Когда на холм забрались Черная и Синяя группы, Ланс отметил, что жрица еле шевелится. Голова ее то и дело клонилась набок, ноги почти не слушались, а на прикрывающей глаза повязке проступила кровь. В конце концов скалящийся Фенос поднял ее на руки и понес. Девушка обхватила его за шею и покорно утихла на груди солдата.

Проходя мимо Гарбандера, рыжий ему подмигнул и по-кошачьи облизнулся.

— Дурак ты, — сказал Ланс и отвернулся, выбирая место для ночлега.

Оно нашлось почти сразу же, между двух валунов, образовавших природный уголок. Спиной к нему спать будет спокойнее. Тем более, что земля, щедро присыпанная каменной крошкой и покрытая тонким слоем мха, была сухая.

Добравшись до будущей лежанки, он только хотел присесть, как вдруг в рации зашептал поставленный в дозор Эвик:

— Люди. Внизу люди, дор тактик. Человек пять. По-моему, солдаты. Только… они какие-то странные, дор тактик… Могу подобраться поближе и посмотреть.

— Отставить, — оборвал его Ланс. Бросил на облюбованное местечко пояс с гранатами и потопал к дозорному. Что еще за люди посреди джунглей?

Первую странность он заметил, когда огромный некробоец, который стоял на краю холма, у расколовшегося валуна, вдруг дернулся. Повернул к жрице голову, закованную в уродливый шипастый шлем. Ржавые цепи, перетянувшие его черный доспех, противно заскрежетали по железу, когда мертвец резко отступил, развернулся обратно и уверенно зашагал вниз по склону.

А второй странностью оказался сдавленный возглас слепой девушки:

— Он не слушается меня! Не слушается!

Ланс, холодея, сдернул разрядник с плеча.

Кай предупреждал об этом. Так что не надо волноваться. Не надо нервничать. Все обратимо, и ей смогут помочь, если не будет слишком поздно. А поздно не будет. Наверняка среди эскадрилий Скорпа найдется толковый Клирик Медикариума, а значит, он сможет ей помочь. Конечно, так оно и будет!

Вода в душе пахла химическими добавками. Но зато она была достаточно горячей, чтобы Нара почувствовала себя лучше. Стоя под тугими струями, вдыхая пар, жрица отчаянно жмурилась и старалась не думать о том, что ждет ее по эту сторону сознания. За пределами тесной, три на три фута, душевой.

Закончив с водными процедурами, она дождалась, пока теплые струи воздуха высушат кожу, и выбралась из ячейки в каюту.

Мертвец стоял у двери. Натекшая из него лужа крови расползлась по каюте и захлюпала под ногами Нары.

— Я знаю, что тебя нет, мальчик. Тебя нет, — поморщилась жрица и стала неторопливо одеваться, старательно не глядя в сторону призрака. Маску она нацепила в последнюю очередь. — Тебя нет, малыш. Прости.

Кай говорил, что рано или поздно это произойдет. Что рассудок не выдержит постоянного давления, постоянной загрузки. Она же не мертвец Калькуляторов, в ее голове никогда ничего не затирается. Хотя многое из прошлого Нара хотела бы забыть.

— Голова не болит? — спросил улыбающийся Кай. Он сидел на камне, в пяти шагах от пропасти, положив посох на колени, и его выжженные глазницы смотрели в небо. Ветер трепал лохмотья, в которые был закутан наставник, играл его седыми волосами и хлопал откинутым на спину капюшоном.

Нара стояла на самом краю утеса, вглядываясь в россыпи белых скал там, внизу. И сейчас, без маски, она чувствовала себя почти счастливой.

— Ты не ответила, дочка, — напомнил о себе Кай. — Болит ли у тебя голова?

— Нет, учитель, — покорно ответила Нара. Боли ушли. Но знание, тягучее, противное, словно испачкавшее ее с головы до пят, осталось.

— В тебе открылся полезный дар. Но он же ничем не отличается от проклятья и увечья. Помни это, девочка. Помни то, что ты увидела сегодня, и знай, что выбор всегда за тобой.

Нара обернулась к наставнику. Ветер Терадо прижал просторную накидку к спине, лаская нежной тканью кожу. Планета Храма была мертва даже тогда, когда на ее поверхность ступил первый Экзарх Медикариума Жэом «Первопроходец». Но вряд ли на свете было место более подходящее для изучения жизни и смерти.

Изуродованные ноздри Кая расширились. Наставник вдыхал воздух Терадо, словно божественный аромат.

— Я не вижу ваших мыслей, учитель, — призналась вдруг Нара.

— Ты и не должна, дочка.

Сегодня утром ее дар проснулся. Все бдения в «камере дум», все занятия и тренировки увенчались успехом. Но она едва не сошла с ума, когда «услышала». Это случилось в классе, на общем занятии. Двадцать один ученик и желчный инструктор Лимб, обучавший их лечению.

Двадцать две мысли прожгли ее мозг. Двадцать два образа встали перед глазами. И Нара закричала. Она кричала, пока не прибыли служители, пока не пришел Кай и пока не объяснил ей, с чем она столкнулась.

Никто и никогда не знал, какой талант может открыть «камера дум». Ей досталась способность видеть и слышать чужие мысли.

— Я расскажу тебе этот секрет, дочка, — вдруг произнес инструктор и, опершись на посох, поднялся. — И расскажу тебе, как теперь жить… Да…Тебе придется несладко…

Облачившись и старательно игнорируя залитую кровью каюту, Нара вышла в коридор, чувствуя, как прилипают к полу подошвы. И, не глядя на солдат охраны, зашагала в рубку, хотя ее так и подмывало обернуться и проверить, не тянется ли за ней цепочка кровавых следов. Но этого не может быть. Просто у нее галлюцинации. Скоро все будет хорошо. А сейчас ей необходимо найти Элая, который наверняка сидит на командирском мостике и пытается исправить то, что сломали мудрые и благородные боевые лорды.

Как же он рискует, затягивая со своей раной. Клещ пока еще скован магией, но чем дальше, тем меньше преград будет на пути крошечного убийцы. И в конце концов он опять поползет.

А потом убьет самонадеянного стратега. Этого Нара допустить никак не могла.

Солдаты молча последовали за ней. Окликнуть ее ни у кого смелости и наглости не хватило.

У шлюза в рубку ее остановили двое охранников в средней броне. Один из них выставил руку вперед, останавливая девушку.

— Простите, но вам сюда нельзя, досса Нара, — сказал он. — Распоряжение стратега Ловсона. Доступ в рубку только офицерам.

— Где дор стратег?

— Не знаю, досса Нара, — пожал плечами охранник.

Жрица кивнула ему, развернулась, встретилась взглядом с конвоирами, которые неуклюже расступились, пропустив ее.

Весть о том, что Элая доставили в лазарет, и лекарям срочно нужна помощь жрицы, настигла Нару в пяти минутах от покоев стратега. Медик, связавшийся с ней по коммуникатору, сильно нервничал. Он, заикаясь, попросил Нару срочно прийти в больничный отсек, так и не объяснив, что, собственно, случилось. И, не дожидаясь ее ответа, разъединился.

Солдаты конвоя покорно затопали за резко сменившей маршрут жрицей. Но сейчас ей было наплевать на преследователей. Пусть хоть целая армия по пятам ходит. Что случилось с Элаем?! Почему так нервничал медик?

Вечная Глубина, неужели клещ очнулся? От мелькнувшей в сознании мысли Нара даже остановилась. Сердце панически заколотилось, мешая дышать, и жрица прислонилась к стене, жадно глотая воздух.

— С вами все в порядке? — тотчас нагнал ее один из солдат. Сквозь прозрачное забрало на жрицу уставились взволнованные глаза. Нара бросила взгляд на коридор: из-за угла шаркающей походкой вывернул окровавленный водитель. На сей раз он держал убивший его кинжал в руке.

— Все хорошо. Уже все хорошо, — отвернулась Нара.

Только бы не клещ! Только бы не клещ!

Когда она ворвалась в больничный отсек, то путь ей преградили двое охранников, но их тут же одернул властный голос Рудольфа.