А затем вновь показал «О’кей»:

— Всё хорошо, дружище! Всё хорошо!

И расслабляясь, чувствуя, как слабость волной пробегает по ногам, лёг спиной на воду и неторопливо погрёб к берегу.

Отдыхал я между нырками минут по десять — выходил на берег, делал глоток пресной воды и ложился на прогретый солнцем песок.

Первого тунца увидел на третьем нырке — он показался из тёмно-синего «ничто» почти на моей глубине, но куда как дальше от берега. Секунды две я следил за его направлением, но как только понял, что от меня он пройдёт метрах в десяти, а то и дальше, устремился на всплытие. Значит — не в этот раз.

А дальше… Хоть плачь! Хоть волосы на себе рви… в разных местах! Почти каждый нырок я одного или даже пару тунцов видел, но все они проходили или глубже, или дальше!

Один раз я даже выстрелил, рассчитывая что вот именно эта, быстрая, обтекаемая рыбина промчит через точку упреждения.

«Фигвам — изба такая, индейская», ‑ как говорил один Шарик. Тунец даже не особенно старался: метра за три до меня, когда я уже вытянул руку и пальцы начали разжиматься, просто довернул чуть-чуть. Совсем немного. И вместо того, чтоб промчаться мимо меня в четырёх метрах мелькнул метрах в шести. Наконечник гавайки если и дотянулся, то, видимо, лишь скользнул по шкуре, уже где-то в районе хвоста.

Наконец, в один из отдыхов и Каналоа не выдержал:

— Скат, помнишь? Ты ещё хотел сегодня за рыбой сходить…

— Да, да, помню, — отрешённо покивал я, раскинувшись на песке и уставившись в бездонное, голубое-голубое небо.

— Скат, у нас есть нечего, — напомнил он во время следующего отдыха.

— Помню, дружище…

— Скат… — опять осторожно позвал меня помощник, нырка через три. — Скат, если мы задержимся ещё, боюсь до темноты, на базу не вернёмся.

На это я только вздохнул. Да, видимо придётся топать обратно, как говорится — не солоно хлебавши.

— Ладно, ещё один нырок, — наконец решился я. — Только это… посмотри за мной, хорошо? А то, чувствую, что-то я подзадолбался.

Очередного тунца я увидел даже чуть выше себя — на этот раз я решил нырнуть метров на сорок, и отойти от берега подальше. И из-за того, что тунец вышел почти точно на меня, то есть был развёрнут ко мне носом, увидел я его в последний момент. Быстро мчащаяся рыба видимо тоже решила избежать встречи с какой-то непонятной тушей и уклонилась чуть в сторону.

Но я, на чистом автомате, уже выкинул руку с гавайкой в её сторону, чуть дожав локтем длинное древко. И разжал пальцы.

Момента, когда наконечник вонзился в бок добыче, я не заметил. Почти полутораметровая быстрая, обтекаемая туша пронеслась мимо меня, и я увидел, как ломается словно спичка довольно-таки толстое бамбуковое древко…

А потом был рывок линя, чуть не вывернувший руку из плечевого сустава.

И полная потеря ориентировки!

Меня крутануло. Верх-низ — все эти понятия мигом вылетели из моей, встряхнутой головы. На секунду я полностью потерялся, «заблудившись» в толще воды, примерно на сорока метрах глубины.

А затем понял, что меня сотрясает контракциями…

Секундную панику задавил в зародыше. Потом паниковать буду, когда наверх выйду.

Но «наверх», это куда⁈

Вестибулярка «ушла в отпуск», всюду темень и мрак — глазу не за что зацепиться…

Уголком рта я выпустил небольшой пузырик. Не лучшая мысль на глубине терять воздух, но долго оклёмываться я себе позволить не мог. Пузырёк скользнул по щеке, по уху… Я спешно развернулся чтоб не упустить, и проследил взглядом как небольшая серебристая точка уносится от меня куда-то вдаль…

По ощущениям в «потерявшемся сознании» — куда-то в бок…

Но там, куда устремился пузырёк, окружавшая меня мгла светлела!

И в тот же миг мир наконец-то устаканился в привычных координатах: вон там — верх, значит там — низ. А больше мне и знать не надо, где тут право-лево разберусь на воздухе.

Под вечер погода опять ухудшилась — ветер усилился, из-за уже меркнувшего горизонта потянулась облачная гряда. Видимо очередной циклон пожаловал после короткой передышки, и теперь оставалось гадать — чиркнет он остров лишь краем или накроет, и зарядят ветра с дождями на неделю?

Каналоа, закончивший возиться с костром, посмотрел на меня вопросительно.

— Понимаю, братан, — вздохнул я, — жрать нечего. И тунца я не добыл, и за рыбой в лагуну мы не успели… Фактически из-за моей упёртости.

Настроение было… не сказать, чтоб на нуле или подавленное. Нет. Я донырнул до глубины, где ходит моя потенциальная добыча. Добыча, на которую у меня вообще-то серьёзные ставки. Причём не просто донырнул, чтоб тут же выходить, словно спортсмен-фридайвер — хапнул табличку и наверх. Нет. Есть у меня запас по времени, чтоб заметить цель и даже приготовиться к стрельбе. А учитывая, что я развиваюсь, то со временем я планирую задерживаться там и чуть дольше. Но…

Я, не удержавшись, скрипнул зубами. Оказывается, у меня просто нет оборудования, чтоб эту добычу взять. Нет. И всё тут!

Мне тупо не хватает дальности выстрела. Да, один раз я в тунца попал. Один, за всю охоту. И второе. Я мрачно вздохнул. Если я и дальше буду удерживать линь рукой… Это мне ещё не самый большой экземпляр попался, а так могло и… Ну, предположим, руку мне не оторвёт, но из плеча вывернуть запросто может.

И с этим надо что-то делать…

— Мы могли пойти в дом Инины, — заметил Каналоа своим ровным, безэмоциональным голосом. Даже у речевого информатора эмоций больше! — Они всегда давали нам еду. Тем более, не так давно ты принёс им рыбы…

Я вздохнул. Не тем у меня сейчас занята голова, не тем. Но раз уж заговорили…

— Слушай, Каналоа. А как ты отнесёшься к тому, что мы больше не пойдём к… Инине?

Я поймал на себе быстрый удивлённый взгляд — типа: что происходит? Ты со мной советуешься?

— Говори, — кивнул я, — мне интересно твоё мнение.

Бывший воин молчал долго. Очень долго. Я уж решил, что ответа от него не дождусь. Но ошибся.

— Скат, — Каналоа словно наконец-то решился, — я не в праве говорить тебе такое…

— Та-а-ак… — подбодрил я помощника.

— Скат… Тиара, конечно, дочь старейшины…

— Та-а-ак… — вот теперь парень меня удивил.

— И женитьба на ней помирит тебя с Арииаху…

— Хм… — я не стал говорить, что в этом я очень сомневаюсь.

— Но Тиара… — парень опять замолчал на какое-то время. Правда мне показалось, что сейчас он подбирает слова, чтоб постараться донести до меня то, что гложет. — Может она ещё слишком юна. Может она позже изменится… Хотя я сомневаюсь… Но сейчас… — Каналоа словно наконец-то решился и с судорожным вздохом выпалил: — Сейчас, я бы не хотел, чтоб у тебя была такая жена!

Он даже головой помотал, дополнительно подчёркивая сказанное.

— Вот как? — я и вправду был удивлён. Нифига ж себе! Каналоа высказывает собственное мнение? — И почему же?

— Она… Она не хорошая… Она не станет тебе помощницей… Она… Мне кажется с ней у тебя не будет крепкого дома, куда ты сможешь возвращаться после всего, что посылают нам боги!

О, как! В моём бы мире говорили о «крепком тыле». Хм… Никогда с такой точки зрения не рассматривал женщин!

— А Инина? — прищурился я, разглядывая парня сквозь язычки пламени.

— Инина хорошая, — без паузы ответил он. — Инина даст тебе такой дом… И детей крепких даст. И тебе никогда не придётся поднимать на неё руку, из-за того, что сделала что-то не так…

Я усмехнулся. Я и так никогда на женщин руку не поднимал — слишком несопоставимые силы. Но мысль интересная. На счёт «тыла».

— Скажи, Каналоа, — словно со стороны услышал я свой голос, — а тебе самому Инина нравится?

— Да, — он пожал плечами. И повторился: — Она хорошая.