— Ладно, я сейчас оденусь и пойдем к твоему зомбаку, — решил я. — Сначала хоть посмотрим на него, потом подумаем, что делать.

Злополучный зомби и правда был крепко привязан к седлу. Точнее, к седлу была привязана клетка, в которой он сидел. Ночной апрельский воздух холодил руки, а глаза мои медленно округлялись. Покровский, твою мать!!!

— Андрей, ты зачем хомяка в зомби превратил?!

В клетке и правда сидел хомяк, здоровый такой. Это тебе не домашний хомячок, который жил у меня в детстве и помещался на ладошке. Здоровенный хомячище, карбыш или как их там называют. С темно-рыжей шерстью, белыми разводами на морде и блестящими черными глазами. Хомячок заинтересованно посмотрел на меня, вытащил что-то из-за щеки и принялся жевать.

Вообще вел он себя на удивление мирно не то что для зомби, а даже для дикого хомяка, которые обычно бросаются в атаку на все, что движется. Его бы можно было даже счесть живым, если бы одна лапка не болталась на остатках сухожилий и из раны не виднелась кость и окровавленное мясо. Впрочем, хомяку это нисколько не мешало.

— Ты где его взял? — спросил я у Покровского.

— В капкан попался, — пояснил Андрей. — Его вообще, конечно, не на хомяка ставили. Я попросил охотников принести из леса какую-нибудь не слишком большую мертвую живность. Надо же было на ком-то эксперимент поставить.

— Я смотрю, эксперимент удался, — хмуро заключил я. — А тебя не смутило, что он, как бы это сказать, не совсем ожил?

— Но он же живой, — возразил Андрей. — Смотри, он жует, умывается. Он вообще не буйный, я и в клетку-то его посадил из чистой предосторожности. Думал, с Антипом так же будет, а он… Бросился на меня, я еле отбился, потом садовника чуть не убил. Мужики его впятером в сарай загнали. И зубищи такие, — Покровский поморщился, вспоминая.

— Ну, этого я могу упокоить, — некромант вышел вперед. — Отвяжите его, поставьте на землю и отойдите оба. Двух минут должно хватить.

Я снова посмотрел на хомяка. Тот доверчиво взглянул на меня глазами-бусинками и почесался.

— Игорь, стой, — решил я. — Зачем нам его убивать?

Некромант воззрился на меня так, словно я спросил, почему бы нам сейчас не пожевать кирпич.

— В смысле зачем?! Он зомби!

— Но он же никого не трогает. Сам слышал, Андрей говорил, что он не буйный. Скажи мне, как специалист, зомби всегда охотятся на людей?

— Как правило, — нехотя ответил некромант. — Зомби — злобные и опасные твари, они одержимы только кровью. Бывают исключения, когда воскрешенный сохраняет изначальную личность и не становится монстром, но это редкость. Хотя животных, как ты понимаешь, обычно из мертвых не поднимают. Это никому и в голову не приходит. Так что тут ничего определенного сказать не могу.

Я вспомнил дохлую лошадь, на которой я впервые въехал в свои владения.

— Ты же сам поднял коня после боя с мантикорой, помнишь?

— Это другое. Тот конь питался только моей магией и снова стал мертвым, когда я перестал его подпитывать. Настоящий зомби не нуждается в магии своего создателя, он создается раз и навсегда. Вик, мы не можем оставить зомби в живых. Это запретная магия, за такое в Империи вешают. Да нас уже должны повесить за то, что мы во все это ввязались. Надо упокоить его и как можно быстрее.

— Вот именно, нас уже есть за что повесить. А хомячка не дам, он жить хочет.

Я отвязал клетку и взял в руки. Хомяк-зомби, что характерно, даже не перестал жевать.

— Отнесем его ко мне, потом подумаем, куда девать.

Некромант обреченно застонал.

— Только не говори, что хочешь взять его в качестве домашнего питомца.

Я пожал плечами.

— А почему нет?

— Действительно, почему бы не завести хомячка-зомби?

— На нем не написано, что он зомби, — огрызнулся я. Посмотрел на висящую на кровавых ошметках лапку и добавил: — точнее, мы с этим что-нибудь придумаем. Смотри, какой хороший, — я помахал клеткой перед Игорем.

— Имя ему еще придумай, — буркнул некромант. — Любитель природы ты наш.

— Любить живую природу — это хорошо!

— Да, но эта-то дохлая! Это монстр, Вик!

— Он не дохлый, он воскрес, как Лазарь. О, точно! Лазарем и назову. Пошли, Лазарь, домой в Вифанию. А этот злого дядю-некроманта не слушай. Никакой ты не монстр, нормальный хомячок. Ну отваливаются от тебя куски, ну с кем не бывает.

Я сбегал до своих покоев, водрузив клетку на стол. Потом решу, куда девать хомяка, но убивать второй раз не позволю. Он такой прикольный, такие щеки. Интересно, а есть ему надо?

Скептически оглядев комнату на предмет хомячьего корма, я решил, что зомби может пока обойтись и так. В крайнем случае, у него явно есть что-то за щеками.

Пока что фиг с ним с хомяком, есть дела поважнее: упокоить его более крупного и гораздо более злобного собрата. Я, подумав, прихватил из комнат пистолет и пару ножей. Вряд ли мы будем валить зомбака оружием, тут гораздо лучше подойдет магия, но холодная сталь под рукой никогда не помешает.

Выйдя из дома и выдержав красноречивый взгляд некроманта, я протянул ему один из ножей и двинулся к конюшням.

— Поехали, пока твой зомбак не сожрал мозги у всей усадьбы.

— Сердца, Вик, — снова поправил Игорь. — Зомби едят сердца.

— В вашем мире просто ничего не понимают в зомби.

Инцитат, как и положено нормальному живому существу ночью, крепко спал. Чувствуя мстительную радость человека, которого разбудили черт знает когда и он теперь хочет перебудить всех остальных, я гаркнул:

— Конница, подъем, мы идем охотиться на зомби!

Конь открыл один глаз, взглянул на меня и снова провалился в сон.

Ладно, сменим тактику.

— Я тебе кобыл привел! Целый табун! — мысленно сообщил я коню.

Тот мгновенно проснулся.

— Где?!

— Нигде, — покаялся я в обмане. — Просто нам срочно надо ехать. Так что давай, просыпайся и выходи.

Инцитат глянул на меня осуждающе, но покорно вышел из стойла. Игорь тем временем выводил Бурана, которого я отдал ему окончательно. Белый конь выглядел таким же глубоко несчастным от раннего пробуждения, но выразить свое недовольство словами, увы, не мог.

— Вик, сколько времени? — сонно пробормотал Инцитат.

— Время подвигов. Давай, давай, просыпайся, солнышко уже встало, — заверил я, седлая Инцитата.

Солнышко уже, конечно, встало, но не то чтобы очень: скорее оно еще потягивалось и пило утренний кофе. Конь тоже это заметил.

— Виктор, помилуй, ночь же на дворе!

— Знаю, знаю, службы защиты животных на меня нет. Но извини, дело срочное. Тут наш дорогой друг, — я кивнул в сторону Покровского, — поднял живого мертвеца.

Конь от такой новости чуть меня не сбросил.

— Виктор, ты с ума сошел? Я не поеду!!!

— Еще как поедешь. В конце концов, не тебе же за ним бегать. А не станешь, посажу тебя на голодный паек. Или еще хуже, натравлю Лазаря.

— Кто такой Лазарь? — опасливо уточнил конь.

— О, поверь, это страшное чудовище.

Поняв, что спорить все равно бесполезно, Инцитат уныло порысил вперед. Ехать до усадьбы Покровских было около часа, и мы втроем бодро скакали наперегонки с солнцем. Желательно сделать дело до того, как папочка Покровского проснется. Выйти и посмотреть, что происходит, он, конечно, не сможет, но предсмертные вопли со двора и чавканье вперемешку с довольным: «Мозги, мозги» ему, скорее всего, не понравятся. То есть, тьфу ты: «Сердца, сердца».

На въезде в ворота усадьбы нас встретили перепуганные слуги. Бедняги вооружились, кто чем мог: вилами, топорами, лопатами и все вместе напоминали съезд любителей сельскохозяйственных орудий.

— Ну и где ваш зо… вервольф? — осведомился я у самого, как мне показалось, толкового.

Тот отчего-то опустил глаза.

Бегло оглядев двор, я обнаружил тот самый сарай, о котором, очевидно, говорил Покровский. Похоже, пока мы ехали, действительность внесла в квест «завали зомби в сарае» некоторые коррективы. Сарай-то был. Вот только зомби в нем не было. Ну, судя по выломанной двери.