На пятнадцати метрах достиг перегиба, скала немного уменьшала наклон. Подъем пошел веселее, я почти перестал помогать себе руками, но и орки ускорились. Короткий взгляд — между нами остается не больше десяти — двенадцати метров. Я вижу их детально: отблески на гранях черных каменных наконечников копий, колыхание длинной шерсти меховых шапок, ничего не выражающие пустые глаза.

Появилась одышка, пульс уже в висках, сознание застыло от ужаса. Жилы на ногах рвутся от напряжения. Взгляд высматривает места, куда наступать, боковым зрением вижу приближающуюся снизу — сбоку смерть. Топот их ног отдается в мозгу, я слышу их дыхание — шесть метров!

Мешок уже в правой руке, левая рвет застежку плаща. Краем глаза вижу, как ближайший силуэт заносит руку для удара. На очередном шаге выношу правую ногу чуть дальше и, с силой толкнувшись, ухожу в прыжок назад, прогибаясь в спине.

Время застыло. Скручиваясь влево, вижу, как наконечник копья проходит в считаных сантиметрах от моего тела, а головной орк проваливается вперед в глубоком выпаде. Мне кажется, или у второго орка признаки удивления на лице? Действительно, странно, жертва, которую уже почти загнали, предпочла прыгнуть вниз и разбиться!

Потом в поле зрения вползает бескрайняя лесная ширь. Верхушки деревьев, образовывающие зеленый ковер, сбегающий вниз, в долину. Они ниже меня!

Хлопок сзади, меня подбрасывает, на миг больным зубом пронзает мысль: я же не проверил крылья! А вдруг повреждены маховые перья? А вдруг не размяты мышцы? Я же с самого утра не имел возможности их осмотреть. Но проходит мгновенье, другое. Меня не скручивает болью, кренов нет, значит, крылья работают!

Время запускают вновь, я хочу крикнуть в ликовании, но рано. Верхушки деревьев несутся на меня с угрожающей скоростью, а крылья еще не работают, скорости мало. Миг, и те немногие метры над вершинами деревьев, которые я успел запасти в своем забеге вверх, растаяли, разменянные на скорость полета. Но их хватило, чтоб над самыми макушками я перешел в относительно управляемый полет. Скорости все еще недостаточно, но это же горы! Поверхность леса убегала вниз, повторяя склон отрога, а я скользил в считаных сантиметрах над ней, разгоняясь в пологом пикировании.

Поверхность леса слилась в зеленое полотно. То слева, то справа мелькали вершины выступающих над лесом деревьев, но пока везло. И вот воздушная подушка под крыльями отвердела настолько, что на нее можно стало опираться, чуть поджав вниз заднюю кромку. Я уменьшил угол пикирования, и тут же зеленое мельтешение отдалилось. Слава уравнению Бернулли! Ех — ху — у!

Я перешел на маховый полет. Несколько взмахов, широкий вираж — и мимо проносятся застывшие на склоне орки. Недоумки!

Мне захотелось смеяться или сделать какую — нибудь глупость. Эх, почему у меня так мало стрел с «фугасами»? Сейчас бы погонял этих уродцев. «Ладно, икар, давай по задаче», — мысленно напомнил себе, впихивая плащ в мешок, который до сих пор держал в руках. Главное — эти трое в погоне за ребятами участвовать не будут. Меня трясло от пережитого и, чтоб как — то сбросить напряжение, я заорал песню, которую когда — то слышал на одном из бивуаков.

«Я стою на вершине горы,

Ветер дует не с той стороны,

Я приготовился к разбегу,

Внизу стоят, разинув рты,

И все ж в удачу веришь ты,

И сердце рвется, рвется, рвется к небу»[30]

Я набирал высоту в широкой спирали, поглядывая в направлении, где скрылись ребята. Упомянутая тройка серокожих, упустившая одного очень шустрого икара, уже скрылась под пологом леса. Хоть Руслав уверял, что оркам в лесу их не поймать, беспокоиться о судьбе попутчиков я не переставал. Появилась даже мысль покружить с торца отрога, чтобы высмотреть ребят сквозь деревья. Но потом отбросил ее. Даже если я увижу что — то, например, засаду на пути, то как вмешаюсь? Сверху расстреляю из лука, учитывая, что фугасов осталось восемь, а остальными стрелами даже поцарапать орка не могу?

Предупредить? Как? Кидать записочки? Были бы мы в группе, мог бы написать сообщение, но мне нельзя — члены одной группы видят не только характеристики и статы друг друга. Представляю, как будет выглядеть окошко такой группы:

«Руслав, человек.

Анахита, эльф.

Феникс, икар?»

Хм, не сказать, чтоб это не вызвало вопросов. Даже хуже, чем крылья засветить. Крылья — а может, это такие приспособления, надевающиеся на плечи? Впрочем, о чем я, под NDA попадает даже сам факт полета игрока. Но обозначить расу, которой нет, — тоже верное средство нарушить все что можно.

«Хорошо, что Рус не предложил вступить в группу, когда я заговорил про метки на карте», — мелькнуло в голове. Вот бы пришлось искать причины, почему я отказываюсь! Мало что ли, что приходится отказываться от совместного восхождения? И в тот же миг другая мысль завладела сознанием.

Пораженный, я продолжал на автомате махать крыльями, удерживать угол тангажа и радиус виража, а перед глазами стоял Руслав, встретивший меня в лесу, после приземления с северного отрога. Я тогда спросил:

— Нельзя на карте метку поставить?

— Можно, но только для участников группы, — ответил Рус.

Подождите — ка, но это мне не резон вступать в группы. С точки зрения игрока, действующего по совместной задаче, объединиться в группу — это норма. Даже нет — это правило! Уже с момента, когда я первый раз решил отстать от группы, обещая догнать, уже тогда любой другой игрок мог бы сказать: «Кстати, кинул тебе приглос в группу, вступай, так не потеряемся».

Ну хорошо, до этого не подумали. Но потом я сам заговорил о том, как видеть положение друг друга на карте. Так какого лешего Руслав, сам заговоривший о подобном функционале, не хлопнул себя по лбу и не сказал: «Феникс, блин, а чего это мы еще не в группе?».

Мозг стал подсовывать различные варианты типа «стесняется», «не навязывается» и тому подобное. Нет, все не то! Парень просто обязан был предложить мне группу, вся логика игрового процесса об этом говорит, а то, что действует он вполне логично, я убедился.

Ох, ребята, да вы тоже непростые персонажи…

Не знаю, что меня заставило насторожиться. Я на высоте, подо мной уже не меньше полукилометра, от стенки отрога я тоже был далеко. Хоть Рус и говорил, что орки не знают метательного оружия, но я предпочел не проверять этот тезис на собственной шкуре.

И все же что — то как будто дернуло, заставив обернуться назад и вверх. Тело сработало на рефлексах, сознание даже не успело включиться: поджал правое крыло, энергичный взмах левым — меня кинуло в сторону.

Мимо, с противным то ли криком, то ли карканьем пронеслось нечто: оперенные крылья, побольше моих в размахе, выставленные вперед когтистые лапы, и сморщенное старушечье лицо, с носом крючком и прищуренными глазами. Гарпия?

Минуточку! Я вызвал в памяти карту, составленную перед тем как покинул Инкубатор. На ней я отметил места, где в диком виде водилась летающая живность Фанворда. Неужели я случайно забрел в ареал обитания гарпий? Точно нет, я уверен! Они же живут на севере, в Полярных горах. Точно! Они земляки орков! Тогда понятно откуда они здесь.

Тем временем промахнувшаяся гарпия заходила в новую атаку:

— Хочешь поиграть, птенчик?

До чего противный голос! Я энергично погреб вверх, лихорадочно вспоминая все, что знаю о гарпиях. Вот, блин, почти ничего, разве что летают бесшумно — это да, убедился. Обладают интеллектом. И как мне это поможет? Еще они сильные, в состоянии поднять некрупного человека. Ха, я не человек…

Крылатая старуха догоняла. Страха пока не было, скорее удивление. Мозг, как компьютер, обрабатывал информацию. Ну да, раз может поднять такой груз, значит, крылья о — го — го какие. Глянул вниз: черные, как у меня, только длиннее раза в полтора крылья росли из плеч, модифицированные руки. И как она с такими ходит? Не дракон, конечно, но сильнее меня — это точно, грудь на грудь лучше не сходиться. Постойте! Вот оно! Ну не может грузоподъемный летательный аппарат при одинаковой конструкции быть маневреннее более легкого!