Ян вряд ли будет этим доволен. В последнее время он улыбается, только когда видит Аниту. В остальное время он мрачный, и иногда срывается.

— Мы подходим ближе, — передал я. — Но останемся на дистанции. Будете корректировать наш огонь. Я буду на Ужасе.

— Принято!

— Печать Огня — первоочередная цель, но обсудите атаку со мной, когда он появится. Не дайте и другим прорваться.

Я не хотел, чтобы Ужас Глубин подходил ближе, его сила как раз в мощных дальнобойных орудиях и ракетах. Правда, пилоты Печати Огня понимали это и сами. На дистанции их Исполин почти так же опасен, как Ищейка.

— Марк, — сказал я. — Иди к берегу, будем поддерживать их огнём.

— Понял. Дистанция там в самый раз.

Исполин повернулся и очень сильно качнулся. Противовесы заскрипели.

— Главный калибр заряжен, — рапортовал прыщавый канонир. — Ракеты подготовлены. Вспомогательные орудия готовы.

— Все системы в норме, — доложил второй пилот немного дрожащим голосом.

У нашего Исполина особая система вооружения. Все пушки скрыты в корпусе и закрыты толстыми створками. Даже главный калибр скрыт в длинной руке, створка открывается только перед выстрелом.

Всё ради герметичности. Изобретателю Риггеру точно было нечем заняться.

Я достал часы и открыл крышку. 08:30, вроде бы это утро. Но солнце всё равно не покажется, так что туман не разойдётся.

Сергей, сидящий с наушником, показал на рацию. Я надел наушник плотнее.

— Печать Огня близко, всего пять километров! — доложил генерал Шевцов. — Могу обстрелять его артиллерией.

— Отказано. Он же подошёл, чтобы засечь её. Ждите.

Это нам самим придётся им заняться, ствольная артиллерия не навредит Исполину. Жаль, что рядом нет Яна, Артура или хотя бы Валентина, которые характеристики Исполинов знали наизусть. Мария тоже их учила, но не брать же её ради этого.

Печать Огня опасна тем, что у неё две стандартные для Исполина 406-миллиметровые пушки вместо одной. И ракеты, у неё они особые. Комплексы Стрела, управляемые по радио. Говорят, точность очень высокая. Мощность так себе, зато их много.

А что есть у нас? А у нас толстая броня и артиллерия. Плюс выгодная позиция и союзники, готовые к бою. Так что ещё посмотрим, кто кого.

Враги чего-то выжидали. Может быть, ждали прихода подкреплений. У них нет пятикратного преимущества в численности, как говорила разведка. Мелкие ригги выбьют наши пушки, а обычных шагоходов у них даже меньше, чем у нас. Исполинов поровну.

Может быть, они ждут, у кого первым сдадут нервы?

Экипаж вдруг затих, переглядываясь друг с другом с удивлением. Марк прижимал наушник. С ним связались по другому каналу?

— Рома, — Марк повернулся ко мне. — Они связываются со мной напрямую. Это Печать Огня. Все знакомые нам люди. Хотят поговорить.

— Соедини меня.

Пришлось подождать, пока всё настроят. Голос в наушниках был очень чёткий, на Исполинах отличные рации. Я понял, кто мой собеседник до того, как он представился.

— Говорит первый пилот БРИ-Четыре «Печать Огня» Павел Климов.

Ого, вот это повышение. С человека, который предал и чуть не убил родного брата, до первого пилота Исполина.

Важная шишка. Но насколько я помнил, в академии его хвалили, как отличного пилота. Говорят, он был лучшим, пока не появился Марк.

— Говорит генерал Загорский, — назвался я. — Павел, я тебя плохо знаю, я тебя редко видел. Но почему ты с той стороны, а не с этой?

— Тебе не понять, — ответил он. — Я остаюсь здесь, и у меня Исполин. Мне этого хватит.

— Твоего брата это объяснение вряд ли устроит.

Зачем они хотят поговорить? Тянут время? Может быть, будут угрожать атакой, чтобы я задержался на этом фланге подольше? Я всё равно тайно отправлюсь на запад, если не получится уничтожить Печать Огня. Или атакую сам, они этого не ждут.

— Как Валь? — спросил Павел. — Я слышал, он ранен.

— Твой выстрел оторвал ему обе ноги. Валентин очень тобой недоволен.

Молчание на несколько секунд.

— Это была…

— Случайность? — я усмехнулся.

— Нет. Внезапный порыв. Сейчас бы я так не сделал. Мне жаль.

— Что тебе нужно? — спросил я напрямую. — Тянешь время? Мне не хочется говорить с предателем.

— Я связался, чтобы предложить переговоры Марку, как первый пилот первому пилоту, — голос Павла стал твёрже. — Но раз ты здесь, генерал Загорский, смысла в них нет.

— А ты что, собирался уговорить Марка сдаться?

— Нет, — это был другой голос, тоже знакомый мне. — Я хотел объяснить ему важные вещи. Хотел объяснить ему, почему мы все проиграли сразу, как только началась эта бойня. И как из этого лично ему можно было бы выйти. Но тебе это говорить бесполезно, я знаю. Ты такой же упрямый, как и я.

— Келвин Рэгвард, — я хмыкнул. — Давно не слышали друг друга.

— Верно, Рома. Привет. Привет и тебе, Марк, дружище. Если бы не это безумие, я был бы рад увидеть вас лично. Выпили бы вина, у меня есть хорошее, моего года рождения. Вы мне нравитесь, парни, честно. Но если надумаете…

— Это невозможно, — сказал Марк и снял наушники. — Лучше говори с ними сам, Рома. Не хочу слышать, ни его, ни Павла. Когда их слышу, сразу вспоминаю Валя.

Я сел поудобнее.

— Рассказывай, Рэгвард.

— Нечего рассказывать, Рома, — сказал он.

Голос такой чёткий, будто Келвин сидел напротив. Я даже вспомнил его лицо с характерными для Рэгвардов разноцветными глазами. Ничего не имел против этого парня, но мы враги. Причём это самый опасный наш враг.

Вспомнил, как мы играли нашими командами в Квадру. Было весело. А потом началась череда столкновений, закрепивших вражду на годы.

— Никогда не поверю, что тебе не о чём говорить.

— Ты прав, я бы хотел рассказать о многом, — Келвин едва слышно фыркнул. — Вспомнить, как мы отправились в нашу командировку на юг, где нас взяли в плен мятежники Клайдеры, и ты спас мне и другим жизни. Как потом ты спас меня снова от покушения и убийцы. Как ты помог мне сбежать из академии в ночь заговора. Много чего. Я тебе благодарен, это правда, Рома. И от этого у меня на душе будто, извинияюсь за выражение, кошки насрали.

— Ты же получил моё письмо?

— Что мой дядя играл в свою игру? Да, получил, и ты же видел мой ответ. Но я, как и наш Янек — не мог поступить иначе. Знаешь, мы ведь все заложники нашего общества. Что ты, Рома, что Янек, что я. Я не мог не объявить месть. Ян тоже не мог не убить моего дядю. Даже если бы он не хотел, его бы заставили его генералы.

— Всё ещё любишь говорить, — я отодвинул микрофон подальше от горла и отключил. — Слушайте переговоры с Шевцовым. Полная боеготовность. Рэгвард может просто отвлекать.

— Есть!

Сергей начал крутить ручки радиостанции. Марк переключил несколько тумблеров и вставил руку в механический рычаг. Нацеливает орудия заранее.

— Но в чём беда нашего общества? — продолжил разглагольствовать Келвин. — Оно феодальное, и оно не развитое. Мы застряли, Рома, застряли в своём развитии. Вспомни историю.

Радар затрещал и засветился сплошным пятном. Я открыл боковую крышку монитора и убавил яркость, прокрутив колёсико. Хоть вообще их выключай, они бесполезны.

— Все эти герцоги воевали друг с другом на конях, с луками, мечами и копьями. Пришёл Таргин Великий, чтобы принести сюда цивилизацию и развитие, но всё опять встало ещё при его долгой жизни. Он пытался это поменять, но не успел. На его место пришёл Павел Громов с такими же планами. Он и его сын поменяли многое. Но что потом? Всё вернулось на старые места.

— Механикам прекратить все работы, — тихо передал Марк по внутренней связи. — Готовимся к бою.

— А потом всё стало по-прежнему. Мы одна империя, где объявляют кровную месть на государственном уровне. Мы ослаблены, у нас нет людей. Я же знаю, сколько лет твоим генералам. Моим столько же. А других нет. Знаю, как ты пытаешься менять офицеров на местах. Я тоже. Но это бесполезно. Всё бесполезно. Знаешь…

— Марк, выйди ещё ближе к берегу, — сказал я, поглядев в оптику. — Не хочу принимать бой на льду.