— Да, разумнее остаться. — Кивнул Селена. — Если там что-то случится, Веня сможет уйти, мы же будем его тормозить. А ведь еще и остаются дети на базе…

— А мне только страшнее отпускать Веню на совет… — тихо пробормотала Нуо, — другого выхода нет?

— Не поймут. Да и нельзя подобное оставлять без внимания. — Ответил я. — А я не хочу повторного нападения. Мы это едва выдержали. Ладно, давайте уже укладываться… Завтра еще работать.

— Тогда пошли спать, иначе ты до утра проработаешь.

— В академии часто отказывался от сна или спал буквально пару часов в сутки. Да и пока лечебный центр еще не начал работать в полную силу у меня достаточно сил для выполнения своих обязанностей….

— Будешь упрямиться — свяжем. — Положила мне руки на плечи Ева. — Пошли спать.

— Спать? — бросил я на нее косой взгляд.

— Именно спать. — С улыбкой потрепала меня по голове Ева. — Ты несколько измотался после прошлого своего постельного рекорда, да и Зубов ясно сказал, что тебе вообще не стоит так сильно нагружать свое тело. Тебе вообще нужно было соблюдать постельный режим после комы, а ты лишний раз даже не спишь.

— Ладно, идем спать…

Девушки пошли вперед, а я, выключив ноутбук и свет в кабинете, отнес котенка потерявшей его кошке и поплелся на второй этаж. Войдя в спальню, я обратил внимание, что меня ждут, раздевшись, завалился в кровать…

— А все-таки не хочется тебя отпускать. — Тихо проговорила Виола.

— Перестань, лучше об этом не думать… — Пихнула ее китаянка.

— Спим. — С нажимом проговорила Селена и пустила холодок под одеялом.

Ей ответили градом нелицеприятных эпитетов, которые она проигнорировала и забросив ногу на мое бедро, итальянка тепло улыбнулась и положив голову мне на грудь, тихо засопела. Вскоре успокоились и все остальные, пододвинувшись ближе, забывшиеся усталым сном.

Утро следующего дня началось относительно спокойно, только пришлось проехаться по всем объектам с проверкой. Некоторое время пробыл в лечебном центре, пока что лекари здесь отсутствовали, все-таки они все еще работали в больнице, но, тем не менее, прибыл еще один лекарь, с которым я провел беседу и показал ему его в будущем возможное рабочее место. Он отбыл со словами "подумаю". Так же принял на работу трех медсестер и бухгалтера, занявшимися пока лекарственным обеспечением.

Девушки, находящиеся под наблюдением Олеси Цветаевы уже были в лучшем состоянии, чем вчера. Пусть их было пятеро, но их разместили в одной палате, где они когда я заглядывал разговаривали под присмотром психолога с прокурором, записывающим их показания.

Смогут они оправиться от случившегося? Надеюсь, что смогут. Женщины в этом плане гораздо сильнее мужчин. Только как это отразится на их психике, даже психологи не могут сказать абсолютно точно.

Покинув лечебницу, я выехал в направлении своего дома, однако, не доезжая до него, увидел Звягина сидящего в машине на перекрестке с усталым лицом. Мы молча пожали друг другу руки, после чего Глеб протянул мне накопитель:

— Здесь материалы дела. Мы нашли еще нескольких свидетелей, тех, что запугали, но не тронули.

— Огласки не будет, Глеб Борисович?

— Мы только начали работать. Нам уже попытались помешать, но люди Седых контролируют ситуацию. Если это дело получит огласку, боюсь, будет бунт, а сейчас нельзя этого допустить. Нельзя чтобы из-за действий одной семьи пострадали все. Ладно, я поехал обратно. Ты сейчас как? Слышал, вчера судью сняли с заседания и увезли наши.

— Калинин расскажет тебе более подробно. Пока ты там копаешь, мы здесь ловим. Не скоро этот клубок получится распутать. Главное чтобы свои в нем не оказались.

— Это так… Ладно, я тогда к Калинину, а потом обратно.

— Я завтра улетаю на совет, Шаман останется в городе.

— Добро. — Кивнул он, после этого пожали друг другу руки и он попрощался. — Честь имею.

Посмотрев ему вслед, я поехал дальше, все должны были закончить со своими делами и вернуться к обеду, что и произошло.

— Мы договаривались на двенадцать. А сейчас уже половина второго… Веня, твоя работа от тебя не убежит. — Недовольно проговорила Ева, увидев меня.

— Ева, осторожно, он потом дома появляться не будет, быть строго — это нормально, если не перегибать, — Проговорила Виола, — но стервой, которой все обязаны — это разрушение семьи. Мы закончили восстановление завода, сейчас ждем компоненты к системам очищения. Как у тебя дела?

— Магазин потихоньку восстанавливают, лечебный центр пока наполняем лекарствами и прочим. Девушки сейчас под присмотром. — Улыбнулся я, посмотрев на несколько замявшуюся Еву, отреагировавшую на слова болгарки. — А что нельзя запустить завод?

— Пока очистные системы не приведем в порядок, завод работать не будет. — Твердо проговорила Виолетта. — Впрочем, выговор всем ответственным я устроила. Знаешь, что было забавно? Они думали, я не знаю технологий плавки и прочего. Попытались зайти с этой стороны, но не прокатило…

— Только сама не перегибай палку, будут жаловаться на самоуправство, спрошу с тебя.

— Какой серьезный… Боюсь. — Сделав вид, что испугалась, Виола спряталась за вышедшую к нам Селену.

— У вас тут весело, — заметила спускающаяся по лестнице китаянка, — по какому поводу?

— Веня злой и строгий. — Пояснила Виола, показав мне язык.

— А он бывает другим, если не в постели? — немного склонила набок голову Нуо, улыбнувшись.

— Да… — протянул я, — поиграли и хватит. Я пока в кабинет…

— Сначала ты обедаешь с нами, потом кабинет. — Уверенно обхватила мою руку Ева. — Иначе мы будем лишать тебя работы на законных основаниях.

— На каких основаниях?

— Не беспокойся… — лукаво улыбнулась мне Ева. — Я найду способ, чтобы ты оставался дома добровольно.

Передернув плечами, я бросил на нее косой взгляд, но Ева улыбнулась, что довольна собой. После этого мы все вместе устроились за столом, мою попытку помощи сразу свернули и отправили ожидать за стол. Угрюмо посмотрев на них исподлобья, я опер подбородок на руку и только улыбнулся с некоторым облегчением. Через несколько минут мы все вместе приступили к обеду…

После обеда, я сидел в своем кабинете и распечатывал доклад Звягина. Конечно, было мерзко читать его, учитывая количество жертв, но это была необходимость. Впрочем, было два интересных факта, первый: в Сосновках зарождалась семья, уже появились первые стихийники, а второй: информация о ее существовании удалена из реестра. Словно никогда и не было этого села. Да, чую все запутано так, что придется еще долго копать…

— Веня, ты сильно занят? — осторожно заглянула китаянка в кабинет.

— Нет, готовлюсь к докладу на большом совете. — Отложив распечатанный доклад, я снял очки и потер переносицу. — Почти закончил.

— Ты спрашивал меня, чем я занимаюсь… Ну хобби… — неуверенно потянула китаянка, держа руки за спиной.

— А почему стесняешься?

— Знаешь, моя бабушка решила, что члену императорской семьи не к лицу заниматься подобным, для нее было важно научить меня манерам, но я стойко сопротивлялась обучению. А вот хобби для меня стало той… лазейкой, чтобы оставаться собой. — Неуверенно протянула Нуо мне альбом. — Я рисую…

Осторожно взяв альбом, я открыл его и увидел красиво нарисованный комикс, принявшись его разглядывать, но не мог понять текста, так как он была на китайском языке.

— Красивый комикс, не вижу ничего плохого. Да и не стесняйся так. — Одобрительно улыбнулся я. — У каждого есть свои желания и способы самовыражения…

— Спасибо. — Тепло улыбнулась она.

— Будь уверенней в себе, тебе пришлось расти в тени императрицы, но сейчас ты — Старинова. Ты сама выбираешь, какой тебе быть. Только пить не начинай снова…

— Не буду. — Смутилась китаянка. — Тогда была такая ситуация… Пила чтобы не думать, только так было только хуже. Кстати, как думаешь, стоит продолжать?

— Конечно, стоит. Нарисовано красиво, но я не понимаю по-китайски, поэтому по поводу того о чем рассказывается ничего не могу сказать. — Задумчиво проговорил я, протянув ей альбом. — Если не сложно можешь писать на английском.