– То есть, Калунда меня засекла только потому, что я этого захотел? – уточнил Пётр. Мысль о том, что он неуязвим для обнаружения, пока сам этого не захочет, была немного успокаивающей.

– Да, именно так. Ну и что с того, что она знает о тебе? Она уже в курсе, что ты здесь, что ты Человек. Посредник-Человек – это звучит гордо! И ты заставишь всех в это поверить.

Пётр вздохнул, почувствовав нарастающее давление судьбы:

– Великая миссия… Но пока на кону безопасность Солнечной системы. Чем могут помочь мои способности прямо сейчас?

Солас выдержал паузу. В его тоне появилась задумчивость:

– Давай подумаем. Нельзя принимать решения сгоряча, надо всё взвесить. В настоящем Озы сделали два хода. На первый мы ответили: ты уничтожил разведчика Уюла, а мы – его бойцов. Второй ход – нападение Чкинов на Солнечную систему. Твой манёвр, твое внезапное появление изменили расстановку сил. Раньше они замечали только нас, теперь – тебя. Ты превратился в ещё один значимый фактор в этой игре.

Пётр осознал глубину сказанного. Он не просто человек или Посредник. Теперь он – неизвестная величина, бросающая вызов и Озам, и всей сложившейся системе. Оттого внутри него вскипала смесь страхов и решимости. Ему предстоит понять, как использовать эти силы, чтобы защитить свои миры. Поэтому он добавил:

– Значит, всё потому, что Разведчик Уюл что-то напутал или хотел вернуть себя во вселенную, используя меня как сосуд для своей «реинкарнации»?

– Вполне может быть. Он посеял в тебе часть своей энергии, и сейчас это нам на руку. Ты будешь держать Озов в напряжении, а мы тем временем подготовимся к битве. Возможно, у нас получится их заманить в ловушку. Чкины – просто куклы, исполнители. Всё решают Озы.

Пётр кивнул, принимая эти слова как стратегический указатель. Но ему хотелось узнать больше о себе самом:

– Если так, они теперь наблюдают за мной, ожидают действий. Наверняка понимают, что при желании я легко могу разрушить их флот… – он сказал это небрежно, чтобы проверить реакцию Соласа.

Солас поднял энергетический взгляд и посмотрел испытующе:

– Посредник, действительно ли ты можешь уничтожить флот Чкинов, или это просто слова?

В вопросе чувствовалось сомнение, но и лёгкая провокация – будто Солас подталкивал Петра проверить себя. Пётр тихо вздохнул, радуясь, что ситуация всё-таки не лишена здорового скептицизма:

– Понимаю твои сомнения. Но помнишь, разведчик Уюл был гораздо мощнее этого флота?

– Помню, – признал Солас. – Но тогда я и Молторанцы накачивали тебя энергией. А как теперь?

Пётр усмехнулся:

– Допустим, у меня не получится разнести их флот на осколки. Но взять под контроль сознания экипажей Чкинов мне по силам.

Солас мгновенно напрягся, в его мыслях зазвучала серьёзная нота:

– Нет, Посредник. Я знаю Озов. Они ждут от тебя действий, ждут, что ты покажешь свою силу и докажешь свою значимость. Иначе они не станут вести с тобой серьёзный диалог.

– Думаешь? – Пётр нахмурился.

– Уверен. Калунда не отозвала флот, наоборот – дала понять, что он продолжит выполнять задачу. Они хотят увидеть твою силу, ту, о которой сообщил Уюл. Они ждут, что ты проявишь себя без посторонней помощи.

– Ты хочешь сказать, что я сразу после её слов должен был взять и стереть флот Чкинов в космосе? – в голосе Петра звучало недоумение, а в уголках сознания проскользнула легкая улыбка. Он начал воспринимать всю эту ситуацию как огромную стратегическую игру.

– Именно этого они от тебя ожидают, – Солас немного смягчился, заговорил спокойнее. – Если они так думают, значит, подозревают, что у тебя могут быть союзники. Но они не видят нас и не смогли ничего считать с твоего разума. Калунда видела лишь гибель Уюла в кусочке твоей памяти. Скоро они решат, что ты недостаточно умен или информирован, раз не предпринимаешь классических ходов.

Пётр откинулся в кресле, улыбнувшись уголком губ:

– Ну спасибо, утешил!– в его голосе звучала искра позитива, которой им так не хватало в этом жёстком, холодном пространстве вселенской политики.

На мгновение воцарилась тёплая пауза. Они оба понимали, что ситуация очень сложная, но тот факт, что они могут спокойно разговаривать, иронизировать, искать пути решения вместе, внушал надежду. Солас слегка смягчил тон, его голос прозвучал ободряюще:

– Посредник, мы разберёмся. Ты не один. Мы найдём выход, используем твои способности с умом и осторожностью. А пока давай сделаем паузу. Твоё развитие – наша главная карта в этой игре. И мы сыграем её красиво.

Солас хотел было ещё раз попытаться мягко успокоить Посредника, но Пётр опередил его, перехватив инициативу:

– Впрочем, Солас, похоже, ты прав. Если они считают меня ограниченным, то полагают, что я буду действовать иррационально и алогично. Как тогда, когда Калунда предложила союз, а я сделал иной ход. – Пётр говорил с оттенком насмешливого самоуничижения, словно комментируя собственные странные поступки. Но в тоне послышалась и хитрость – он явно что-то задумал.

– Возможно, но утверждать не буду… – Солас старался ответить максимально ровно, без лишних эмоций. Он сам чувствовал, как внутри него нарастает интерес, смешанный с насторожённостью. Пётр явно собирался предложить нечто нестандартное.

– И не надо утверждать, – отмахнулся Пётр, почти весело, – мы их удивим. Флот Чкинов направляется к Меркурию, верно?

– Да, там находится маячок. Знаю, что у тебя были соображения по поводу этой точки, но теперь… Что ты задумал? – Солас напряжённо ждал ответа, в душе уже готовясь к очередной сумасшедшей идее Посредника.

– Пусть флот Чкинов выполняет своё задание, пусть двигается в самое пекло – к Солнцу. Скажи, на каком расстоянии Меркурий от светила?

– Примерно семьдесят миллионов километров, фактически в короне звезды, – ответил Солас, немного смутившись. Он понимал, к чему клонит Пётр, и внутри у него мелькнуло смутное подозрение. Разве Посредник всерьёз думает, что звёздный жар решит их проблемы?

– Отлично, – Пётр словно потирал руки, предвкушая нечто грандиозное, – теперь посчитай, насколько раскалятся корпуса Чкинов по мере приближения к Солнцу?

– Расчёты элементарны: чем ближе к Солнцу, тем выше температура. Но что ты хочешь этим сказать? – Солас нахмурился. Он всегда думал о более прямых методах, но теперь понимал, что Посредник замышляет нечто более изощрённое.

– Всё очень просто, друг мой, – Пётр сделал паузу, добавляя драматизма, – наша звезда сделает всю работу за нас. Не придётся нападать лично, рисковать флотом или собой. Каменные корпуса кораблей Чкинов начнут плавиться и испаряться, и они либо сгорят, либо не смогут вырваться из гравитации Солнца. Представь себе зрелище: вражеский флот, застрявший в огненной ловушке!

Солас не удержался от удивления и восхищения:

 – Ну ты и стратег! Это действительно может сработать. Я и не подумал бы о таком манёвре. Я собирался отражать их атаку у Меркурия, но твой план гораздо изощрённее. Без лишних потерь с нашей стороны… Флот Чкинов обречён.

– Верно, весь флот погибнет вместе со своими экипажами. Но постой… – в голосе Посредника зазвучала таинственная нотка. – Это лишь часть плана, Солас.

– Часть плана? – Солас насторожился. Он уже был впечатлён. Что ещё может предложить Посредник? – Ты меня заинтриговал. Какова остальная часть?

Пётр улыбнулся, в его тоне прозвучали мягкость и неожиданная доброта:

– Нет смысла губить целый флот. Зачем загонять их на смерть, если можно использовать в своих целях? Мы можем «припарковать» этот флот вместе с боевой станцией на орбитах Нептуна или Урана. А экипажи Чкинов, вместо того чтобы погибать в огне, можно поселить на спутниках Харона и Тритона. Условия там приемлемые для них. Пусть живут, пусть адаптируются. Зачем умножать страдания, если мы можем извлечь пользу из их присутствия?

Солас был поражён. Он ожидал от Петра хитрости, решимости, даже жестокости – но не великодушия. Ему вспомнились слова Петра о самопожертвовании, о ценности жизни. Сейчас он видел, что Посредник может быть и милосердным правителем, а не только безжалостным стратегом.