Поднимать решил прямо в воде. Немного поломав голову, в итоге, пришёл к такой процедуре: мы с Каналоа, навалились каждый на свой плотик и вытягивали линь двумя руками, стараясь делать это параллельно.

И уже когда вытянули так, что туша висела буквально в метре-полутора под поверхностью, я взял одну из наших старых верёвок, поднырнул, и тщательно обвязал тунца за хвост двойной удавкой.

Тянули втроём, а Семис придерживал бамбуковые слеги, по которым мы и втаскивали тушу на берег. А когда затащили…

— Вот это да-а-а… — только и смог пробормотать окончательно офигевший Хэч.

— Вот это я понимаю, — покивал, не менее ошарашенный Семис.

Каналоа не сказал ничего, но по глазам было видно — он в таком же состоянии.

Даже я испытывал лёгкий мандраж — тунец оказался длиннее моего роста! А весил… Да хрен его знает! По-любому — тяжелее меня. И даже тяжелее Каналоа, самого атлетичного из нас!

— Что ж, Скат, — наконец «разморозился» Семис. — Что дальше?

Я повернулся, посмотрел на парня. Да, чёрт побери. А что дальше⁈

Мы сидели рядом с тушей. Семис и Хэч негромко переговаривались, вспоминая, какую самую большую рыбу они видели в своей жизни, а я…

А я страшно тупил!

Ну что, Скат, сбылась мечта идиота. И в самом деле — что дальше-то?

Конечно, когда-то у меня в мозгу крутилась красивая картинка, как я притащу тушку, наподобие той, что сейчас лежала на песке моей базы, к дому вождя, и во всё горло вызову его. Дескать, выходи. Полюбуйся!

А сам, при этом приму подобающую позу — скорее всего, поставлю ногу на добычу, подбоченюсь. И обязательно заявлю ему, что-нибудь такое… Какое? Не знаю, но чтоб всех проняло. Чтоб ни у кого и тени сомнений не осталось, какой я весь из себя крутой.

Однако тунец — вот он. Я, соответственно тоже тут. А дом вождя — через пол острова. И как доставить туда эту махину?

Ну ладно, допустим. Я выцыганю у кого-нибудь лодку. Или, даже снова построю плот.

Во-первых, сколько это займёт времени? А тунец, меж тем, лежит на жаре — солнце успело подняться в зенит, и припекало теперь немилосердно.

Во-вторых, кто мне вообще даст появиться в деревне с такой добычей?

Арииаху? Тот из принципа постарается нагадить. Да и Ата, я думаю, не забыл унижения. Так что грести сейчас в деревню или топать пешком… Я хмыкнул, представив как мы тащим, наверно шестидесяти или семидесятикилограммовую рыбину пешком, по склону, через джунгли.

Нет, не вариант.

— Ну что, пацаны, — я встал, достал кинжал, — кому стейк из тунца? Какую прожарку предпочитаете?

Мысль моя, была проста. Кто у меня в племени из сильных мира? Из тех, кто может за меня слово вставить? И кому я не успел насолить.

Только шаман. И он, как будто специально — ведь недавно сам приходил предлагать помощь! Блин, словно старый что чувствовал… Или может, знал?

Пофиг. Вот только с пустыми руками я к нему не пойду. Плюс, есть у меня кое-какая мысль на счёт «правильной презентации» для вождя. А это — требует времени.

— Вот что, боец. Напомни мне, когда домой пойдём, цветущую пальму присмотреть.

На подготовку моего визита к шаману ушло девять дней. Бо́льшую часть времени прожили на пляже — уйти в пещеру пришлось только раз: на четвёртый день погода испортилась настолько, что на пляжике стало просто не безопасно. Но и то, не больше чем на один день. И это был не шторм, а самое обычное «свежее волнение».

Первым делом, в тот же день как мы добыли тунца, я озаботился пальмовым соком. Ну а с чем мне идти на серьёзный разговор к большому любителю «поговорить с духами»? Только с бухлом.

Я решил превзойти сам себя и устроил двойную перегонку. Правда, учитывая ничтожный КПД процесса, сока для этого пришлось собирать столько, что мы с Каналоа, до кучи попросив помочь Хэча, оставили без цветоносов большую часть пальм на восточном берегу. Сок на пляжик сносили литрами.

Впрочем, сок пошёл не только на перегонку. Часть я выпарил, получив кристаллы весьма сладкого, хоть и не такого чистого, как я привык, сахара. Затем кристаллы были тщательно перемолоты, смешаны с солью в пропорции один к четырём, и полученной смесью я натёр мясо тунца, порезанное на порционные куски.

Помогал в основном Хэч — как я узнал от паренька, Семиса отец буквально запер, отобрав у него костыли. Что происходило в доме экс-подельника, я так и не узнал, но Хэч рассказывал о диких визгах, доносившихся из дома. Причём, похоже, верещал сам отец семейства.

Впрочем, как я знал от того же Хэча, отец Семиса большую часть времени пропадал в лагуне, собственноручно возглавляя три-четыре большие пироги, что отваливали группой с рассвета, и пропадали на воде до самого вечера. Это несмотря на то, что дня четыре погода была ещё весьма свежая, а два дня так вообще «сильная». Я, к примеру, в эти дни в воду лезть не рискнул. Прервалась экспедиция Арииаху за «большой рыбой» лишь однажды, когда и нам с Каналоа пришлось покинуть пляжик и пересиживать в пещере.

Четыре дня мясо тунца подвергалось сухой засолке. И дважды в сутки приходилось его переворачивать. А на пятый день, как раз когда завершилась очередная непогода, я развесил его в тени на берегу. Ветер должен был относить насекомых, но я подстраховался и поставил Каналоа палить дымный костёр

Остальное время потратили на восстановление арсенала — свой арбалет Семис тогда всё-таки утопил.

Тренировались.

Гонял Каналоа почём зря — раз не лезет в воду, так пусть на физухе да на рукопашке потеет. Парень хмурился, но терпел, видимо чувствуя вину.

Я нырял за каракатицами. Да за ракушками, когда никого постороннего не было. Но вдвоём с Каналоа оставались мы не часто — большую часть времени у меня торчал Хэч. Причём два раза он приходил с Телуа.

Девчонке я был рад, всё-таки на Рифе я её отчасти опекал, и то, что она сошлась с моим приятелем, меня тоже радовало.

Как-то раз разговор зашёл о Руйхе, с которой Телуа до сих пор дружила, но я девушку остановил.

— Знаешь, — поморщился я, — рад что у Руйхи всё хорошо. Надеюсь у неё сбудутся мечты, да и матерью она должна быть хорошей, но давай замнём эту тему. В смысле, не напоминай мне о ней больше, хорошо? — и чтоб хоть куда-то свернуть разговор, спросил: — Слушай, а как же Айха? Кай, получается, её бросил?

— Бросил? — фыркнула Телуа. — Да это она его бросила. Сказала, что не хочет рожать от слизняка.

— Да ладно⁈ — удивился я.

Хотя, кажется, когда-то я что-то подобное уже слышал? Где, от кого? Не помню.

— Ну, и как она? — спросил чисто, чтоб поддержать разговор. — Сошлась с кем-нибудь? Наверно, уже полноценный человек глубин?

— Нет, — простодушно мотнула головой Телуа. — ни с кем она не сошлась, хоть несколько парней из касты и оказывали ей знаки внимания.

— Да уж, — усмехнулся я, — всегда строила из себя королеву. В смысле… единственную и неповторимую.

— Ей сложно, — согласилась Телуа, — ведь она дочь самого отца войны! Трудно найти достойную пару.

— Ага. И с Каем обломалась…

— Я вообще думаю, что Айха из касты уйдёт, — вмешался Хэч.

— С чего ты решил? — спросили мы с Телуа в один голос.

— Я раз слышал, как она поругалась с Ситу.

— Серьёзно⁈

— Да. Айха возмущалась, что отец глубин заставляет нас нырять каждый день. Представляешь? — усмехнулся Хэч, и они с Телуа рассмеялись.

Угу, подумал я. Это вам смешно. А я вот ушёл из касты глубин почти из-за того же самого. Но вслух, конечно же, говорить ничего не стал.

На девятый день вялящиеся куски тунца приобрели насыщенный, почти рубиновый цвет, и я решил, что часть оставлю довяливаться, по примеру испанской мохамы. А другую — закопчу, как классический балык.

— Здравствуй, говорящий с духами, — я низко поклонился. — Ты предлагал свою помощь? Я пришёл.