— Останусь снаружи, буду следить за боем. Если что-то пойдёт не так, надо будет дать бой, а не ждать, когда они выволокут меня за ногу.

В сарае я оставаться не хотел, а в маленьком подвале главного дома места мало, мешали их запасы еды. Туда поместился только агент и те, кто воевать не мог, женщины и старики. Туда же я отправил подростков, не хватало им ещё умирать так рано.

Сам я встал подальше, за сараем, держа в руке винтовку, и накидал примерный план сражения. Перчатки я снял, мне может пригодиться мой огонь. Разведчики заняли позиции на чердаках и в снегу.

Метель стихала, погоду разъяснило, показалось солнце. Уже ничего не говорило, что в сарае спрятан броневик, только немного следов у ворот, будто мы уехали мимо.

— Едут! — раздался крик.

— На позиции! — приказал сержант-разведчик.

Показались три машины. Две из них — крытые бронированные грузовики с пулемётами. Броня не особо сильная, я даже могу попытаться его атаковать огнём.

Впереди — небольшая мотоповозка, где, должно быть, сидел офицер. Военная модель, у неё тоже пулемёт.

У каждой машины есть символика в виде жёлтой семиконечной звезды, знак компании Мундус Игниум. И ещё один герб — голова красного быка с закрученными рогами.

Это герб Дома Хардален из империи Дискрем. Та заморская империя — то ещё лоскутное одеяло из народов, там ещё больше людей, чем у нас. Континент разделён на территории множества враждующих между собой знатных домов.

Но некоторые были сильнее других. И если самый эффективный флот — это Дома Накамура и Ямадзаки, то самая мощная сухопутная армия — это Великий Дом Хардален.

Их рослые гвардейцы внешне очень напоминали нарландских штурмовиков, только среди них больше блондинов. А ещё у них очень своеобразная чёрная форма, со стальными погонами, нагрудниками и высокими плотными воротниками.

Первая машина остановилась у ворот. Клановые тут же их открыли, заодно помогая нацелиться пулемёту, который ждал своего часа над сараем. Из машины вышли двое.

— Мы ищем военный броневик, — объявил очень высокий офицер в круглых очках. Акцент резал слух. — Он должен был быть здесь!

Для этой местности он смотрится не самым подходящим образом, слишком чистый. Выбритый, сапоги и портупея начищены до блеска.

Только белый пуховой женский платок под фуражкой портил его идеальный внешний вид для парада. Ну а что сделать, теплолюбивые хардаленцы тут мёрзнут

— Поехали дальше, — сказал местный клановый альтер, куря самокрутку. — Он чёрный был, у него ещё копьё на боку, как у старого Дома Варга. Вон и следы ещё видно.

— Они не останавливались? — спросил офицер, с подозрением глядя на старосту клана.

— Не, мы их прогнали. Мы же за настоящего хозяина Огрании, а не за какого-то самозванца. Велели им убираться, и их там всего четверо. Побоялись нас.

— Хорошо, — офицер улыбнулся одними губами, но серые глаза внимательно смотрели на альтера. — Скажите мне, — он повернулся к спутнику. — Все ваши клановые так вооружены? Это же чистое безумие, так вооружать крестьян!

У каждого жителя и спрятавшихся среди них солдат была винтовка. У меня тоже, хотя вместо неё я призову огонь или цепи. Давно этим не пользовался, так что силы уже должны восстановиться.

— Так принято, — сказал его спутник, невысокий темноволосый парень в военной шинели армии Огрании. — Каждый боец любого клана умеет стрелять, у нас даже женщин обучают этому.

А я знал этого парня, видел в академии. Он был в команде Алексея Варга, старшего брата Яна. Второй пилот Катафракта, уходил вместе с нами из академии, когда всё началось.

Но узнает ли он меня? Я замотан в шарф и стою далеко, за телегой у сарая, держу в поле зрения один из грузовиков.

Пехота смотрела на нас из смотровых окон-бойниц. У каждого автомат, но не с дисковыми магазинами, а с коробчатыми, которые вставлялись сбоку или снизу.

— Надеюсь, что вы, господин Шумилов, — сказал офицер Хардаленов. — Когда станете Наблюдателем, прервёте эту глупую традицию. Эти крестьяне меня нервируют.

— И где вы здесь видите крестьян? — с издёвкой спросил клановый альтер и бросил окурок самокрутки в снег.

— Не раздражай меня, старикашка, — офицер полез в машину, но остановился у зеркала заднего вида и начал внимательно рассматривать своё лицо. — Опять вылезла эта гадость. Как же надоел этот холод.

А вот Шумилов обвёл всех взглядом… и уставился на меня. Узнал, точно узнал. По глазам, что ли? Вот же зараза. Ну и память у него.

Но вместо того, чтобы поднять тревогу, он повернулся и пошёл к машине нетвёрдым шагом.

— Надо уезжать, господин Ланге, — сказал парень. — Уже холодно, а нам ещё нужно найти изменников и вернуться к прибытию гостей.

— Верно, господин Шумилов, — офицер рассмотрел какой-то прыщик. — Пора ехать, с этими крестьянами говорить не о чём. Уходим.

И тут Шумилов снова бросил на меня прощальный испуганный взгляд. Офицер это заметил и достал из кармана книжечку. Оттуда вытащил белый прямоугольник. Это снимок, он сверял с ним меня, судя по взгляду.

— Это же, — он полез в кобуру. — Это же генерал…

Бах!

Заорал испуганный индюк и спрыгнул с телеги. Офицер медленно осел на снег, фуражка слетела, пуховой платок быстро пропитался кровью. Шумилов хладнокровно отошёл, держа в руке дымящийся револьвер. Его страх куда-то быстро испарился.

Бах!

Один из снайперов снял водителя, который полез за автоматом.

Солдаты высыпали из грузовика, кто-то высунул оружие в бойницы. Я откинул винтовку и поднял обе руки.

Вниз посыпались красные искры настолько густым потоком, будто это лилась вода.

Стало тепло, а потом горячо, когда вспыхнули рукава тулупа. Не подумал об этом. Даже снег вокруг меня начал таять. Но потом! Получи!

Жар от взорванного грузовика ударил мне в лицо. Красный сгусток пламени врезался в бронированный борт, расплавляя его, а сама машина опрокинулась набок. Вспыхнула она мгновенно.

Сбоку что-то пролетело, оставляя вонючий дымовой след. Ещё взрыв, намного сильнее. Это гранатомёт.

Взорвался второй грузовик. Начал трещать пулемёт прямо у меня над головой. А меня повалили в снег, чтобы затушить рукава.

Вовремя, а то бы я поджарился, сухой тулуп горел быстро. Солдаты закидали его снегом и быстро стянули с меня. Вот теперь снова замёрз. Проверил руки, ожогов нету, татуировки цепей грели.

Выстрелы стихли, теперь только пылали машины. Я огляделся. Сын Наблюдателя Шумилова стоял в стороне, спокойно перезаряжая револьвер. Он уже побывал в боях, так что когда начался очередной, он успокоился.

Ну и вопрос верности его Малого Дома можно считать закрытым.

— Я прошу прощения, генерал Загорский, — сказал он. — Не хотел вас выдавать, но так получилось.

— Может, оно и к лучше, — я осмотрелся по сторонам. — Вы бы отъехали, мы бы всё равно начали стрелять. Но как они на нас вышли? Шпион или засекли?

— Засекли, — Шумилов вытер нос и убрал оружие. — В горах был патруль. Мои люди, но они сначала доложили Хардаленам, потом мне. Так уж вышло. Думали, что один броневик, отправились в погоню, пока не приехали гости.

— Какие?

— Не знаю, но им нужна та крепость на юге. А меня взяли, чтобы отец был покладистым. Они всегда меня берут.

— Понял, — я повернулся к остальным и начал отдавать приказы: — От тел избавиться. Когда потухнут машины, от них тоже, вытолкайте их в пропасть. Не хватало, чтобы сюда припёрлись разбираться.

Машины уже тушили. Появление карателей из армии Хардаленов возможно, когда этот патруль не вернётся. Не хотелось так подставлять этот небольшой клан. Но кое-какие козыри у меня есть.

— Тебе же, — я глянул на Шумилова. — Если вернёшься единственным живым, будет подозрительно. Давай будем считать, что ты погиб сегодня. Только как-нибудь предупреди отца… если, конечно он…

— Он против них, — парень показал на герб Хардаленов на горящей машине, потом посмотрел на меня. — Попрошу какого-нибудь кланового. Но вы… вы сожгли… вы сожгли это? Как Небожитель?