А сейчас, отдыхать…

Даже спустя неделю после своего ужасного пробуждения Найджел ещё не пришёл в себя полностью.

В памяти оставались обширные лакуны, что расстраивало его до невозможности, и, кроме того, эта частичная потеря памяти вселяла в него мучительную неуверенность в себе, в своих силах и в правильности тех действий, которые он намеревался предпринять в ближайшем будущем.

Однако, основное он вспомнил. Теперь он знал, кто он, зачем он оказался на этой планете, и примерно представлял себе, что будет делать дальше.

Обидно, конечно, что его траванули какой то примитивной химией, да так успешно, что он и выжил то чудом, как сказал ему врач-нарколог, к которому его направили добрые люди.

Три дня суперагент лежал под капельницей и страдал, словно местный алкоголик, которому не повезло отравиться палёной водкой или плодово-ягодным винным суррогатом с добавлением химических красителей и плохо очищенного спирта, который тут называли странным словом «бормотуха».

Зато, лёжа на серых больничных простынях он смог шаг за шагом восстановить почти все события своей жизни. Они периодически всплывали на поверхность его сознания, словно части затонувшего корабля, а он уже пытался складывать из этих разрозненных фрагментов непротиворечивую мозаику.

Несколько раз ему казалось, что вот оно… Что ему удалось таки восстановить свою память, но нет, в очередной раз из глубин памяти возникал какой-то эпизод, из-за которого опять приходилось заново перебирать почти всё и складывать новую картину.

Он поочерёдно примерял на себя прошлое бизнесмена, отставного военного, банковского работника и даже частного детектива.

Но, в конце концов, он таки пришёл к выводу, что он секретный агент Союза Демократий.

Даже некоторую гордость в связи с этим ощутил.

Но это чувство радовало его очень не долго.

Дело в том, что состояние, в коем он сейчас пребывал, поводов для гордости не давало никаких.

Напротив, всё говорило о том, что он лох печальный и что коньки он не отбросил только потому, что у него сильный молодой организм и тренированная печень.

И ещё потому, что ему очень повезло.

Он многократно поблагодарил Господа за то, что неизвестные грабители ограничились лишь тем, что освободили его от бремени наличных денег.

Он вовсе не жалел об этой утрате, тем более, что милосердная память так и не позволила ему вспомнить конкретные размеры похищенной злоумышленниками суммы.

Зато все его документы, карточки, и, что главное, коммуникатор, остались при нём.

Хотя получить доступ к памяти коммуникатора ему удалось далеко не сразу, так как разблокировка этого девайса была настроена по лицу.

А лицо его, после того прискорбного случая, здорово изменилось, и не в лучшую сторону. В общем, пока физиономия его не вернулась к нормальному своему состоянию, коммуникатор отказывал ему в доступе.

Зато, когда ему удалось таки разблокировать непослушный гаджет, восстановление памяти многократно ускорилось.

И, к тому моменту, когда пришло время покидать эту больницу для бедных, где он отлёживался, он полностью восстановил в памяти не только цепочку событий, которая привела его сюда, но и все коды, пароли и секретные слова, позволявшие ему получить доступ к своим банковским счетам, документам в облачных хранилищах и ко многому другому.

Расплатившись, он покинул гостеприимное муниципальное лечебное учреждение, где его вернули к жизни за весьма скромный прайс, и двинулся в город.

На повестке дня стояла куча первоочередных задач. Необходимо было прилично одеться, снять, наконец, квартиру и приступить к выполнению задания.

Хоть ноги его всё ещё и подгибались от слабости, но мистер Грин, пусть даже через «немогу», но выполнил те пункты своего плана, которые предусматривали восстановление гардероба и долгосрочную аренду квартиры. Это была программа-минимум.

Но, на одной квартире, которая, кстати, находилась в относительно престижном районе, он не остановился.

Он решил не пренебрегать инструкциями, и арендовал себе ещё какую-то халупу в районе, где и днём-то стоило ходить, только озираясь по сторонам и держась за карман. Тут можно было отлежаться, если вдруг что-то пойдёт не так.

Там он сделал закладку, в которой было несколько комплектов документов, кое-какое оружие, комплект неброской одежды и немного денег.

— Да, — вздохнул мистер Грин, отслюнявливая несколько крупных купюр вертлявому мужичку с бегающими глазками, хозяину арендуемого клоповника, — бережёного Господь бережёт, сказала монашка, натягивая презерватив на свечку…

Он расплатился за съём резервной квартиры, и тут же поспешил унести ноги из этого неприветливого района.

Тут каждый встречный хмуро оглядывал его, явно прикидывая, как бы половчее оглоушить этого фраерка и, затащив в какую-нибудь тёмную и мрачную подворотню, вдумчиво изучить содержимое его карманов.

Но, мистер Грин всё таки благополучно покинул проблемный район и вернулся в свою основную, если так можно выразиться, штаб-квартиру.

Там он принял душ, заварил себе кофе и уселся на кухне.

Он задумчиво прикурил крепкую сигарету и уставился в окно. Он думал.

Дело в том, что женщина, чьё фото до сих пор лежало у него в бумажнике, перестала появляться в городе, и уже несколько суток провела в усадьбе того самого Антонова.

Об этом ему рассказал падкий на деньги швейцар отеля, где остановилась группа, посланная сюда ГРАУ для расследования того самого инцидента.

А ему кровь из носа надо было выйти на контакт с этой загадочной дамой, от одного взгляда на фотографию которой у него сносит крышу.

Причём надо выйти на контакт, и при этом умудриться остаться в здравом уме и твёрдой памяти.

Мистер Грин, не надеясь на память, которая с некоторых пор стала пошаливать, открыл лежащий на столе пластиковый пенал. Там, в гнёздах из пористого материала лежали разноцветные ампулы, а в отдельном отсеке поблёскивал стальными боками инъектор.

Но сейчас Найджел не собирался вводить себе никаких забористых составов. Он вытащил из этого пенала свёрнутую в несколько раз бумагу, развернул, и на некоторое время углубился в её изучение.

Минут пять он изучал список снадобий, хранившихся там, после чего облегчённо вздохнул. Тут, помимо прочих разных, был в наличии и интересный такой коктейль, который нормализует гормональный фон, и в то же время форсирует мыслительные процессы.

То есть, если говорить просто, уколовшись этим составом, мужчина может находиться в толпе умопомрачительно привлекательных женщин, и при этом сохранять трезвость рассудка и ясность мысли, и не отвлекаясь на соблазнительные округлости и прочие раздражители заниматься своими делами.

Это как раз то, что надо, ведь прав, прав был сэр Ричард Батлер, когда говорил ему:

— Смотри, Найджел, карты и бабы доведут тебя до цугундера…

— Кстати о картах, — шевельнулась в мозгу агента крамольная мысль, — говорил мне кто-то, что есть тут какой-то игорный дом…

Но воспоминания о недавно испытанных муках позволили ему временно победить этот соблазн.

Нет, он был не в силах сказать себе, что всё, отныне и до гробовой доски я в казино ни ногой… На это мистер Найджел пока способен не был. Мало того, казино всё так же манило его своими огнями, обещая острые ощущения и море адреналина…

— Нет, — одёрнул сам себя мистер Найджел, — дело прежде всего, и вообще, я не Найджел, а этот, как его? А! Васисуалий Лоханкин, вот кто я сейчас.

После довольно продолжительного мозгового штурма суперагент пришёл к выводу, что необходимо как то пробиваться внутрь периметра, притвориться хоть подсобником, хоть инженером, хоть кем угодно, но необходимо пробраться туда. Иначе он никак не сможет узнать ничего о полях отчуждения, что выдержали орбитальный удар.

Кроме того, ему надо подобраться поближе к Елизавете и понять, что она за человек и каким образом можно будет ею незаметно управлять.