Сейчас не это занимало Николаса, он пытался определить состав вещества, составляющего межвселенское пространство. Эта работа не давала результата, вещества вообще никакого не было, как и излучений, не было ничего. И тем не менее это было, и было абсолютным изолятором!

«Я иду не по тому пути, – в очередной раз засомневался Николас. – Что такое межвселенское пространство? Для меня ничего, просто пустота, а если подумать, почему это абсолютный изолятор? Потому что в нем не действуют знакомые мне физические законы – ни одного. Так-так, предположим, что законы все-таки работают, только другие, которые я постичь не могу, другая физика, другое пространство! Замкнутый круг, где же выход?

Если я не могу определить и понять физику этого пространства, то и не надо! Просто добьюсь стабильности, экспериментальная установка работает, но в каком-то мерцающем режиме».

Николас почувствовал, что поймал суть проблемы, забрезжило решение, он мысленно прошелся по всем узлам установки: контур, заполненный межвселенским пространством, находился внутри установки. Для того чтобы сделать этот контур, он потратил пятьдесят лет, контур состоял из силовых полей разной напряженности, зажатое со всех сторон этими полями часть межвселенского пространства циркулировала по контуру.

«А что, если вывести датчики на поверхность установки и пустить это ничто по энерговодам?»

Десять лет кропотливой работы, и вот наступал момент истины. Николас боялся, что опять не получится, и он может подвести Бойменов, они уже стартовали, о себе он не думал. Танина стояла рядом, исхудавшая и бледная.

– Волнуешься?

– Есть немного, давай включай установку! – Танина понимала всю серьезность момента, если не сработает, то все, времени на реализацию нового проекта не хватит, вселенная схлопнется под воздействием давления извне. Она протянула руку к сенсору включения установки, но на полпути остановилась, посмотрела на Николаса и мягко произнесла.

– Давай вместе! – Николас согласно кивнул, и они вдавили сенсор.

Установка проснулась, заработали генераторы накачки, формировали магнитные поля. Установка выходила на рабочий режим, все системы работали нормально, внезапно за пределами установки пространство исказилось, теряя очертания, а потом и вовсе пропало, они ослепли, камеры не могли проникнуть за это что-то, или ничто.

– Работает, Николас! Работает! – воскликнула Танина, радостно обнимая его.

– Погоди радоваться, – остановил он ее, – посмотрим на устойчивость?!

– Стабильно работает, Николас, стабильно!

– Давай подождем, – они стояли в волнении, наблюдая за приборами, все работало идеально, изоляционное поле генерировалось устойчиво. Прошло пять часов, все оставалось без изменений. Танина устала и уснула в кресле перед пультом, а Николас внимательно продолжал наблюдать и очнулся только тогда, когда проснувшаяся Танина коснулась его руки.

– Ну как?

– Все нормально, кажется, мы это сделали, теперь испытательный полет, но есть проблема, мы слепы, нужно вывести камеры и сенсоры за изолирующее поле?!

Легко сказать «вывести за изолирующее поле», как соединить с кораблем, если любое вещество и излучение, попадая в это поле, теряет свои свойства, рвутся молекулярные и атомарные связи. Да, что атомарные, и атом, и элементарные частицы распадаются и просто перестают существовать, не выделяя при этом ничего.

Такая же участь ожидает любую другую материю, планету, корабли, биологическое существо, оно просто раствориться в межзвездном пространстве. Работа заняла целый год, но Николас решил задачку, не мудрствуя, применил ту же технологию, что и для удержания в контуре экзотического пространства. И теперь за поле стало возможным вывести и камеры, и сканирующие сенсоры.

Как только закончили все работы, приступили к испытаниям, полет проводили в системе ближайшей звезды, установка работала идеально, полет совершали в различных режимах и, убедившись, что все работает стабильно, решили нырнуть в верхние слои атмосферы звезды, температура которой составляла десятки миллионов градусов. Приближались осторожно, за полем бушевали бешеные огненные вихри, температура росла, но звездолет, окутанный межвселенским изолирующим полем, даже не тряхнуло, температуры вообще не ощущалось, они летели, не замечая светила вопреки всему.

– Впечатляет! – прошептала Танина. – Я не верила, что такое возможно.

– Удивляет, не то слово, с такой изоляцией можно все, перспективы умопомрачительные. Хотя, что перспективы? Неизвестно что там, за межвселенским пространством. Может, никого нет, скорее всего, нет, этот «пузырь» схлопнется, и все, нашей вселенной, как будто никогда и не было! И за что нам такая участь?

– Хватит причитать, это на тебя не похоже, есть я, есть Цеверна, значит, есть возможность возродить цивилизацию?!

– Оптимистично! Ладно, оставим этот разговор на потом, а сейчас за работу. Где находятся планеты Бойменов? – Танина включила объемную звездную карту, по которой ползли четыре зеленые точки.

– Молодец император, прошли большое расстояние, Танина проложи курс таким образом, чтобы нам не пришлось включать тормозные двигатели, и делать дополнительные маневры, время дорогого стоит.

– Узнаю моего деятельного капитана! Расчеты готовы, но придется прыгать несколько раз?!

– Нет, мы прыгнем один, в подпространстве у меня есть возможность подкорректировать движения нашего звездолета.

– Отлично, тогда не будем терять времени, вперед!

– Николас, а почему мы не испытали установку в межвселенском пространстве?

– Я боюсь, что мы войдем в это пространство, а назад дороги не найдем, там нет никаких ориентиров.

– А как же тогда вся эта затея с планетами?

– Обыкновенно, уйдем в межвселенское пространство и будем там блуждать пока не наткнемся на вселенную, похожую на нашу.

– Сколько на это потребуется времени?

– Время в том пространстве не имеет значения, его там просто нет, – Танина больше не задавала вопросов, взявшись за управление звездолетом.

Управлять звездолетом в космическом пространстве очень не просто, нет рулей, не на что опереться, не за что уцепиться. Можно управлять, только манипулируя работой маневровых двигателей, которыми усыпана поверхность каждого звездолета. Любой импульс маневрового двигателя по достижении звездолетом определенного положения в пространстве должен гаситься импульсом такой же мощности с противоположной стороны. А на скорости такой процесс усложняется в десятки раз и под силу только кибернетической управляющей системе корабля.

Эзел

Боймены разворачивали и осуществляли свою часть плана: планеты стартовали, одна за другой с разрывом в неделю, чтобы в случае чего не столкнуться. Старт прошел успешно, картины старта трех планет и одного планетоида представляли собой феерическое, сверхмасштабное зрелище. Не обошлось и без эксцессов, при ускорении с планетоида сорвало почти всю породу, и теперь он сиял своим металлическим корпусом. Дениус дивился колоссальной работе, проделанной на нем, по всей сфере проходили мощные укрепления.

«Боевая станция – а не мирный планетоид, – подумал Дениус, – надо посмотреть какое вооружение имеется». Открыл опции с вооружением, ничего кроме лазерных пушек для уничтожения встречного мусора. Он бросил взгляд со своего виртуального мостика на боевое оснащение станции, но и там его ждало разочарование, абсолютно мирная планета.

В полете планеты будут выстраиваться в одну линию, чтобы преодолевать барьер вместе. По крайней мере, пока задумка была такой, как сложится дальше, неизвестно, через стандартный год они должны выровняться.

Прошло 12 месяцев, планеты выровнялись и плыли по бесконечному океану вселенной почти на одной горизонтальной линии. Все уладилось, суета постепенно затихла, полет входил в свою рутинную фазу долговременного промежутка. Периодически включались маршевые двигатели, работая в импульсном режиме, продолжая наращивать скорость планет.

Прошло десять, потом – двадцать лет, полет продолжался, скорость увеличилась значительно, по расчетам через тридцать лет планеты должны достигнуть барьера. Но без установки изолирующего поля они не смогут преодолеть его.