Очень сильно рассердился я (двадцать семь тысяч перечисленных с тотализатора за этот бой не умалили моей обиды) и использовал против него модификацию знаменитого в среде рестлеров 90-х годов прошлого столетия пайлдрайвер![149]

Вот уже и одна восьмая. Восьмая по счету стычка. Восемь часов восемь минут вечера. Восемь – счастливое число в Китае. Мы сейчас тоже в Китае. В противоположном углу – китаец. А дома, как известно, и стены помогают.

У меня восемь мелких травм. А ему повезло отдохнуть дольше обычного – на предыдущем этапе дисквалифицировали выходившую по турнирной таблице на него индианку. За то, что та размалевала кисти и ступни узорами михенди[150], являющимися скрытой формой баффа, которые, как и любые усиливающие заклинания, есть грубейшее из нарушений текущих соревнований (ха, значит, какие-то правила тут-таки действуют?).

Плюс враг мой на зависть здорово владеет сразу двумя грозными направлениями ушу-гимнастики: фулл-контактной борьбой саньда и цайлифо – мощным высоко-амплитудно-размашистым комплексом ударов кулаками и локтями! И еще у него восемьдесят восьмой левел.

Проще изъясняясь, все гороскопы склоняются к тому, что в лучшем случае одной озорной марионетке придется несладко, в худшем – надерут ее няшную задницу.

Устроители мероприятия, однако, уже воочию убедившиеся, что и мы не лыком шиты, решили перестраховаться и еще больше надавить на нашу «Рашу» морально.

Сперва они, как бы нечаянно, накрутили выше обычного громкость музыки, под которую появлялся на арене ЦзинсунСуньлинь (так зовут того китайца), да вдобавок наложили на окончание его трека эффект восторженного рева миллиардной толпы.

Во время же моего выхода режиссер «нечаянно» включил видеовизитку в ускоренном воспроизведении. В результате грозное рок-сопровождение превратилось в безобидное мультяшное пиликанье, а ОзорНяшка предстала перед трибунами не варваршей-сокрушительницей, а каким-то суетливым покемоном.

Но поскольку что-то подобное нами давно ожидалось, этот дешевый трюк меня даже не задел.

Когда же децибильность хохота (по большей части натужного, неискреннего) заглушила электронную акустику, а звук и вовсе оборвался, ведущий, сдавливая смех, поднял вверх ладонь, призывая к тишине. Публика послушно заткнулась. Шоумен открыл рот, собираясь произнести извинения за «техническую» накладку, как вдруг безмолвие зала нарушил мощнейший бас, пропевший на чистом русском:

– Э-э-х, ухнем!!

За ним тут же подхватил еще десяток голосов:

– Э-э-х, ухнем!!!

Следом уже целый мужской хор продолжил, а капелла:

– Эх, Россиюшка, ухнем! Эх, родимая, давай не робей!

Дальше гремело уже без переделок:

– Эх, дубинушка, ухнем! Эх, зеленая сама пойдет!

Выбор на старинную песню корчевателей деревьев (под пашню) пал неспроста. Дело в том, что имя Цзинсун переводится как «сильная сосна», а фамилия Суньлинь означает «сосновый лес». Такой вот тонкий намек.

Мои нервы по-прежнему годились для связывания дерущихся экскаваторов, настолько крепки они были, а вот вид недоумевающего соперника, «тамады» и всех тех, чьи лица выхватывали лучи софитов, вызывал сочувствие. Ну еще бы! Ведь встроенные в интерфейсы универсальные языковые ретрансляторы донесли смысл текста до всех. Сами виноваты.

– Класс! Четко сработано, Андрюх! И поют ребята здо́рово – почти как хор нижегородской епархии! Я прямо в экстазе! – шепнул я секунданту, организовавшему совместно с нашими болельщиками эту патриотическую минутку. Затем поклонился в пояс и прокричал: – Спасибо, друзья! Постараюсь не подвести вас!

И не подвел! Ибо духовно сломленного противника одолеть гораздо проще. Да и прибедняюсь я, если честно. Уж слишком ядрено заряжен мой перс по сравнению с остальными.

Ровно через час – к одной четвертой финала – мои травмы (хвала виртуальному метаболизму!) более-менее регенерировали. Но, по всей видимости, не очень надолго. Потому как малазийский сектор делегировал на турнир профессионального костолома.

В анкете данного бойца доминирующим единоборством значился силат, произошедший, как подсказывала энциклопедия, от минанкабоусского слова «силек», обозначающего один из элементов народного танца рандей. Но почему-то ни одна из встреч малайца не напоминала танец, зато ни одна не обошлась без посещения оппонентами рентген-кабинета и гипсования поврежденных членов. А кому-то сразу нескольких.

Анализируя его поведение еще на прошлых этапах, я пришел к выводу, что лютая ненависть к окружающим восходит к какой-то психологической травме, полученной в раннем детстве. Уронили из люльки, что ли? Досконально разобраться в проблеме и усмирить гнев этого парня можно было бы попробовать сеансов за пятнадцать-двадцать. Но у нас всего десять минут аудиенции, на протяжении которых он вряд ли станет внимать моим увещеваниям. Эх, придется тупо драться.

Хотя, если малайцу самому напомнить, каково это, когда тебя калечат, может, опомнится?

В общем, чтобы «танцор» верно усвоил урок, пришлось повозиться. Зато перед тем как ИскИн присвоил персонажу жертвы статус «Болевой шок!», я – весь окровавленный в лучших традициях Тарантино (как ни старался, а без открытого перелома не обошлось, в конце перегрубил немножко с захватом лучевой кости) – удостоился благодарного взгляда угомонившегося малайца. Мне так кажется.

В полуфинал нежданно-негаданно прокралась еще одна женщина! Еврейка по имени Яэль. Просто она была в тени, так как состязалась в Монголии, где из-за многочисленности участников билась вторая подгруппа спортсменов нашей категории. Там она всех одолела, теперь приехала сюда.

Яэль – по долгу службы тоже военная, как тот северный кореец, и тоже овладевшая методами доказательства физического превосходства одного гомо сапиенса над другим в рядах вооруженных сил.

Разработанная израильской армией система рукопашного боя называется крав-мага. В ней основные акценты делаются на поражение уязвимых точек, включая тычки в глаза, удары в пах, «бодание» головой и другие максимально эффективные приемы. Исходя из того, что при нападении в реальных условиях к тебе не будет ни жалости, ни снисхождения, ответная реакция крав-маговца (как атака, так и защита) всегда направлена на нейтрализацию угрозы и спасение настолько быстро и безопасно, насколько это возможно.

То есть прыгала и лягалась Яэль похлеще горной козы! Поединок с ней получился самым длительным и изнуряющим. Именно израильтянку ОзорНяшка впервые выиграла не досрочно, а по баллам. А благодарные за доставленное удовольствие зрители аплодировали стоя обеим.

Узнав, с кем буду сражаться в последнем бою, я опять вспомнил инструктора по кексульдо. Но не потому, что и соперник по финалу являлся офицером, а потому что он тоже был корейцем. Только южным. Его нарекли ХоПенгХэ, а проповедуемый им путь объединения энергии и силы – хапкидо. И это было, доложу я вам, что-то с чем-то! Гремучая смесь айкидо, тхэквондо и тансудо! Насколько гремучей, говорит то, что незадолго до нашего спарринга на большом экране под потолком показывали прямую трансляцию из Японии, где уже состоялась финальная встреча наших высокоуровневых коллег-тяжеловесов. Там соотечественник ХоПенгХэ – некий ЧангЯнгТхай, стал обладателем чемпионского пояса, буквально размазав второго претендента на титул по металлической сетке. Так вот, ЧангЯнгТхай этот тоже практикует хапкидо!

– Да не дрейфь, уделаешь его на раз-два-три! – подбадривал меня перед схваткой Андрюха. По телефону, потому что я выгнал его из раздевалки.

– Хм, а ты уверен, что уделаю?

– Честно? – просопел товарищ в трубке.

– Солги.

– Что?

– Не тормози! Конечно, блин, честно!

– Тогда нет, – вздохнул парнишка.

– Что нет?

– Не уверен.

– Это точно честный ответ?

– Да, это самый точный честный ответ.