Понимая сложившуюся ситуацию, Адлат брала на себя всё больше полномочий. Расставляя флоты, проверяя системы коммуникации, утверждая планы эвакуации и одновременно приглядывая за моральным состоянием личного состава, она фактически исполняла обязанности Петра. Командующий Святодух, возглавляющий один из крупных флотов, постоянно консультировался с Адлат, задавая грамотные, дельные вопросы по расстановке сил. Адлат знала, что у Святодуха роман с Рыбкиной, однако не обращала на этот факт внимания – на носу война, и личная жизнь подчинённых не имела значения, пока всё оставалось в профессиональных рамках.

Собственно, у самой Адлат с Арестом был давний роман, но в последнее время Арест заметно охладел. Вернее, он стал меньше уделять ей внимания: когда появлялся на центральной базе, часы напролёт проводил в беседах со Смирновым – комендантом базы – и неожиданно часто пересекался с Амазонкой. У Адлат ни разу даже не возникло мысли о том, что между Амазонкой и Арестом может пробежать искра или завязаться нечто большее. Ей казалось, что это просто рабочие вопросы, тем более Амазонка считалась правой рукой Петра.

«Впереди битва, – заключала она, – а такие мелочи меня не волнуют».

Чтобы оставаться в курсе реального положения дел, Адлат регулярно проводила инспекции по всем соединениям. Сначала она посетила флот, находящийся под командованием Святодуха, затем – Виноградова и Сочина – у всех всё выглядело обнадеживающе. Корабли прошли профилактику, системы вооружения были подготовлены к бою, экипажи – в полной боевой готовности.

Далее настала очередь флотов Джай, Бокина, Маслова и Смирнова. И здесь Адлат тоже убедилась, что дисциплина поддерживается на высшем уровне: патрулирование сектора шло без сбоев, тяжёлые крейсеры находились в готовности, укреплённые базы функционировали бесперебойно. Разве что ощущалось нервное напряжение, но в преддверии возможного столкновения с Озами это было вполне естественно.

Когда Адлат возвращалась в свою каюту на «Клинке Хроноса», она на мгновение позволила себе расслабиться. Ненадолго прикрыла глаза и постаралась выкинуть из головы чрезмерные тревоги.

«Мы делаем всё, что можем, – внушала она себе, – Пётр и Ава займутся Озами, а мы не дадим флоту Чкинов прорваться к Земле. Надо просто верить, что каждая деталь нашего плана сработает».

Внезапно Адлат почувствовала, как в сознании зазвучал знакомый мнемонический голос Петра:

– Адлат, как дела?

Она слегка вздрогнула от неожиданности и ответила радостно:

– Привет, пропащая душа. Как у нас дела? Организую оборону, проверяю готовность флотов к бою.

– Отлично, молодец, – похвалил Пётр, и Адлат ощутила тёплое чувство поддержки. – Продолжай в том же духе. У меня намечается битва с Озами. По окончании свяжусь, если останусь цел.

Слова Петра были сказаны спокойным тоном, но в них чувствовалась тяжесть принятого решения. Адлат закусила губу и всё-таки решилась спросить:

– Пётр, может, не стоит?

На короткое мгновение наступила пауза. Ей показалось, что голос Петра вздохнул где-то в безграничном эфире:

– Стоит, Адлат. Стоит. Кто, если не мы?

Командующая глубоко вдохнула, смиряясь с необходимостью этого риска.

– Ладно, – произнесла она уже более ровным голосом, – ты знаешь, что делаешь. Я тут подготовила флот Чкинов для атаки в автоматическом режиме. Оставила в колониях Чкинов двести звездолётов, как договаривались.

Последовала короткая пауза. Адлат представляла, как Пётр сосредоточенно переваривает её слова, возможно, совмещая их с обрывками мнемонической информации от Ава. Наконец он заговорил:

– Хорошо, правильное решение. Отправляй их навстречу флоту Чкинов.

– Не рано? – нахмурилась Адлат, хотя уже подозревала, что Пётр всё просчитал.

– Думаю, нет. Они уже прошли треть пути. Пусть наши силы перехватят их на полпути к нам.

– Поняла, отправляю, – подтвердила она, и машинально посмотрела на голографическую карту сектора, где приближающаяся армада Чкинов была отмечена тускло-красными символами. – Какие ещё распоряжения?

– Действуй по обстановке, я пока занят. Как только освобожусь, – добавил Пётр, – присоединюсь к тебе.

– Договорились.

Связь внезапно оборвалась, оставляя в сознании Адлат неприятное эхо. Она почувствовала, как некая лёгкая пустота осталась в том месте, где только что звучал голос Петра.

«Похоже, битва уже близка», – подумала она, мгновенно возвращаясь в реальность оперативного центра.

Краем глаза она заметила, что командующий Бокин стоит поодаль, терпеливо ожидая, пока она закончит разговор. Когда ментальное общение завершилось, он приблизился и бодро отрапортовал о состоянии вверенных ему сил:

– Командующая, флот к бою готов. Боезапас пополнен, все узлы проверены. Как думаете, удастся ли отбросить Чкинов, если они полезут на нас напрямую?

Адлат слегка покачала головой:

– Сложно сказать наверняка. А ты как думаешь?

– Думаю, что отбросить – да, разгромить полностью – нет, – честно ответил Бокин. – У них слишком много резервов, а мы не можем позволить себе затяжную позиционную войну. Нужно действовать на опережение, атаковать первыми и сбивать их строй, пока они не построились; вернее, воевать превентивно.

Слова Бокина вызвали внутреннее согласие у Адлат: она и сама считала, что лучшая защита – это нападение. Но в глубине души у неё поселилось сомнение: Пётр, находясь в контакте с высшими силами – Ава, Молторанцами и, по иронии судьбы, даже с Озами, мог знать тонкости, недоступные простому анализу. Возможно, у него был другой, более сложный и тонкий план, чем прямая лобовая атака.

– Хорошо, я подумаю, – кивнула она, взвешивая его предложение. – Пока жду известий от Петра. Он… в непростом положении.

– Понимаю. И всё же, командующая, не хотелось бы сидеть и ждать, пока Чкины сами ударят, – напоследок сказал Бокин.

Адлат молчаливо отмахнулась, давая понять, что услышала его. Она сама склонялась к подобному решению, но оставалось дождаться каких-то вестей от Петра.

Вечер того же дня обернулся чередой совещаний. Командующие разных флотов – Святодух, Рыбкина, Виноградов, Сочин – все, как один, выступали за то, чтобы не сидеть сложа руки и сами ударить по Чкинам на марше. Аргумент был железобетонным: «Вместо того чтобы ждать удара в лоб, стоит обрушиться на них, пока они в растянутом походном строю».

Адлат выслушала каждого. Двое суток прошли в обсуждениях, уточнении логистики, схем прикрытия. Она всё время пыталась связаться с Петром – хотя бы получить от него совет. Но Амазонка лишь сухо передавала, что «Пётр не может отвлекаться». Видимо, схватка с Озами шла полным ходом.

Наконец, когда атмосфера накалилась до предела, Адлат решилась на прямой мнемонический вызов. К её удивлению, Пётр отозвался сразу, хотя звучал крайне напряжённо:

– Привет, Адлат. Говори скорее – у меня тут проблемы, Озы атакуют…

В его голосе звенели отголоски внешнего боя – возможно, Ава уже вели полное сражение на энергетическом уровне. Адлат передала ему общую мысль:

– Я, собственно, хотела сказать… Мы все тут сошлись во мнении – идти вперёд, устроить Чкинам засаду на марше, ударить, пока они в пути.

Пётр торопливо прервал:

– Адлат, обсудим это после того, как я разберусь с Озами… – в его голосе проскользнула острая усталость, смешанная с решимостью. – Прости, не могу говорить, – пробормотал он, и связь резко оборвалась.

Адлат вздрогнула и машинально выдохнула. В какой-то момент её охватило ощущение, будто она стоит у грани бездны: один неверный шаг – и всё рухнет.

«Похоже, что битва у Петра действительно началась…», – с тревогой подумала она, мысленно представляя, как Пётр вместе с Ава сражается в энергетических просторах против Озов.

Она поправила мундир и обвела взглядом оперативный центр, где за консолями сидели офицеры. Нужно было брать ответственность в свои руки, как уже не раз случалось за последнее время. Командующие флотов ждали её решения. Флот Чкинов в автоматическом режиме уже вышел на перехват вражеской армады, но этого могло оказаться недостаточно, если Чкины подтянут дополнительные силы. Да и люди не хотели оставаться в обороне.