— Дело опасное. Сейчас мальчишки Бычары или Ржавого сгодились бы.

— Лучше Бычары, им зарезать — раз плюнуть, а в доме, может, придется и ножиком помахать.

— Ну, Бычара со своими, уже давно кормит орков.

— Странно с мальчишками получилось. Всех сразу замели. И отдали храмовникам. Я навел справки, приказ шел от герцога. И приказ жесткий. Так, Зеленый?

— Ага. Ни Бычару, ни Ржавого выкупить не удалось. Отказались от десяти серебрянок за каждого из них. Даже слушать не захотели про выкуп. Такого раньше никогда не было.

— А я одного из них выкупил. За две серебрянки.

Бандиты удивленно и заинтересованно уставились на Пиявку.

— И кого?

— Калеку одного из удачи Ржавого. Кличут Обрубком. Безрукий.

— И когда это было?

— Уже после того, как всех отдали храмовникам. А этот остался в темнице, уже помирал.

— А на кой этот живой труп тебе сдался?

— Да не мне. Мальчишке одному из удачи Ржавого. Он уцелел, вот и пристал: выкупи, да выкупи. Отработает за мою доброту. Возьмем на это дело.

— А он шустрый?

— Шустрее некуда.

— А убить сможет?

— Этот сможет.

— Но почему повязали всех наших мальчишек из удач? И от выкупа отказались? Мне непонятно. А непонятное тревожит. Чую, что здесь что–то не так.

— Тебя потому и кличут Хитрецом. Чуешь опасность ты знатно.

— Не подлизывайся. А лучше объясните мне эти непонятки с мальчишками. Я слышал, что тогда накануне стража взяла двух мальчишек Бычары. Так, Пиявка?

— Было дело. Купца хотели грабануть, да попались.

— Ножи пустили в ход?

— Нет. Никого не порезали.

— А когда всех остальных повязали?

— Да через день после этого.

— Что еще было у мальчишек из дел в те дни?

— Ну, как обычно.

— То есть ничего особенного, ничего странного? Резали или грабили кого из знатных?

— Из знатных никого. Даже кошельки не срезали.

— Непонятно, с чего это герцог разъярился.

— Разъярился?

— А ты что думал? Просто так стража отказалась от двадцати серебрянок за выкуп? Герцога боялись. Что–то его сильно припекло… А что за купец, которого те хотели грабануть?

— Купец как купец. Из Ларска, кажись.

— А как они попались?

— Он засаду устроил.

— Он что знал?

— Они накануне у него какое–то письмо стащили. Значит, насторожился.

— Подожди, Пиявка. Так эти идиоты решили повторно грабануть?

— Ну, да.

— А что за письмо?

— А я знаю? Кто–то заказал, вот они и забрались к нему в комнату и стащили.

— Кто может знать?

— Бычара знал, его мальчишки. Но все они кормят орков.

— А этот шустрый, который выкупил второго, он мог знать?

— Откуда? Он же с удачи Ржавого. А они враждовали друг с другом.

— Приведи–ка мне завтра с утречка этого мальчишку. Как его кличут?

— Сашка.

— Заодно посмотрю, сгодится ли он в завтрашнем деле. Только приведи не сюда, а к дому бондаря. Незачем ему знать про эту норку.

На следующее утро, когда Сашка еще спал, в дом, где раньше располагался мальчишеский притон, а теперь жил он один, попытались войти, но дверь оказалась запертой: Сашка не хотел неприятных сюрпризов, а потому держал дверь на запоре. Раз войти не удалось, то гости стали стучать.

Сашка тотчас проснувшись, первым делом зарядил арбалет, а потом задал вопрос:

— Кто там?

— Пиявка. Открывай!

— Зачем?

— Забыл что ли? Должок за тобой.

Пришлось открывать. Хоть и опасно, но выхода нет. Иначе потом просто подстерегут и по голове треснут или просто зарежут.

В дом вошли двое. Пиявка и тот его охранник с бандитской мордой. Оба настороженные. Вошли и разошлись в разные стороны.

— Это они арбалета боятся, — догадался Сашка.

— Ты мне должен. Пора должок отрабатывать.

— И как?

— Сегодня вместе пойдем один дом брать. Заберешься по карнизу на второй этаж и пролезешь в окно, окна там узкие, нам не пролезть. Потом впустишь нашего человека. И твоя работа сделана.

— И я не буду ничего должен?

Пиявка рассмеялся.

— Разве такая мелкая работа стоит жизни? Но часть долга отработаешь. Но это вечером, а сейчас тебя ждет Хитрец.

— Зачем?

— Посмотреть на тебя хочет. Дело вечером серьезное будет.

Сашка вздохнул и пошел. А что еще оставалось делать?

Уже через полчаса Сашка входил в ничем не примечательный дом на одной из окраин города. Хитрец, главарь местного воровского мира, изучающе смотрел на Сашку, а тот безбоязненно рассматривал Хитреца. А чего бояться? Если захотят убить, значит, убьют, бояться всех и всего из–за этого?

— Всех повязали, а тебя нет. Как это так?

— Сбежал.

— От стражников?

— Да.

— Интересно. И как это у тебя получилось?

— Друг бросился им под ноги, вот я и успел сбежать.

— А безрукого почему выкупил?

— Он и бросился стражникам под ноги.

— Понятно. А скажи–ка, Сашка, ты слышал о мальчишках Бычары, которых поймали люди купца?

— Слышал.

— Дальше говори.

— А чего говорить? Дураки они, второй раз пошли грабить в одно место.

— Говори.

— Они накануне письмо у купца выкрали, а второй раз через день полезли туда снова. Вот и попались.

— А что за письмо такое?

— Им кто–то пообещал несколько серебрянок, если письмо выкрадут.

— А кто пообещал?

— Не знаю, — Сашка решил не рассказывать всю правду, иначе пришлось бы говорить и об их слежке за домом Зорта–Зорга и про свою куртку и про все остальное. — Но, думаю, что письмо не простое.

— А почему ты так думаешь?

— За простое письмо столько не платят.

— Тебе Пиявка говорил про сегодняшнее дело?

— Говорил.

— Ладно, можешь идти.

Когда Сашка с Пиявкой ушли, Хитрец обратился к Зеленому:

— У этого мальчишки ума побольше, чем у Пиявки. Ты–то это понял?

— Ну.

— Письмо, что украли у того купца было не простым. И вряд ли в нем шла речь о купеческих делах. Что–то в нем было особое. Вот и зачистили всех мальчишек. Выясняли, кто оплатил заказ, а потом, чтобы концы в воду, сдали всех храмовникам…

После ухода от Хитреца Сашка в тот день в лес не пошел, а навестил Дара. К нему он ходил каждый день, но уже ближе к вечеру, а здесь пришел днем. Рассказал другу о том, что ему предстоит. Тот немного подумал и ответил.

— Сашка, я ведь Пиявку знаю давно, с первых дней, как оказался в этом городе. Он был старшим в удаче, еще до Ржавого. Дрянь порядочная, с гнильем. Подставить может не задумываясь. Как бы там не было так гладко, как Пиявка описал.

— Но идти–то нужно. И я боюсь, он знает, где находишься ты.

— Почему?

— Он о тебе ничего не спрашивал. Принес тебя без сознания, а теперь даже не поинтересовался, что с тобой?

— Действительно, — Дар все больше и больше мрачнел. — Если бы у меня сняли повязку, то можно было уйти из этого города, а так… я пока не ходок.

— Ладно, не переживай, я буду осторожен. А пока возьми золотой, так, на всякий случай.

— Ты что, Сашка?

— Пригодится. Может, выкупать теперь меня придется тебе…

На дело Сашка взял с собой арбалет, завернул его в грязную холщину. Тяжелый, большой, но так надежнее.

— Что это ты взял с собой? — спросил один из мужчин.

— Арбалет. — Ответил Сашка, твердо смотря тому в глаза.

— Ого!.. Действительно, шустрый… Значит так, заберешься на второй этаж, найдешь комнату с окнами на улицу, они широкие, откроешь окно и кинешь веревку. Вот он, — мужчина показал на молодого крепкого парня, — заберется по веревке к тебе, остальное его работа.

— В доме кто–нибудь есть?

— Тебе, что, Пиявка ничего не сказал?

— Нет.

— Двое солдат, поэтому не шуми. Но они на первом этаже. Жердяй спустится вниз и все сделает сам. Если не сможет открыть нам дверь, то беги через окно.

Арбалет, конечно, сильно мешал, но Сашка за эти несколько недель с ним уже сроднился, привык к нему. С арбалетом за спиной Сашка, близко прислоняясь к отвесной стене, пробрался к оконцу, аккуратно вырезал ножом слюду и попытался проникнуть внутрь. Но не тут–то было. Арбалет мешал. Сбросить вниз? Шум, услышат. Поэтому пришлось изворачиваться чуть ли не наизнанку и, держа на вытянутых руках арбалет, лезть в оконце. Надо, же, пролез! Теперь отдышаться. На всякий случай взвести арбалет, наложить болт и искать комнату с большим окном. А чего ее искать? Коридор второго этажа как раз упирался в такое окно. Снова срезать слюду, теперь закрепить веревку о выступающий угол лестницы, сбросить ее вниз, Жердяю.