Эрг в ярости ударил по ледяной стене рубки управления, да так, что она пошла трещинами: эта нелепая задержка рушила его план молниеносного прорыва. Он пытался восстановить связь со своими офицерами, приказывая им перестроиться, но всё происходило слишком быстро. Пока флот Эрга приходил в себя, события разворачивались ещё более непредвиденно.

С тыла, как грозовая туча, навалились остатки флота Ранта, которых до этого обстреливали люди, – флоты Сочина, Святодуха и Виноградова. Они почти беспрепятственно прошли по тылам, отсекая израненные корабли Чкинов, ещё не успевшие нормально оправиться от предыдущих ударов. Увидев, что корабли Чкинов повреждены, люди начали методичный обстрел, не встречая практически никакой ответной стрельбы. Пробитые корпуса Чкинов сыпали искрами и обломками, а сигналы бедствия множились в эфире.

Сочин остался добивать сбитые гравитационным залпом корабли центральных флотов. У него не было ни тени сомнения: сейчас самое время добить оставшиеся силы врага, пока он не успел перегруппироваться. Лишь изредка из подбитых кораблей вспыхивали ослабленные залпы, которые не могли причинить серьёзного вреда боевым кораблям людей.

Святодух и Виноградов, стремительно перегруппировавшись, рванули вперёд, чтобы ударить по флоту Эрга с тыла. Именно этого Эрг никак не ожидал: он был настолько сосредоточен на попытке прорваться через оборону, что, казалось, совершенно выпустил из виду вероятность тылового удара. Теперь корабли людей неожиданно появились за спиной гигантских дредноутов Чкинов.

Экипажи судов Эрга пытались уклониться от ударов небольших, но манёвренных кораблей людей. Но как тут сманеврируешь – огромные тяжёлые корабли были слишком неповоротливы. Люди безжалостно обрушивали точечный огонь по наиболее уязвимым местам – двигателям исполинов, которые ярко выделялись на корпусах, словно тонкие трубчатые наросты на массивных громадах. Стоило повредить эти двигатели, как гигантские корабли Чкинов превращались в беспомощные громоздкие мишени.

Не успев оправиться от гравитационного удара, флот Эрга терял преимущество, а вместе с ним и уверенность. Плотные залпы человеческих орудий без устали вспахивали космос, раскалывая обшивки и вышибая из кораблей Чкинов целые облака обломков. В самом сердце этого хаоса Эрг сжимал лапами консоль так, что она сломалась. Он не ожидал, что боевая машина Чкинов даст сбой именно в этот, решающий момент. И всё же, несмотря на удары, он старался сохранить остатки самообладания, веря, что сможет вырваться из ловушки и вновь повернуть ход сражения в свою пользу.

Пока ошеломлённые экипажи Чкинов пытались разобраться в ситуации, волна адского огня со стороны флотов Святодуха и Виноградова ещё сильнее подтачивала их боеспособность. Взрывы гремели один за другим, а мерцающие ослепительные вспышки показывали, как постепенно гигантские корпуса повисают в пространстве, теряя ход и боевую мощь. Каждый выведенный из строя крейсер Чкинов был словно долгожданный шаг людей к возможной победе.

Так и продолжала разворачиваться эта схватка: нескончаемый рой снарядов, плазменных залпов и смертельных лучей освещал тёмный космос, переливаясь на панелях управления во вражеских и людских рубках.

***

Арест с облегчением и радостью встретил появление помощи, осознав, что у них ещё есть шанс удержать Солнечную систему от захватчиков. Тем не менее он понимал, что включать гравитационную установку теперь нельзя: флоты Чкинов вплотную смешались с боевыми порядками людей, и один неверный залп мог привести к гибели своих же кораблей.

Арест, быстро оценив обстановку, передал Айгуль и Хельмут: немедленно снять силы охраны со спутниковых баз на Тритоне и Хароне и выйти на перехват вражеских флотилий, что успели прорваться по флангам. Хельмут рванула с отрядом от Харона, а Айгуль повела группу кораблей с Тритона – именно там, по словам разведчиков, образовалась наиболее опасная брешь в обороне.

Пока флот Хельмут набирал скорость, Медми не спускал глаз с тактической карты. Он видел, что Рант, командующий Чкинов, всё-таки добился частичного успеха: проломы на флангах действительно существовали. Но люди не сдавались. Хельмут, заметив флот противника, устремившийся к внутреннему периметру, провела фланговую атаку, обрушив на него скоординированный шквал огня. А командующий Чкинов по имени Луток бросил все силы на отражение этого удара.

Луток, вынужденный держать в уме несколько операций сразу, не учёл одного: небольшие корабли людей не могли пробить мощную броню Чкинов напрямую, зато были невероятно манёвренными и отлично знали уязвимые зоны гигантских судов. Используя резкие изменения траектории, они выходили на нужные курсы и точечно били по маршевым и манёвровым двигателям – выступающим над поверхностью огромных корпусов. Каждый меткий залп в узлы двигателя превращал очередного исполина Чкинов в беспомощный кусок металла, лишённый тяги.

Бой шел, медленно, но неуклонно истощая обе стороны. Хельмут сумела вывести из строя около трети вражеского флота, однако сама попала под перекрёстный огонь и тяжело пострадала. Её флагман был серьёзно повреждён, а она получила тяжёлое ранение. И всё же, превозмогая боль и отчаяние, Хельмут продолжала руководить операцией, держа в уме только одно: необходимо задержать или уничтожить как можно больше кораблей Чкинов, чтобы не дать им прорваться дальше.

Со стороны становилось очевидно: несмотря на доблесть и тактические успехи людей, флот Лутока всё равно медленно, но верно шёл вперёд. Его наиболее крупные корабли, пусть и потрёпанные, всё ещё были в строю и смыкали ряды, прокладывая путь во внутренний периметр Солнечной системы. Поняв, что часть сил он все же потеряет, Луток принял хладнокровное решение: оставить часть флота позади, чтобы те завершили сражение с отрядами людей, а сам – с остальными уцелевшими кораблями – двинулся к центру звёздной системы.

Арест, наблюдая за этими манёврами на обзорных экранах, нахмурил брови. Было ясно, что дальнейшая битва предстоит ещё более ожесточённая. Чкины не собирались сдаваться, и даже серьёзные потери не останавливали их. Глядя на храбрые манёвры Айгуль и остатки сил Хельмут, он знал: пока есть воины, готовые рваться в бой, пока есть решимость не уступать врагу, Солнечная система ещё не пала.

На другом фланге, у спутника Тритон, битва разгоралась не менее ожесточённо. Айгуль, возглавляя свой флот, умело маневрировала среди гигантских кораблей Чкинов: многочисленные истребители, корветы и фрегаты скользили между массивными бронеплитами вражеских судов. Залпы и торпеды нацеливались в первую очередь на двигательные установки Чкинов, а также на выступающие инфраструктурные секции, где находились системы обеспечения и вооружения.

Но, несмотря на изощрённую тактику людей, одного удара по таким громадам было явно недостаточно. Чтобы обездвижить хотя бы один корабль Чкинов, требовалась согласованная атака целой эскадры – несколько залпов, бьющих точно в двигательные отсеки, пока вражеские орудия пытались отбиваться. О полном уничтожении корабля и речи не шло: мощная броня Чкинов оставалась практически неуязвимой для одиночных попаданий.

С огромным трудом флот Айгуль замедлил продвижение вражеского флота вглубь Солнечной системы. Тем не менее остановить его совсем не удалось. Корабли Чкинов, хоть и наполовину обесточенные, продолжали двигаться к Солнцу, отвечая на атаки плотным огнём. Айгуль сжимала кулаки, видя, как всё больше кораблей исчезает в ярких вспышках взрывов или выходит из строя с пробитыми корпусами.

Потери оказались катастрофическими: почти половина кораблей выведена из строя. Боезапасы уцелевших судов стремительно таяли, а ведь предстояла ещё долгая и изнурительная защита внутреннего периметра. Понимая, что идти дальше в таком состоянии равносильно самоубийству, Айгуль отдала приказ об отступлении к ближайшей базе для пополнения боезапаса и полевого ремонта.

Обе стороны, торопились восстановить силы и перевести дух: флот Айгуль из последних сил уходил на Тритон, а остатки Чкинов, уже прорвавшись через линию обороны, продолжали свой путь к Солнцу. От одной лишь мысли, что враг теперь рвётся к самому сердцу системы, у Айгуль сжималось сердце. Но, взглянув на выжженные остатки своего флота, она также понимала, что без перезарядки и ремонта дальнейший бой не только бессмысленен, но и попросту невозможен.