Пока он молча выглядывал в окно, словно хотел убедиться в том, что там всё ещё октябрь, я ждал продолжения, продолжая сопеть. Больше всё равно ничего пока что делать не мог.
— Если ты переживаешь за то, что кто-то здесь хорошо знает, как выглядит настоящий князь Евгорий, то можешь быть спокоен. Он паренёк замкнутый и неприветливый. Любит тайгу и охоту гораздо больше, чем общение с людьми своего круга. И раньше никогда не покидал родовое гнездо. В этом вы с ним, пожалуй, похожи даже больше, чем внешне. Только он, малость поздоровее, конечно… Но это дело наживное. Ещё отъешься.
Наблюдая за моими ужимками, опричник, наконец-то, расслабился и снова чуть дёрнул уголком губ:
— Уверен, у тебя появились новые вопросы. Я могу уделить им ещё немного времени. Только веди себя прилично. Иначе мне придётся и с тобой… — Он глянул на смарт. — С вами тоже расстаться. Навсегда. Моргни, если понимаешь, о чём я…
Неотрывно глядя на то, как в его глазах снова разгорелся демоническое пламя, я всё-таки моргнул. И сразу после этого почувствовал, что снова могу шевелиться. И говорить:
— А если меня начнут что-то спрашивать про этого Шубского? Я же про него ничего не знаю!
— Никто здесь не знает. И не должен знать. Не забывай, ты теперь — аристо. И волен сам выбирать, что говорить о себе. И кому. В этих стенах тебе никто не может приказывать.
— В этих стенах… — Я глянул за окно.
— Сбежать ты, конечно, можешь. Но, напомню, это сейчас не в ваших с братиком интересах.
Скрипнув зубами, я вернул взгляд на опричника и кивнул на Таисью:
— А как же они тут вообще учатся, если им никто не приказ?
— Большинство, конечно, отличием не блистает… Но ты не забывай — это плебс, чтобы выжить, обязательно должен уметь что-то делать. Работать, конструировать, изобретать, воевать… Или воровать…
Я проигнорировал его шпильку, всем своим видом дав понять, что всё равно не понимаю идею. И парень в чёрном вновь стал серьёзен:
— Аристо обязан только одно — уметь властвовать. И для этого — овладеть силой своего рода.
— Кстати да! Ничё что я не умею в эти их фокусы? Ни летать, ни хвост отращивать. Меня ж сразу выкупят!
— Тебя быстрее выкупят с этими твоими «ничё». — На лице опричиника появилась лёгкая насмешка. — На твоё счастье, Гор Шубский, конечно, тоже не отличается высоким стилем речи. Но всё же постарайся обходиться без дворовых словечек. Ты же парень начитанный, насколько знаю… А что касается силы рода… Некоторые толком не умеют контролировать свой дар и после совершеннолетия. Для этого и учатся.
Я не стал уточнять, откуда он знает, что из немногих бесплатных развлечений, доступных в наших кварталах, мама всегда выбирала для меня только местную библиотеку с рассыпающимися в труху книжками. Фокусы аристо сейчас интересовали сильнее:
— А какой дар у Шубских?
— Да почти как у тебя.
— В смысле?
— Умеют видеть то, что другие пытаются от них спрятать. От запутанных звериных следов до придворных интриг.
— Поэтому им выдали имение в такой глуши?
— Вот об этом я и говорю. — Насмешка опричника превратилась в более добрую улыбку. — От тебя тоже немногое можно скрыть.
— А другие про это знают?
— Да. Поэтому не жди того, что к тебе здесь все будут тянуться. Скорее наоборот.
Я глянул на Таисью. Судя по цвету кожи, ей явно становилось всё лучше.
Интересно, позвала бы она меня к себе в команду, если бы знала, под кого я тут кошу… Скорее всего, сожрала бы сразу после бутерброда.
— Всё равно не понимаю… Как же их тут всех тогда контролируют вообще, если им ничё… ничего не прикажешь? Или тоже у каждого родственники в заложниках?
— Можно и так сказать… — Опричник вновь мягко улыбнулся. Кажется, мой вывод его опять слегка порадовал. — Злостное нарушение устава Императорского Ликеума рано или поздно ведёт за собой исключение. А это несмываемый позор. Не только для студента, но и для всего его рода. Думаю, понимаешь, что для настоящего аристо это страшнее смерти. А вот успешное окончание этого заведения наоборот — один из лучших способов приблизиться к престолу. В Империи всё решают не кадры. В Империи всё решают связи.
С этими словами парень в чёрном продолжал довольно улыбаться. И тоже покосился на Таисью:
— Да ты, я смотрю, это уже и сам понял. Заводишь новых друзей даже быстрее, чем я думал…
— Её друзья в овраге лошадь доедают!
— Зря ершишься, Гор. — Опричник покачал головой с лёгким укором. — Соратников надёжнее, чем Волковы-Нижгородские — в жизни не сыскать. Если, конечно, сможешь доказать им, что и сам не робкого десятка… — Он перевёл взгляд на кучку, оставшуюся от Кривошеина. — А соратники тебе здесь понадобятся…
— Ну с этими ублюдками я уж как-нибудь справлюсь…
— Для начала — советую никогда их так не называть. Любые другие ругательства — на твой вкус. Но никогда не касайся их родословной.
— Да пофиг…
— Никогда. — Заглянувшие внутрь моего черепа глаза снова разгорелись. — Я не хочу снова искать тебе замену…
— Снова?
— Сейчас не об этом… — Огоньки всё-таки чуть угасли. — Помни, что мест возле престола не так много. А попасть туда хотят почти все. Намёк понятен?
— Для этого мне и нужны… Соратники? Чтобы не выгнали раньше времени? Или…
— И это тоже. — Перебил меня парень в чёрном. — Повторю: в Империи связи решают всё.
— И что мне тут… Теперь до самого выпускного куковать?
— Не думаю, что дело затянется… — Опричник взглянул на часы. — Но никаких точных сроков обозначить не могу. Для твоей же безопасности.
— И что ещё мне делать для моей безопасности?
— Только то, что я сказал. А после того, как ты снова будешь предоставлен сам себе — ты уже ни в чём не будешь нуждаться. Как и твой брат. Если захочешь, сможешь и своего дядьку из трущоб вытащить. Да хоть весь двор…
— А что ещё мне не делать?
— Как сказали одному из императоров, после того, как его отец… Кхм… Погиб… «Прекратите плакать, извольте властвовать». — В голосе опричника вдруг появилась какая-то необычная сталь, которой до того слышно не было. — Не забывай, Гор. Теперь ты — аристо. Никто не имеет права тебе что-то запрещать. Кроме твоей чести. — Голос снова смягчился. — И императора, само собой.
Я не стал скрывать своего отношения к псам государя-императора и к его «восоко-чего-то-там» лично:
— Так я тебе и поверил, чёрный…
Но в ответ на моё угрюмое ворчание, собеседник лишь снова легко улыбнулся:
— Верить нельзя никому. — Огоньки снова разгорелись чуть ярче, а улыбка стала шире. — Мне можно.
— Тебя хоть как зовут-то?
— Можешь звать меня Ромул. — Он указал на мобилку. — Храни это у себя для связи. Я буду присылать тебе новые ролики с братом, что бы ты лишний раз за него не переживал.
— А он знает, где я?
— Он знает, что с тобой всё в порядке. И что ты его не бросил. А чтобы так оставалось и впредь… — Ромул перевёл горящий взгляд на застывших девчонок. — Можешь для начала попробовать всё-таки победить в этой игре. Кажется, княжна вот-вот очнётся…
Таисья и правда начала дышать чуть чаще. И, присмотревшись поближе, я заметил, что её глаза под закрытыми веками уже задёргались из стороны в сторону — как обычно бывает перед самым пробуждением.
— А про тебя тоже никому… — Обернувшись обратно, я увидел только чернеющий дверной проём.
— О-о-о-о-ох… — Протяжный выдох за спиной снова напомнил далёкий волчий вой.
Приподнявшись на локтях, золотоглазая девчонка немного осовело оглядела комнату, себя в луже крови и потом меня, застывшего в дверях. И пока скинувшая с себя оцепенение медсестра растерянно пересаживалась с пола на кровать, на лице юной княгини вновь нарисовалась хищная улыбка:
— А ты, Страшила, оказывается, не такой уж и Страшила! — Кокетливый прищур не очень органично соседствовал с этими клыками. Но голосок оставался весьма милым. — Побежали, порвём тут уже всех, наконец!
Глава 6
Запасной план
— А ты и дальше планируешь меня как живца использовать?