- Я знаю, милорд. Это вино у меня есть.

   - Но такого нет. Вот попробуйте.

   Ласкарий налил из бутылки вино в два бокала. Поднял бокал, он дернул рукой, приглашая Леватье последовать своему примеру. Тот взял бокал и поднял его в ответном приветствии.

   - Пробуйте и не говорите, что такое вино вы уже пили.

   Начальник стражи несколькими глотками выпил ярко-красную жидкость, Ласкарий впился глазами в его лицо, желая разглядеть симптомы действия яда.

   - Такое не пил. Отдает горечью. И... как-то не очень...

   Леватье замер, глаза стали стекленеть, затем пустой бокал упал на пол, раздался звук битого стекла. Барон схватился за живот, рот его стал беззвучно дергаться, как будто в каких-то судорогах. Затем Леватье покачнулся, упал и замер.

   - Конечно, ты такое не пил. - Ласкарий улыбнулся уголками губ. Затем взял бутылку и аккуратно перелил в нее содержимое своего бокала.

   После этого он вышел из комнаты и плотно прикрыл дверь, перейдя в малый зал.

   - Эй, кто там!

   - Да, ваше величество, - появились сразу трое слуг.

   - Зовите всю личную сотню.

   Личной сотни у эймудских графов никогда не было - всего лишь полусотня, да и то состоящая из тридцати человек. Но десятерых солдат старый граф осенью отправил с Примаром в поход на Тарен. Обратно не вернулся никто. Оставшиеся двадцать гвардейцев по-прежнему назывались полусотней, хотя Ласкарию было приятней назвать их сотней. В Лоэрне - сотня, в Ларске и Каркеле - тоже, а чем он, будущий правитель королевства, хуже?

   Вскоре в зал один за другим стали входить его гвардейцы. Его! Вот и их командир, барон Арадис. Всегда почтительный, но не более того. Ладно, пусть живет. Пока пусть живет.

   - Я, граф Эймуд, принял решение увеличить жалование моей личной сотне до одного золотого в месяц.

   Гвардейцы радостно зашумели, не забывая кланяться их новому сюзерену.

   - Я намерен увеличить вашу численность до ста гвардейцев. Каждый из вас станет или десятником или его замом. Самые верные получат быстрое и лучшее повышение. Теперь меня должны постоянно охранять не меньше десяти человек. Не всем я пришелся по душе. Уже один из негодяев посмел поднять на меня, вашего графа и будущего короля Лоэрна, преступную руку. Надо еще разобраться, кто его купил. Пургес или Ксандр. Я разберусь.

   - Милорд, а что с покушавшимся? - спросил барон Арадис. - Преступника передали в руки милорда Леватье?

   - Это и был Леватье. Он хотел меня отравить. Негодяй пришел с отравленным вином. Все просил выпить с ним в честь нового графа. Я отказывался, но он был очень настойчив. Пришлось согласиться. Но я сразу заподозрил неладное. И когда он отвернулся, поменял бокалы. Теперь вы должны быть очень бдительны.

   Отпустив половину солдат, а другой наказав не отлучаться от его дверей, Ласкарий вызвал казначея.

   - А, вот и ты, жалкий червяк! - Эймудский казначей аристократом не был, а дворянское звание получил от старого графа после того, как зарекомендовал себя с самой лучшей стороны.

   - Но ваша светлость...почему?

   - Последние годы денег в казне не стало. Воруешь?

   - Как можно, ваша светлость!

   - Почему в казне нет денег? Отвечай!

   - Я готов принести все книги с расчетами. Все честно.

   - Честно? А вот палач узнает, честно или нет.

   - Ваше величество!

   - Уже "ваше величество"... Ну-ну. Принеси мне из хранилища двести золотых. И быстро давай!

   - Но там нет таких денег. Их почти нет. В казне всего пятьдесят три золотых. Это то, что удалось сэкономить, пока ваш дедушка болел.

   - Пятьдесят три, говоришь? Неси пятьдесят три. Солдат, проводи его, проследи, чтобы вернулся обратно.

   Пятьдесят три монеты! Всего! И это ничтожество-казначея старикашка граф всегда хвалил. Дескать, если не он, то денег в казне было бы в несколько раз меньше. Дескать, делает золотые монеты прямо из воздуха. Золотая голова. Ну-ну, посмотрим, какая у него голова. Велю палачу срезать у него кожу на голове вместе с волосами. Может и в самом деле, под волосами у казначея золото?

   Ласкарий остался доволен своей шуткой. Если этот умелец, действительно, такой ловкий, вот пусть и покажет, как он умеет доставать деньги из воздуха. А не сможет - вечером будет не скучно. Велю палачу не торопиться. Казначея надо нового, чтобы деньги умел делать. Может быть, Лазерса? А что? Тогда он хорошо продал Фрилу, а затем сбагрил кучу девиц с будущими бастардами. Или казначеем того работорговца? Заодно ему эту корову Алицию продать. Интересно, за сколько возьмет девчонок этот хаммиец? И Френдига туда же. Ишь - королем хотят сделать. Нет, всех в Хаммий, а он найдет себе новую жену, чьи дети не будут претендовать на его лоэрнскую корону.

   Проклятье! Как же он забыл, что пока Лоэрн не взят, придется терпеть эту корову? Ведь без нее у него нет прав на корону. И мальчишку продавать нельзя по той же причине. Проклятье!

   Ближе к вечеру Ласкарий велел позвать Лазерса - тот все время просидел перед входом в его покои, боясь отлучиться на минуту. К тому времени казначей, принесший жалкие крохи денег, уже сидел в темнице, под охраной нового командира стражников. Ему Ласкарий прямо заявил, что или он будет не задумываясь выполнять все его приказы, или последует за Леватье. И кивнул в сторону гвардейцев, без которых он побоялся остаться один.

   Золотые монеты горкой лежали на столе, и Лазерз жадно впился в них глазами. Это и понятно: таких денег он никогда не видел. Даже в лучшие времена у Ласкария столько денег никогда не было, а для Лазерса и золотой - большие деньги.

   - Что, нравится? Леватье не смог убить.

   - Но ваше величество!

   - Молчи. А я убил. И замок его теперь мой. Кому отдать, еще не знаю. Что молчишь?

   - Но вы велели молчать, ваше величество.

   - Видел, сколько денег? Но этого мало. Мне нужно много больше. Придумаешь, где взять денег, может быть, что-нибудь тебе сделаю.

   - Ваше величество, теперь можно снова бастардами торговать, раз старого графа нет.

   - Это я и сам знаю.

   - Объявить самых богатых аристократов и торговцев изменниками и всё у них отобрать.

   - Вот как? А что, сгодится! Но это я и сам знал. Давай другое.

   - Продавать дворянские звания и рыцарские титулы, как было в Каркеле. Очень выгодно!

   - Да, точно. Действительно... только я и сам об этом додумался. Не считай своего короля глупее себя!

   - Что вы, ваше величество, как я смею.

   - Тогда продолжай.

   - Если вы отберете у изменников замки, то можете их продать. За очень большие деньги. Триста золотых! За замок!

   - Сколько? Это ты врешь! Кто же заплатит?

   - Ваше величество. Прежний каркельский граф продавал рыцарские титулы за сто золотых, выделяя только землю. Замки они сами себе должны построить. А тут баронство, да еще с уже готовым замком! Триста - это мало. Пятьсот!

   - Сколько? Кто же заплатит?

   - Заплатят, ваше величество. Есть очень богатые люди. За баронский замок - заплатят.

   - Отлично! Вот это хорошая мысль тебе пришла в голову. Нам обоим пришла. Ну, а еще?

   - Крестьян, что на землях отобранных замков, продать.

   - Баронский замок будет без крестьян?

   - Не каждому нужны крестьяне. Некоторым - только титул, да замок в придачу. Кому нужны крестьяне - за них отдельная плата. Еще сто золотых.

   - Очень хорошо. А еще?

   - Ваше величество! - взмолился Лазерс.

   - Больше ничего не придумать?

   - Ничего, ваше величество!

   - А как насчет того, чтобы продать мою корову с детьми?

   - Прекрасная мысль, мой король. Просто гениально!

   - Гениально, говоришь? Подумай своей тупой башкой: а как мне претендовать на Лоэрн? Все права только через эту корову.

   - Ваше величество, а кто узнает, что Алицию и детей продали в Хаммий? Никто. Вместо них покажете других, на время взятых.