— Я не очень мотивирован, если честно. Мне кажется, вам нужно поработать с даром убеждения. Может быть, у вас есть конфетка? Конфетка, знаете ли, очень помогла бы. Сойдет даже барбариска.

Смех вокруг расстроил коротышку еще больше. Его друг хохотал громче всех, и колотил приятеля по плечу. Тот же побелел от негодования. Оттолкнул приятеля, сорвал с пояса что-то, и быстрым движением кинул в меня.

Солнце блеснуло от стали, это я успел заметить. А затем холодная боль вонзилась в глаз, сознание померкло почти сразу, и тело где-то за пределами игры выгнулось в дугу, переживая очередную смерть.

Я очнулся посреди знакомого поля. В рванине и с ржавым мечом за поясом. С теснотой в груди, будто не в силах вдохнуть. В горле билось сердце, голова кружилась. Черт. Похоже нервная система не справляется.

Я присел, приходя в себя. Ноги дрожали, горло пересохло, сознание плавало у воронки, ведущей к безумию, и грозило вот-вот скользнуть внутрь. Черт-черт-черт. Так, три раза по пять, как учил врач. Вижу стебель травы, он зеленый. По земле ползет муравей. Синее небо над головой. Грязные руки. Землю, она теплая. Что я слышу?

Самое сложное отыскать пять звуков вокруг себя, чтобы отвлечь мозг, переключить внимание с трясущегося тела. Когда-то меня рвануло. Еще до того, как я перешел на удобный фриланс в загородном доме. Кукушка вылезла из ящика и сказала мне привет.

Так что изнутри знаю, что такое психотерапия. И три раза по пять.

Шум ветра, стук сердца. Я провел рукой по траве, слушая шелест. Крик птицы.

Пятый звук не давался. Но в конце концов в поле что-то хрустнуло. Под чьим-то весом сломалась веточка. Успокоившийся было организм выбросил страдания из головы и вкинул мне адреналину.

— Твою мать… — весь шмот остался там, на месте смерти. Все то, что досталось от Ловеласа. И что же хрустит в поле, интересно? Я бросил счет, сориентировался по солнцу и, пригибаясь, поспешил с поля прочь. Трава хлестала по рукам, цеплялась за одежду. Ноги сразу вспомнили все «удобство» поношенных сапог.

Итак, меня убили посреди города. Во время ярмарки. За шутки. Не игровой персонаж! Черт! Показали бы мне окошко со временем, мол, на принятие решение у вас тридцать секунд и выберите — послать его по бабушке или подарить леденец — я бы понял. Но вот так вот…

Дурацкая игра.

Выскочив на дорогу, я поспешил к воротам, петляя как заяц. Спиной чувствуя взгляд обитателя полей — Ловеласа. Может даже и надуманный. Но между лопаток жгло.

Перед самим Бергхеймом остановился. Что если этот чудик ждет меня на том же месте и с еще одним метательным ножом?

Стражи города с интересом смотрели на меня, я пялился вглубь города. Может, к кузне вернуться? Подождать Стаса, в безопасности, в спокойствии.

Но тогда получается, что меня сломала какая-то агрессивная программа.

— И перед кем ты выеживаешься, Егорка?

Один из стражей кашлянул, выразительно посмотрел на приятеля.

Нет, Бьорн. Не на того напал. Я вошел в городок, гордо придерживая меч левой ладонью. Шлепал по дорожной пыли, подняв голову и наплевав на страхи. Добрался до ярмарочной площади, прошел к клети Стаса.

— Только не втюхивай мне свое барахло, — сказал я ему. Бард улыбнулся.

«Книгожор предлагает обмен. Да/Нет»

Да!

Он вернул мне все вещи, свалившиеся при убийстве. Первым делом я сменил сапоги и блаженно пошевелил пальцами ног.

— Что это было, Стас?

— Не знаю. Но его увели стражи. Никогда такого не видел. Люди разозлились страшно, представляете? Тут такая ругань стояла, даже торги остановились. Вы опять полезете наверх?

Я уже намалевывал себе улыбку. Закончив, вновь поднялся на крышу и гаркнул на всю площадь:

— На чем мы остановились?

Толпа, было откочевавшая от наших рядов, оживленно колыхнулась. Кто-то засвистел, кто-то захлопал в ладоши. Прекрасная публика, прекрасная. Спасибо тому, кто так ее запрограммировал. Может быть, я нашел свое место в этом мире?

Мы распродали весь товар в течении часа. Даже дрова ушли. Под конец выступления я уже не мог вспомнить ни одного анекдота и просто прыгал обезьяной по крыше, выкидывая кренделя руками и ногами. Фарм репутации приостановился, на ужимки реакция шла куда хуже. Хотя люди все еще тянулись поближе к лотку с чудаком на крыше. А я никак не мог вспомнить ничего смешного.

Однако, результат все одно был хорош: когда ворота Бергхейма остались позади — моя репутация с ним была на уровне 18 %. Неплохо для одного дня. Стас с плохо скрываемой завистью признался, что у него она всего 12 % и это за три месяца.

— Мы богаты? — спросил я у него, пока мы шли по дороге к кузне. — Какая выручка?

— Девять золотых, — ответил он.

— О! Можно было купить колечко. Разодеть кого-то из наших, будет сильнее, умелее.

— Можно. Мы так разодели Николая, — помрачнел Стас. — Теперь ты ходишь в том, что мы покупали.

— Какая неловкая ситуация, — признался я. — Не знал. Но зачем покупали, статов ведь нет никаких.

— Статы — это что?

— Ну там бонусы к силе, к ловкости, к хорошему настроению.

— Это слишком дорого, Егор. Хотя с нашей новой стратегией, думаю, мы можем попытаться заготовить товара побольше. Раз уж уходим пустые. И в следующий раз приобретем что-то для нашей группы.

Бард задумчиво толкал пустую тележку. Я посмотрел на него с восхищением. Черт, они горбатились всей группой ради вот этих вот кожаных шмоток. Их украли. И вот, после моей смерти, проклятый шмот вновь оказался в руках Стаса, а тот безропотно, по доброй воле его вернул! Ничего себе святоша. Я видел как из-за вторичных характеристик на добыче друзья в рейде становились кровными врагами. А тут буквально все отдал. Свое же.

— Да, нужно развиваться. Меня тошнит уже от этой локации.

Стас лишь усмехнулся.

Миша и Света получили по уровню — как и ожидал Стас. Сюрпризом оказалось, что третий уровень получил еще и Игнат. Новых способностей им не дали, но зато общая мощь команды увеличилась. Теперь среди задохликов был один бард четвертого уровня, жрец, охотник и травница третьего, воин второго и самый полезный и прокаченный в мире шут.

Олег выглядел подавленным. Он появился раньше Миши и Светы, но не обладал никакими способностями и профессиями, а основной опыт капал как раз с ремесла и торговли. Света приобняла загрустившего воина, выжала из него пару улыбок. Но альбинос все равно шатался вокруг кузни с мрачным видом.

Да, в целом, и мое настроение было так себе. Конечно, сегодня свершилась великая победа задохликов, но дальше вновь ожидается рутина. А я никогда не считался терпеливым человеком. Во всех играх вместо погружения в глубокие истории вселенной — постоянно скакал вперед по уровням, приученный, что настоящее веселье начинается там, на пике.

Но тут даже пик неизвестен.

О, как это бесило. В игре было лишь одно направление — задание «Родные пенаты». Но я даже от Бергхейма далеко не отходил! Только за дровами в лес. Кстати, за сегодня можно было набить опыта работой, поэтому, пока светло, стоило взяться за тележку и топор.

Что я и сделал, взяв с собой Мишу и Стаса.

Конечно, чем меньше ты получаешь, тем больше желания пропустить денек. Отдохнуть. Какая, мол, разница. Однако это большая ошибка многих игроков. Истина предков простая — пока ты спишь — враг качается.

Пусть даже не знает — зачем.

Я проснулся спозаранку. Добрался до стола, слушая сопение. Посмотрел в щель меж створок закрытого окна. Уже рассвело. Выложил на лавку все ценное, оставшись в стартовом наряде. Долго-долго смотрел на сапоги, но потом представил их будущее и все же сунул под стол. Уж раз ребята так на это вкалывали — будет очень неприятно профукать их наследие из-за какой-нибудь нелепой случайности.

Однако жаренных кроликов в инвентаре я оставил. Благо в этой «прекрасной» игре не настолько дошли до ручки, чтобы давать срок годности на продукты.