Машина выехала из порта. Город изменился. Те же самые улочки, но былого великолепия не осталось. Больше не было горящих вывесок, толп прогуливающихся в любое время дня и ночи, дорогих машин и кучи дозорных, следящих за порядком. И никакой больше чистоты, всё завалено мусором.

Многое поменялось с тех пор, как я прошёл по этой самой улочке на своём шагоходе, направляясь во дворец. А гарнизон города счёл за благо не мешать мне. И сделали правильно, никто из посторонних не погиб от нашего ответного огня.

Почти бескровный мятеж. Даже императора мы прикончили без крови, просто его повесили.

Улица Пелегрини, где когда-то находился Храм Предков, оставалась всё такой же широкой. Но почти все магазинчики заколочены, а рядом со стоящими повсюду бочками, в которых разводили костры, грелись бродяги.

Надеюсь, у девочки получится хоть что-то здесь изменить. Потому что мне смотреть на это было печально. А ведь когда-то я помню, как Кир выронил кошелёк, и его даже не украли, мы нашли его на прежнем месте. Вроде это даже было на этой самой улочке.

Никаких светофоров, очень мало фонарей, нет городской стражи. Много бродяг, бандитов и проституток. Одна, рыжая женщина лет сорока, пыталась нас завлечь, пока мы остановились, расстёгивая длинную куртку, под которой не было ничего.

— Откуда вы взялись? — спросил я.

— Не понимаю? — тип с переднего сидения повернулся ко мне.

— Эти ваши банды, падре и тому подобное. Я думал, вас разогнали ещё при первом императоре.

— Это было давно, — он рассмеялся. — Многие семьи делают свои дела на улицах этого города. Очень много работы, очень много семей. В самом деле, если бы не было нас, здесь было бы намного хуже. А наш падре — самый влиятельный среди всех.

Он усмехнулся. Ну да, теперь понимаю. У империи не хватает сил после всех этих войн следить за преступностью, вот все криминальные семьи и повылезали вновь. Теперь снова ведут себя, как хозяева.

Прийти бы сюда на боевой ригге. И показать, что весь этот их пафос и внешний лоск на фоне нищеты не стоят ничего против пушек шагающей машины. Эти люди понимают только силу.

Мы ехали дальше. Вот этот район более приличный, а вместо патрульных городского дозора то тут, то там стояли вооружённые люди в пальто и шляпах. Выглядело, будто это их форма.

Но здесь чисто, есть магазины с вывесками и ночные заведения, куда выстраивались очереди посетителей. Мы остановились возле самого большого здания. Кричащая вывеска с надписью «Топор палача» светилась всеми цветами радуги, но очереди здесь не было.

Вместо них вооружённые люди. Не только с автоматами, а с пехотными винтовками, включая самозарядные. У одного даже был ручной пулемёт с горизонтальным дисковым магазином и толстым стволом. Здоровяк держал его на плече.

Брать штурмом это место будет сложно.

Один бандит вылез с заднего сидения, я следом. В машине было жарко, а сейчас сразу стало холодно. Я, в силу возраста и в студенческом мундире сразу привлёк всеобщее внимание, но никто ничего мне не сказал.

Вышибала в кожаной куртке поверх грязной майки открыл мне стальную дверь. Я вошёл в тёмный зал. Звучала тихая музыка. На сцене, слабоосвещённой жёлтыми лампами, играло несколько музыкантов всего для одного человека. Он сидел за столом и ел.

Его советник показал мне на него.

— Падре вас ждёт.

Я пошёл туда, сразу оглядывая помещение. Двухэтажное, обычных посетителей нет. Это хорошо, шальные пули никого не заденут. Вместо персонала — здоровенные охранники, у каждого из которых под одеждой пушка. Даже у бармена за стойкой наверняка спрятана винтовка.

Падре этой банды, седой благообразный мужчина в дорогом костюме, медленно ел, отрезая маленькие кусочки от стейка. Увидев меня, он показал на мягкий стул с другой стороны круглого стола.

— Присаживайтесь, мессир Загорский, — сказал он тихим голосом. Музыка сразу смолкла. — Или, мне правильнее сказать — мессир Громов?

От сердца отлегло. Они не знают. И это хорошо.

— Как удобно, падре…

— Риноцеронто, — напомнил мне его советник.

Старик-падре, чем-то похожий на текущего императора, вытер губы бумажной салфеткой. Один из самых влиятельных бандитов. Обнаглел настолько, что решил ставить условия будущему правителю.

— Где девушка? — спросил я. — Если тронул её хоть пальцем…

— За кого вы меня принимаете, мессир? — спросил старик-бандит. — Я не воюю против женщин и детей. Даже пальцем их не трону. Хотя у молодой госпожи скверный характер. Она отказалась со мной ужинать, поцарапала моего внука…

Здоровенный верзила с широким лицом, стоящий за спиной главного бандита, угрюмо посмотрел на меня. Под глазом видна длинная царапина.

—… и пнула коленом другого.

Тощий парень, сидевший неподалёку, поморщился.

— А что ты хотел? — спросил я. — Её явно привели сюда против воли.

— Таковы обстоятельства, — сказал старик. — Но я не знал другого способа, как поговорить с вами, ведь меня не пускали в академию, представляете? Но теперь я рад, что встреча состоялась.

— Отпусти её, — потребовал я. — И продолжим.

— Пока не могу, — он покачал головой и сделал кому-то знак рукой. — Она для вас важна, раз вы проводите с ней столько времени. Но уверяю, её никто не тронет. А пока мы поговорим. Уверяю вас, вы будете только рады, когда выйдете отсюда. Это выгодно для вас в первую очередь, молодой человек.

Широкоплечий бандит в коричневом костюме забрал тарелку с недоеденным мясом.

— Сначала, как говорится, дела, а потом развлечения. В первую очередь, чтобы вы понимали — я ваш друг, мессир. Когда вы займёте своё место, я могу вас поддержать. Это касается как уличного порядка, так и слежки за вашими противниками в городе и…

— Шайка уличных бандитов обещает поддержать императора? — я усмехнулся, придерживаясь своей роли наследника престола, наглого, но туповатого.

— Мы не какая-то там шайка, — недовольно сказал падре. — Мы занимаемся большими делами.

Ну да, самомнение у него явно на высоте. Ладно, пока поиграем по его правилам. Но недолго.

— Но хотелось бы более взаимовыгодного сотрудничества, — он старчески пришлёпнул губами. — Когда-то давно семьи Урбуса занимались добычей игниума по всей стране. А сейчас это под контролем какой-то компании, — падре поморщился. — А ведь это ежедневная потеря денег.

— Хочешь заниматься этим сам?

— Скажем так, — старик сложил руки перед собой. — Вы поможете нам, а мы вам. Продажа игниума за море — очень выгодное дело, а у нас есть много готовых покупателей и налаженная цепочка поставок. Мы можем расширить объёмы добычи и продажи. И это выгодно для всех нас, но в первую очередь для вас.

Это бандит ещё наглее, чем я думал. Он продолжил описывать, как всё хорошо станет, когда он запустит свои скрюченные руки в денежный поток от продажи игниума.

— И таким образом, — тон стал занудным, будто он читал скучную лекцию. — Это взаимовыгодное сотрудничество приведёт к тому…

Охраны очень много. Нападу — расстреляют на месте. На втором этаже автоматчики, внизу автоматчики, они везде. Никто в меня не целится, но стрелять начнут быстро.

Но кой-чего явно шло не по плану. Один из них протирал пол шваброй, опустив голову. Потом заметил, что я смотрю на него, коротко подмигнул и вернулся к своему занятию.

Это Влад Радич. Сукин сын, когда он успел сюда проникнуть? Я огляделся. Не все из охраны походили на черноволосых и смуглых жителей Мидлии. Некоторые явно северяне, но они стояли по сторонам и прятались в тени.

— Это всё слова! — громко сказал я. — Я не буду ни о чём с тобой говорить, пока не увижу, что она в порядке. Может, ты её убил или пытал? Где она? Покажи мне её!

— Это невежливо, — прошипел он, а весь его благообразный вид куда-то улетучился. Как не прячь в себе жестокого бандита, он всё равно пролезет наружу.

— Покажи мне её, — я посмотрел ему в глаза. — И потом обсудим игниум, сферы влияния и твою помощь при моей коронации.