросился на остальных. Те даже не успели выхватить мечи из ножен, поэтому двоих он мгновенно уложил ударами в грудь, а третьего, успевшего повернуться для бегства, поразил в шею.

   Кровь сильно стучала в висках, но Лайс услышал негромкий восклик: "Стреляй в него!". Скорее автоматически, чем действуя разумом, Лайс шагнул к последнему из пятерки убийц, который все еще держался руками за окровавленное лицо и через несколько мгновений раненый охнул, дернулся и стал падать. Но смог защитить Лайса от пущенной стрелы.

   Лайс, недолго думая, бросился на землю. Здесь его увидеть лучникам будет трудно - кругом валялись трупы убитых им солдат, да и стрелок должен решить, что ему удалось подстрелить Лайса. Так и вышло. Невдалеке показались три фигуры, у одного в руках был натянутый лук, а двое держали в руках мечи. А где же еще один солдат и сам баронет? Но это после, вначале надо будет разобраться с этими.

   Лучника Лайс успокоил броском ножа в горло. С мечниками пришлось разбираться, не поднимаясь на ноги - не доставало получить летящую из темноты стрелу. Первому мечнику Лайс просто разрубил коленную чашечку, второй, бросившийся на выручку первому, напоролся низом живота на лезвие меча Лайса.

   Врагов осталось всего двое. Впрочем, во врагах мог оказаться и гонец, хотя Лайс в это не очень верил. Зачем постороннему вмешиваться в разборки баронета?

   - Лало? Грико? Бурс? Вы где? - трех убитых солдат разыскивал Дерик, правая рука баронета. Определив место, откуда раздавался голос, Лайс, не вставая, пополз на звук. Через пять минут он увидел и хозяина голоса. Точно, Дерик. А рядом с ним еще две фигуры, баронет с мечом в руках и гонец. Тот стоял поодаль, держа руку на рукояти меча, вложенного в ножны. Это хорошо. Стрел опасаться не надо, а какой из Дерика боец, Лайс сейчас узнает.