Время шло и вселенная, казалось, обрела стабильность. Меньше изолированных измерений, всё меньше места новым жизням. Мы перестали терраформировать планеты, народы вселенной с этим вполне справлялись, и со своими проблемами тоже. Мы же больше просто общались, изобретали что-то ещё, строили корабли и пускали их сражаться. Новых Хранителей тоже не появилось, видимо семь – достаточно для вселенной.

Больше триллиона лет. Мы оставались неизменны. До самого конца. Ни один Хранитель или Аспект более не погиб, осталась самой молодой из них и была тому рада. Впрочем, разница в возрасте казалось смехотворной. Но теперь песок пересыпался, цивилизации стали гибнуть одна за другой. Быстро и неотвратимо.

Вселенная начала коллапсировать, отжила своё. Закончился цикл, как мы не пытались отсрочить конец, стабилизировать грань, приостановить энтропию. Всё же в масштабах вселенной мы крошечны. И тем удивительнее творение Создателя. И мы сами понимали, что наши души оказались не такими же уж вечными. Им тоже нужна… перезагрузка. Как и вселенной. Я верила в это. Новый цикл, сначала¸ перерождение вселенной. И Арктур, что всё так же сильно любил Широ и Кармит.

Я пыталась также держать Амараллис. Но время с ней оказалось более жестоко. С ней я попрощалась. Она ушла с ностальгической улыбкой. Давняя подруга, первый встреченный апостол Хранителей. Апостол Сорай. Открытая и добрая душа. Она не застала конец, может и к лучшему.

На маленьком островке спокойствия стояли мы все, более не следя за вселенной. Последние остатки цивилизаций гибли. И мы смотрели на безумное пламя коллапсара. Потоки энергии и материи, что в него падали. Но на скалистом островке вокруг нас было спокойно. Одиннадцать стражей, что обереги вселенную до конца. Наша миссия была завершена.

Шия отказывалась смотреть на конец, вжималась мне в грудь, смотря в мои глаза, и я её обнимала. Было немного страшно. Сорай, стояла рядом, держась за руку, все слова уже были сказаны. Конец не мог произойти быстро, и теперь мы смотрели на него.

Первыми вместе с расами и концепциями разумных пали Сандар и Сорай. Аватары и души рассыпались прахом и энергией. Первый знакомый хранитель пал, от чего я ощущала ещё большую боль подступающего конца.

«Создатель, если ты меня слышишь. Прошу, пусть новая вселенная процветает также».

Последние мои слова, произнесённые в само пространство.

С последней лёгкой улыбкой, гладя мне, в глаза растворилась Шия. Во вселенной больше нет живых существ. Всё умерло в огне коллапса. Объятия опустели.

С полным ностальгии взглядом рассыпалась прахом Инис. Нет звёзд и космоса. Пал Эон. Хороший друг и увлечённый гений технологий. Вместе с Сильвианом ушла Кирин. Изначальный. Созиданию больше нет места во вселенной. И единственный Аспект, проживший с начала. Всегда дававший ощущение уверенности.

Арктур всё ещё держал невероятной силой концепции и Законы. Широ и Кармит оставались с ним. До самого конца. Мы встретились взглядом, я последний раз улыбнулась, улыбка вышла грустной. Но перестала сопротивляться неизбежному. Позволила холодной, но приятной темноте окутать себя. Вселенная прошла достойный путь.

***

На островке спокойствия посреди вселенной оставалась последняя троица, произнеся слова прощания с любимыми. Исчезла Кармит, разрушения больше не было. Последнее прощание. В объятиях Аспекта Пустоты распалась Широ.

И прозвучали последние слова во вселенной. Последнее желание Аспекта. Последнее живое существо, что встречала последние секунды вселенной. А потом пал и он. Последняя душа, последняя жизнь.

Остатки вселенной упали в коллапсар. Все планы, все Законы. Ничего более не существовало. Ничего не осталось.

И вселенная вспыхнула вновь, новой жизнью, которая будут оберегать её стражи, несущие службу до самого конца. И последние желания Аспектов были услышаны. За всю службу, за их старания и пронесённые сквозь миллиарды лет желания и чувства. Новая вселенная в чём-то отличалась и в чём-то была похожа. И так будет дальше. Цикл за циклом.

— Мы сдохнем, стой! Ты куда летишь⁈ — вскрикнул я, видя намерения пилота, который уверенно направил наш тяжёлый истребитель к Сфере Аккара.

С каждым виражом и безумной петлёй мы оказывались всё дальше от битвы, и в автопилот был загружен курс к лазурной туманности. Я смотрел на показания датчиков и красные сигналы системных ошибок, что заполняли весь интерфейс. Правое крыло оторвано, первый двигатель работает лишь на двадцать процентов мощности, половина систем генератора щита сгорела.

— Не кипишуй, пролетим по границе, оторвёмся! — крикнул мне Кори. — Вырубай защитные протоколы варп-привода, нашей защиты хватит! Переводи энергию от накопителей пушек!

Я подключился к внешнему нейроинтерфейсу и спешно бегал по меню. Отключил все протоколы безопасности, а заодно перераспределил покрытие щитов и защиту ключевых элементов.

— Приказ выполнен, энергия перенаправлена!

Мы резко ускорились, и меня снова вжало в ложемент сиденья: компенсаторы инерции не справлялись. На пробитом экране пилотской кабины я увидел, как выстрелило главное магическое орудие, почти полностью осушивший запасы корабля. Из меня тянули энергию, и я не сопротивлялся, отдавая машине свой резерв. И этого всё равно слишком мало!

Горящий без кислорода магический огонь перегрузил щиты сглаженного, словно рассчитанного на атмосферу, истребителя мирианцев и прогрыз их обшивку. Корабль противника мощно и красочно рванул, оставив лишь обломки и мерцающие искры синеватой маны.

В поле моего зрения мелькнул подбитый корвет: так хорошо знакомый мне Новис-4 пытался отлететь подальше от станции. И правда «лоханка»: один из его массивных задних двигателей полыхал выбросами плазмы и плавился, щиты едва держались, а вокруг корпуса мерцали синеватые всполохи. Его гипердвигатель не мог пробить блокировку пространственной грани, но оставшиеся в живых движки толкали пузатый корпус вдаль. Враги пока игнорировали повреждённый невоенный корабль.

Мимо нас мелькнул ослепительный белый луч, Кори выматерился, резко сменил курс и стал закручивать корабль по спирали. Голова закружилась, и я полностью выпал из битвы. Лишь краем сознания понимал, что мы всё ещё отдаляемся от станции. Вот потому, чтоб вас, я пошёл тяжёлые корабли пилотировать! Бой москитки не для меня!

Ещё одна вспышка, реактор просигналил о перегрузке: меня хватило лишь отключить противный звук. Я механически выполнял приказы пилота на автоматизме вбитых на подкорку рефлексов. Форсаж выдавил воздух из лёгких, повреждения систем штурмовика нарастали.

К счастью, это не малый истребитель, а сверхлёгкий корабль среднего радиуса. И это означало важнейшее отличие.

«Варп-двигатель — старт».

Космос на секунду исказился и размылся, прежде чем компенсаторы выправили картинку, оставив анимацию мелькавших мимо корабля белых лучиков, что давали человеку ощущение скорости и понимание общего направления движения.

Пусть без внутренних помещений, а только с одним истребительным кокпитом, но модель «Денеб» может перемещаться по сектору без корабля-носителя.

— Нормально, парень, — выдохнул впереди Кори. Я по внутренней связи слышал весь спектр его эмоций. — Ситуация охренительно плохая — конец станции.

— Там… все мои сослуживцы остались, — сказал я удивительно безэмоционально… ах, да, скафандр что-то ввёл.

— Сочувствую, первый раз особенно тяжело, — ответил пилот.

— А нам так уж нужно скрываться там?

— Имперцы не захотят отпускать нас. Как только закончат с основными силами, примутся отлавливать разбегающихся. На варпе далеко не уйдём. Ждём подмоги или пересидим на границе. Притворимся кучей обломков, залатаем дырки и улетим. Это наш единственный шанс.

Спорить с опытным пилотом было глупо. Мы на сверхсветовой скорости приближались к лазурной туманности вдали.