Я замер, поскольку меня, наконец, осенило.

— Каладрий!!! Ну ты и скотина!

— О чем ты? — не поняла Настасья.

— Кажется, я знаю, куда нас засунули. Туда, где Шереметьевы держат монстров! Вот Каладрий, вот сволочь, он же знал, но не сказал! Мог бы и предупредить.

— Вот черт, — пробормотала Настасья.

— Да уж, радости мало. Надеюсь, они тут хотя бы в клетках.

Я выглянул из-за угла и снова посмотрел на банши. Выглядела она как то, с чем драться совсем не хотелось.

— Может, получится ее как-нибудь обмануть? Охранников-то она не разорвала, значит, не всегда бросается на людей. Ты у нас большой специалист по банши, придумай что-нибудь.

— Вряд ли. Эти твари кровожадны, но отнюдь не глупы. Им можно объяснить, что кого-то трогать не надо, но посторонних она не пропустит.

— Тогда вдвойне жаль, что пришлось убить охранников. Возможно, удалось бы заставить кого-то из них сделать вид, что выводят нас под конвоем. — Я вздохнул. — Всегда говорил, что ключ к жизненному успеху заключен в пацифизме.

Настасья нахмурилась. Ее лоб прорезала глубокая морщина.

— Думаешь, сработало бы?

— Понятия не имею. Но это был бы отличный шанс. В любом случае, они уже мертвы и нам не помогут.

— А если бы не были мертвы? По-твоему, получилось бы?

— Ставлю два к одному, что да. Но какой смысл теперь об этом думать?

Настасья глубоко вздохнула, словно приняла какое-то решение. Подошла к трупу одного из охранников, носком туфли начертила вокруг него невидимую линию и велела:

— Отойди.

Я покорно отошел на несколько шагов, наблюдая за девушкой. Та что-то пробормотала, и круг вокруг мертвого тела вдруг замерцал черным. А затем труп убитого мной охранника зашевелился. Неуклюже заскреб руками по полу и попытался сесть.

Я раскрыл рот. Вот тебе и нет Дара!

— Так ты некромантка! — прошептал я. Труп между тем неумело, словно марионетка, которую дергают за веревочки, пытался встать на ноги.

— Прошу, не говори никому. Мой отец скрывает мой Дар ото всех, считает его позором семьи.

Мда, надо сильно бояться папочкиного гнева, чтобы вспоминать о нем в такой ситуации.

— Но почему? Вас ведь, насколько я знаю, никак не притесняют. Гонения на некромантов давно остались в прошлом.

— Да, но презирать нас от этого не перестали. — Девушка грустно посмотрела на меня. — Можно издать указ, написать в нем большими буквами призыв перестать ненавидеть некромантов и повесить на стенку. Думаешь, ненависть от этого утихнет? Обычные люди никогда не любили нас и никогда не станут. Лучше, чтобы тебя считали неудачницей, у которой нет вообще никакого Дара, чем человеком, способным поднимать мертвых. И, если уж на то пошло, на это есть причины. Многие из нас и правда не слишком приятные личности. Возможно, мы это заслужили.

— Я знаю одного некроманта, он замечательный человек, — возразил я.

— Значит, тебе повезло.

У меня появилась кое-какая идея.

— Знаешь что, Настасья. А приходи-ка ко мне на свадьбу.

— Приду, — пообещала девушка. — Если выберемся отсюда.

Мертвый охранник, наконец, кое-как принял вертикальное положение. В отличие от того зомби, которого мы ловили вместе с Покровским, он выглядел практически живым: тело за несколько минут даже остыть не успело. Только остекленевший взгляд и ломаные движения выдавали, что с ним что-то не так.

— У него на поясе наручники. Надо заковать друг друга, чтобы выглядело достоверно, — сказал я.

Настасья поколебалась.

— Ты уверен? Если что-то пойдет не так, со скованными руками у нас против банши точно не будет шансов.

— А если мы будем идти свободно, словно мы с этим охранником добрые друзья, она что-нибудь заподозрит, — резонно возразил я.

Настасья поколебалась, но все же кивнула. Я защелкнул на запястьях девушки наручники, наклонился над вторым трупом, снял у него с пояса еще одни и приказал нашему свежеприготовленному зомби:

— Закуй меня.

Труп не отреагировал.

— Слушай его, — приказала Настасья. — Он тоже твой хозяин, как и я.

Зомби неуклюже защелкнул оковы на моих запястьях. Я поморщился от прикосновения холодеющих мертвых пальцев.

Конвоируемые трупом, мы поднялись по лестнице. Жуткая привратница следила за нами, не произнося ни слова и практически не двигаясь. Пристальный взгляд светящихся водянистых глаз, казалось, пытался проникнуть прямо мне в голову.

Мертвая рука охранника с видимым усилием достала ключ и попыталась вставить его в замочную скважину.

— Пароль, — вдруг прошелестела банши. Голос ее напоминал шорох погребального савана.

Мы замерли. Черт побери, еще и пароль! Можно было догадаться. Какой тут может быть пароль: Шереметьевы, Кусково, Императора долой? Вряд ли заговорщики настолько тупы.

— Розовый единорог, — ответил зомби замогильным голосом.

— Розовый единорог? — прошептал я Настасье. — Серьезно⁈ Я был о них лучшего мнения.

— Да ладно тебе, нормальный пароль.

Банши не шелохнулась. В ее жутких глазах промелькнула угрожающая искра.

— Пароль, — повторила она все с той же мертвой интонацией.

Все-таки не единорог? Ах да, она же не слышит. Я наклонился к чудовищу и проорал в самое ее ухо:

— Розовый единорог!!!

Банши удовлетворенно кивнула. Дверь, наконец, открылась, и под пристальным взглядом монстра мы вышли из подвала. И оказались посреди безумного зоопарка. По обеим сторонам коридора стояли, сидели, лежали и били крыльями монстры. В огромных вольерах лениво расхаживали грифоны и мантикоры, на берегу небольшого бассейна за толстыми железными прутьями сидела тварь, похожая на кикимору, в вольере справа от нас за толстым стеклом злобно вспыхивал огнем ифрит. Зубастые трехглазые змеи, свернувшиеся в клубок, какая-то тварь с множеством ног, ощетинившаяся иглами, и…

— Розовый единорог⁈

— Ну да, а что здесь такого? — удивилась Настасья.

— Я думал, они встречаются только в сказках, — пробормотал я.

— Конечно, нет. Это один из самых страшных портальных монстров, жемчужина коллекции Шереметьевых. Они им очень гордятся. Не смотри, что он выглядит мило, эти твари чудовищно злобные.

Разглядывая зверинец, мы несколько забыли о том, что все еще скованы. Я повернулся к стоящему по стойке «смирно» трупу и приказал:

— Освободи нас.

Тот принялся неуклюже снимать наручники. Наконец, звякнув, они упали на пол.

— Кто твой хозяин? — снова обратился я к мертвецу. — Кто приказал нас похитить?

Тот смотрел на меня бессмысленными глазами.

— Хозяин. Господин. — Я принял максимально господский вид, пытаясь хоть так донести до мертвеца свою мысль. — На кого ты работаешь?

— Хозяин? — глупо переспросил труп.

— Он не ответит, — сказала Настасья. — Мозг умирает. Пароль он еще вспомнил, а «хозяин» для него слишком абстрактно. Мы ничего от него не добьемся.

Я вздохнул, признавая поражение. Действительно, вряд ли зомби нам что-нибудь расскажет. Придется самому выяснять, какому идиоту пришла в голову мысль меня похитить. На сначала надо выбраться из этого зоопарка.

— Тогда пусть помрет окончательно, раз пользы от него никакой, — предложил я. — Спутник зомби меня как-то нервирует. И пойдем отсюда.

Настасья подошла к мертвецу, прислонила ладонь ему ко лбу, что-то прошептала, и тот осел на пол.

— А когда зомби упокоевал мой знакомый некромант, это было гораздо сложнее, — заметил я.

— Это был его зомби? В смысле, он его поднял?

— Нет.

— В этом и дело. Со своими все намного проще.

Я огляделся в поисках выхода наружу, и тут снизу раздался какой-то шорох. Из двери подвала показалась банши. Выглядела она очень злой.

— Вы их убили, — прошипела банши. Похоже, от скуки она решила спуститься вниз и обнаружила там много интересного.

— Похоже, наш обман раскрыли, — констатировал я, и тут тварь ринулась на нас.

Я еле успел отскочить, когда банши с чудовищным воем попытался вцепиться когтями мне в лицо. Надеюсь, она не хотела этим сказать, что скоро мне суждено умереть, для этих целей у меня есть Каладрий. Я зарядил по чудовищу воздушным кулаком, оно покачнулось, но потом растопырило руки и снова прыгнуло. Острые когти чуть не пробили мой энергетический доспех, силясь разорвать плоть и добраться до сердца. Настасья взвизгнула, я оттолкнул девушку к себе за спину, защищая от чудовища.