Игрок «Книгожор» получает достижение «Первый на сервере вошедший в Красный Хёрг»

Игрок «Кузьмич» получает достижение «Первый на сервере вошедший в Красный Хёрг»

Стас плюхнулся на высохшую землю. Райволг тяжело дышал, испуганно озираясь.

— Достижение, это хорошо, верно? — сказал Женя.

Ответить я не успел. Система выдала очередь новых сообщений. Первое гласило:

Игрок «Блонда» получает достижение «Первый на сервере убивший Безмолвного Стража».

Дальше шло перечисление всего состава неведомых нам игроков. Тех, кто несколько дней назад пробрались в Твердыню Тысячи Зеркал.

— Это как-то нивелирует триумф нашей победы, да? — хмыкнул я.

У вас новое сообщение. Чтобы прочитать сообщение откройте панель «Социальное»

— Где тут кнопуля репорта о спаме? — сказал я. — Зачастили что-то.

— Характеристики, — одновременно со мною произнес Игнат. Нахмурился и проронил:

— Блядь…

Я тоже полез в новости.

«Внимание. Рейдовая гонка началась. Победа над последним боссом Твердыни Тысячи Зеркал означает выход из игры. Выйдут только те, кто убьют его первыми. Хорошего дня.»

— Блядь, — повторил я слова Игната.

— Мы не успеем. Никак не успеем, — произнес Стас. Он сидел на земле, обхватив голову руками.

Игнат стоял рядом с ним, поглядывая на склон. Метрах в шестидесяти от нас маячила тварь, слепленная из человеческих тел и похожая на бульдога переростка. Слонольг. Или бульдон. Унылая шутка веселья не добавила, но доктор говорил, что нужно обязательно искать хорошее и забавное. Во всем. Перед вечером в дневничок записать топ лучших вещей, случившихся за сегодняшний день. И тогда жизнь наладится. Мрак уйдет.

Его бы сюда засунуть и послушать рекомендации.

Монстр наблюдал за нами, но почему-то не нападал. Вежливо, должно быть, ждал нашего хода. Или же мы расположились в безопасной зоне.

— Так, постойте. Допустим, мы не успеем. Что из этого? Что случится если кто-то другой победит? — спросил Женя. Этот в игре недолго. Ему пока свеж запах реальности. Из меня, конечно, тот еще ветеран, но…

— Ну нам откуда знать, что в голове у твоего коллеги, — сказал я. — Это ты нас просвети. Чего он мог задумать?

Женя с сомнением покачал головой:

— Банка с пауками? Сильнейшие сожрут слабых. Это логично. Но что станет с теми, кто проиграет?

— С нами? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Я бы хотел оставить немного надежды.

— Надежда — это приятная штука. Но мысли логично. Ты полоумный бес. У тебя есть домик забитый ворованными людишками. И вот в один прекрасный день, впору поиздевавшись над ними, ты решаешь отпустить кого-то. Наивное светлое дитя. Выпустить на свободу семь, восемь, или сколько там в пачке, пленников в надежде, что потом тебя никто не найдет. Похоже на правду?

— Егор! — зашипел Стас, делая страшные глаза. — Что если он следит за нами, а вы даете такую вот… подсказку?!

Я задрал руку над головой, показал средний палец небу:

— Вот мое отношение к происходящему.

Внутри все бурлило от злости:

— Не выпустит он никого. Но вот что станет делать с теми, кто проиграл — не знаю. Может, тупо всех выпилит. При должной сноровке пройтись по капсулам и прикончить десяток другой людей это дело нескольких минут. А там так вообще ангар. Залить его бензином и сжечь к херам.

Соратники по несчастью смотрели на меня с недоверием.

— Что, неожиданные размышления от местного дурачка? — с иронией спросил я.

— Просто… Если так… То зачем это все? — сдавленно произнес Женя.

— Стопэ! — отмахнулся я. — Это неправильные слова. Правильные «Эй, нельзя думать о плохом, что ты раскис, друг, все будет отлично». Ну или что-то в этом роде.

— Эй, — подал голос Игнат. — Нельзя-думать-о-плохом-что-ты-раскис-друг-все-будет-отлично.

— Вот! Этот паренек клевый. Понимает, как взбодрить товарищей, — ткнул я в него пальцем.

— Это нечестно, — выдохнул Стас. — Нечестно.

Монстров на холме было немного. Но даже этот Бульдон, с системным названием «Мастифф Зодчей», пугал вопросительным уровнем. Я смотрел на него и будто не видел. В голове роились темные мысли, одна-другой гаже. Ведь куда ни плюнь — всюду хана.

— Что делаем-то? — сказал Игнат. — Бьем?

Охотник с прищуром изучал Мастиффа.

— Он даже мне вопросительный, — поделился я.

— Если серьезно, то и правда, Егор, зачем нам это? Зачем мы вообще здесь? Мы никак не успеем. Может… Как вы и говорили, просто жить? То, что осталось — но хоть прожить? — Стас смотрел на меня с надеждой, словно я дам ему ответы. Направлю куда нужно. — Уйдем отсюда. Вернемся в тот городок, на деревьях. Он мне понравился. Может, там будут благосклоннее к игрокам.

— Стас, у тебя семья есть? — вдруг спросил Игнат.

Бард поморщился, будто от мигрени.

— Сын остался… — тихо произнес он. — Супругу похоронил шесть лет назад.

— Тогда надо бороться, — охотник присел рядом со Стасом. Положил руку ему на плечо.

— После того как Лена покончила с собой, он уехал. Живет под Ригой. Вроде бы и рядом, а не видел его с тех пор ни разу. И звонит редко, — с потерянным видом сообщил Стас. — Он, может быть, даже не знает, что я пропал.

В ушах зашуршал по разбитому стеклу автомобильный дворник. Я мотнул головой, переключаясь. Глянул на зловещий Красный Хёрг на вершине холма. Интересно, что там внутри? Босс?

— Вот видишь. Сын. Хороший повод отсюда выбраться. Мне тоже есть куда возвращаться. Поэтому собрались и пошли, — Игнат пружинисто встал. — Либо бьем, либо валим. Но не стоим. Это как с раком. Когда придет — тогда и будешь разбираться. Всю жизнь ждать и бояться — глупо. Может друг Жени совсем псих и отпустит победителей.

— Он мне не друг, дядя Игнат, — прищурился призыватель.

— Похеру, — отмахнулся Игнат. — Сопли собрали и идем.

Бодрый мужик. Молодец. Я ощерился в улыбке, выкидывая упаднические мысли. Поднялся и развернул «щупальце». Пренебречь, вальсируем! Похлопал Стаса по спине и протянул ему руку:

— Пошли сыну твоему звонить.

Бард слабо улыбнулся. Взялся за ладонь.

— Главное ведь — это попытаться. Как там в интернетах пишут, лучше попробовать и пожалеть, чем отказаться и всю жизнь жалеть, что не попробовал? — поведал я товарищам.

— В интернетах пишут, что такие слова обычно касаются чего-то вредного, а не желания постичь, например, психологию высших материй или ядерную физику, — подал голос Женя. — Не наш случай, дядь Егор.

— Вообще-то я ожидал поддержки и пафоса со стороны товарищей. Эдакого героического налета, духоподъема и сильных ладоней, сжимающих рукояти мечей. Но ты все испортил. У нас сейчас будет эпическая битва, парень. Так что выблюй нам еще какого-нибудь питомца и пойдем.

— Не могу. Час не прошел с последнего вызова, а жизни заклинание требует больше чем у меня есть, — развел руками Евгений. — Простите.

— Понял. Ладно, братцы. Время убивать.

Я двинулся к Мастиффу. На подходе бросил в животное заклинание:

— Бобик, ко мне!

«Злой язык» активирован.

— Я тебе вкусняшек притаранил. Надеюсь, они тебе зубки поломают!

«Унижение активировано»

Зверюга прыжком сорвалась с места и поскакала к нам. Когда монстру оставалось метров пять, я приготовился к любимой серии и…

«Коварный удар»

Мастифф Зодчей иммунитет к ошеломлению.

Да блин! Привыкший к тому, что у меня есть несколько секунд, пока противник считает ворон в стане — я с беспомощным видом уставился на летящую ко мне тварь и даже хлыстом не успел взмахнуть.

Мастифф Зодчей наносит критический удар «Рывок»

Наверное, так чувствует себя человек, которого сбила машина. Мир кувырнулся, земля ушла из-под ног. Пролетев несколько метров, я грохнулся в серую пыль. Перевернулся, поднимаясь. Стас уже что-то пел, здоровье, просевшее на две трети, неторопливо росло. Очень неторопливо.

Да где эти чертовы увороты?! Гребанная механика непредсказуемости. Как же хорошо быть простым дамагером, а!