Веточка развела руками.

— Да, не важно, — махнула рукой шатенка, — короче, ушла она. Потом была еще одна, такая длинная, с крашеными волосами. Тоже не помню, как звали. Она вроде даже отвечать ему начала. Потом правда тоже свалила. Но тут Витус наконец полетел, почти через месяц, и решил на Майку переключиться.

— Через месяц? — я аж поперхнулся.

— Ты что? — на меня уставились две пары заботливых глаз.

— То есть вся эта бодяга, на месяц?! Месяц прыгать как обезьяна? О...

Я откинулся, закатывая глаза.

— Да погоди ты выпадать в осадок. Витус просто появлялся через день, а то и через два дня на третий. Да в самом начале половину времени в трактире проводил. Вот и дотянул, что его чуть не поперли. Так-то первый полет меньше времени занимает, особенно если тебя целенаправленно учат. Мне повезло, меня на третий день Ветка под крыло взяла, я за четыре дня полетела.

Меня отпустило, четыре дня не месяц.

— А что с остальными? — я, наконец-то смог вернуться к теме, — что с тобой пришли?

— Не знаю, — девушка пожала плечами, — Ушли.

— А почему?

— Да кто же из них говорил-то? Просто человек пропадает, и все.

На последних словах обе как-то притихли, видимо интереса тема не вызывала, решил сменить.

— Слушай, Пеня, а ты говорила, что у тебя опыта в онлайне совсем не было. А как тогда тебя в тест ... — я умолк, решив, что сказать «взяли» будет как-то некрасиво. Вроде сомневаюсь в человеке.

— занесло? — Закончила за меня Печенька, — да это на самом деле дядин акк. Он то у нас подвинутый на онлайне, денег вливает кучу. Мама на него шипит, а ему пофиг. А что? Зарабатывает хорошо, неженат, вот и проводит полжизни в коконе. Короче, когда первых альфатестеров набирали, его взяли с радостью. Еще бы! Такой игровой опыт! Но ему со временем надоело: тут все сырое, недоделанное. Вот... Короче, он мне свой аккаунт предложил, он у него на год проплачен, ну и говорит: «нехорошо. Людей подводить не хочется, все-таки на него рассчитывают». Он ушел, на его место я. Перерегистрировалась конечно, не могу же я мужским персонажем играть. Я же, — тут она, слегка кокетничая опустила глаза, — девочка.

— Понятно. И как тебе здесь?

— А чё, прикольно. Ребята хорошие, горы кругом. Красиво.

— Слушайте, девчонки, а летать вам нравится?

— Конечно! Да! — ответили обе хором. Переглянулись.

Продолжила Веточка:

— Ты чего? Люди же тысячелетия мечтали, вот так вот, — прикрыв глаза и подняв голову, она вся вытянулась, вперед и вверх, раскинула руки («почему руки?» мысленно отметил я, «у нее же есть крылья!»), эдакая недо-ласточка, и пару секунд покачивалась, как будто в полете. На лице застыло выражение умиротворенной радости.

В этот момент раздался уже знакомый свист крыльев. Над нами пронеслись две молнии: красная и синяя.

— Ну или вот так вот, — с иронией заметила Печенька.

Выполнив эффектный разворот в глубоком крене, «братья-акробатья» секунду пикировали прямо на нас, поднырнули, и энергично оттормозившись приземлились в паре шагов. При этом красный сел чисто, а синий не до конца погасил скорость, и пробежался по инерции два шага.

— Лошара, — ухмыльнулся красный спортсмен.

— Чё? — Синий порывисто развернулся, изобразил боксерскую стойку. Я оценил, стойка хорошая: ноги напружинены, локти не разбрасывает. Миг, и вот уже парень расслабился, махнул рукой, — ладно, я сегодня добрый. Живи пацанчик.

— Привет девчонки, — синий наконец повернулся к нам, — а мы вас потеряли...

— Слышишь, Вет, тут у нас какие Саши-растеряши обнаружились? Ты не знаешь их случайно?

— Приходилось видится. Да ладно, хорошо, что сами не потерялись, — в тон ответила Веточка, — вы что хотели, потерянные?

Скорее всего, это была не первая их пикировка, так как парни не растерялись.

— Да вот, летаем мы значит, на южаке, гоняем грязного, а оценить некому.

— Так уж и некому?

Красный скривил гримасу, пожал плечами:

— А кому? Борисыча нет, Рыжий в кафешке завис, никак не нажрется видать, морда ржавая. Саныч отца родного включил: «мальчики не балуйтесь». Пчелу не поймешь: мы вроде этого дуралея чуть ли не из задницы у нее достали, а то летел почти носом уткнувшись, представляешь? А она шипит на нас, словно не пчела, а кошка...

— Драная? — прищурившись переспросила Печенька.

— Да не, почему? — начал было красный, но синий перебил:

— Драная, драная, — добавил примирительно, — короче, девчонки, присоединяйтесь. А то скучно становится.

— А «грязный» это кто? — подал голос я.

Парни не отреагировали, будто помимо них и двух девушек в «Лягушатнике» никого не было.

— «Грязным» Витуса иногда называют, — пояснила Веточка, — заметил, какие у него крылья?

— Ну да, неудачное сочетание цветов, что ему, никто не скажет, как издалека смотрится?

— А толку? — вклинилась Печенька, — Какого создал перса в редакторе, тем и пользуешься. Всё. Он сначала хотел себе белоснежные крылья. Но белоснежные, только у «ангелов» из поддержки, простым игрокам нельзя. Ну, типа, когда нас в большой мир выпустят, чтоб с админами не путали. Серебряные Сапсан сразу занял, тоже облом. Вот он и решил микс сделать.

— Да и кто ему будет говорить? — пренебрежительно скривила рот Веточка, — его никто не любит.

— Что так?

— Потому что он слизняк и халявщик, — снизошел до ответа один из парней, — девчонки, вы летите?

— Погодите секунду, а что значит «Сапсан занял»? — удивился я, — ну, про крылья.

— Да ты что, не знаешь? — изумилась Веточка, — Крылья у всех должны быть разными!

— Погодите-ка, — я стал переводить взгляд с одной девушки на другую.

— Так, — притворно нахмурилась Печенька, — только не говори, что у нас крылья одинаковые!

Девчонки синхронно развернулись лицом друг к дугу и в пол оборота ко мне. Каждая расправила дальнее от подруги крыло. Получилось красиво.

А я разглядел, что несмотря на внешнюю схожесть — у обеих крылья светлые, в деталях они все же различались. У Печеньки крылья были ближе к бежевым и в частую серую крапинку. У Веточки окрас градиентом изменялся от корня крыла, где был ближе к цвету топленого молока, к почти белым маховым перьям.

— Ну? — притворно продолжала хмуриться Печенька.

— Сдаюсь, сдаюсь, — я поднял руки, — но у меня есть оправдание.

— И?

— Я не видел вас в полете.

Девчонки переглянулись, обменялись пожатием плеч.

— Живи, — шутливо погрозила мне Веточка, — ладно, заболтались мы с тобой. Давай, тренируйся. Вот станешь икаром, тогда вместе полетаем.

Ну да, ну да, напоминать мне о «личиночном» статусе было обязательным. Я натянул искусственную улыбку, помахал рукой.

Девушки легко взбежали на «пьедесталы» из валунов. Взмах крыльями, несильный толчок с обеих ног, и две «птицы» скрылись от меня за нагромождениями камней, в направлении Ласточкиного обрыва.

Почти одновременно с этим парни развернулись, параллельно разбежались. Три шага, прыжок, заработали крылья..., и я опять остался один в Лягушатнике.

Собеседники улетели, тогда чего прохлаждаюсь? Они-то, между прочим, летают, а я пока нет. Я пока — личинка.

Скрипнув зубами, схватил камень и снова прыгал до полного изнеможения. На этот раз выносливости хватило на сто десять прыжков. Расту помаленьку!

Позволил себе рухнуть в траву у подножья. Мышцы ломит, сердце вот-вот выскочит из груди... Как же хорошо! Рассмеялся прямо в нависающую надо мной синеву — меня поймет только тот, кто так же, как я истязал себя в спортзалах, на стадионах, да на тех же турниках: усталость после тяжелой работы. Как-то давно, мне скинули картинку: в кадре вид обычной раздевалки, только сильно замутненный, как будто снимали сквозь запотевший объектив. Сбоку, из-за границы кадра — рука, опирающаяся о ближайший шкафчик, и становится понятно, что это — так сказать «вид от первого лица» владельца руки, а размыт кадр из-за того, что человек на грани перетрена. И снизу подпись: «Хорошо позанимался». Не знаю, как другим, а мне такая жизнь безумно нравится. Как сказал один мой хороший приятель: «зато чувствуешь, что живешь!»