Система всё же активировалась, свисающие с потолка манипуляторы стали снимать с Оскара броню, перепиливая повреждённые части. Я едва успела подскочить и вытащить хранилища. Если их разрушат — он умрёт от взрыва содержимого. Посох я уже скинула на пол и коммуникатор… повреждён. Чтоб вас!

Я уже кое-как сплетала алую магию души и стабилизировала Оскара. Он… умирал. Но пока машина сама разберётся, вроде работает исправно.

— Отсутствуют регенераторы, — предупредил аппарат. — Рекомендуется общая стимуляцией магией.

— Поддержка обеспечена, приступай! Никаких имплантов не устанавливать!

Я направляла магию издалека, добежав до терминала… исправен. Эту комнату обслуживали, слава всем вселенским силам!

Дрожащими руками подключила устройство, нельзя позволить Цитадели потом что-то сделать с Оскаром. Однако волна магии сильно повредила защищённое устройство: оно ещё работало, но сильно глючило. Всего-то пару кодов выгрузить нужно, давай же!

Пока машина сзади спасала Оскара хотя бы физически, мне пришлось отвлечься на технику, одновременно поддерживая магию. Стала готовить протоколы, вспоминать, как когда-то захватывала Эскалейд-1. Но коммуникатор постоянно отключался, никак не выгружая то, что нужно! Приходилось постоянно его дёргать, как-нибудь поворачивать и снова посылать запрос. Ну же!

Коды… получены! Мои старые идентификаторы, взломанные права командного состава, настоящие инженерные доступы. Давай же, прими хоть что-то. Здесь особо защищённая зона, где в том числе укрывались очень важные люди. Правда её уничтожили почти полностью, но станция восстановила стратегически важный сектор. Быть может, ещё при первых повреждениях запросили его полный приоритетный ремонт.

Тут уже была полу-безопасная зона, то есть внутри дроны никого бы не трогали даже при высшей тревоге, если они не идентифицированы. Но забежавших снаружи система атакует, надо включить здесь полноценную безопасную зону.

Работай, ну же! Чтобы система безопасности Цитадели тут была не властна!

Пальцы бегали по клавиатуре, и я знала, что Оскару сзади становится только хуже. Но нужно сначала разобраться с долбанной машиной!

Минуты тянулись, файлы из коммуникатора наконец выгрузились и… системная команда прошла. Да — уровень безопасности зоны повышен!

Я тут же метнулась к Оскару, который почти обнажённый лежал на столе. Сразу усилила воздействие магии жизни: артефакты очень плохо исполняют эту магию. Но душа… нужно что-то делать. Слишком сильные повреждения и надпись на экране меня испугала…

— Параметры аномалии?

Машина подумала, не прерывая операцию на брюшной полости.

— Неизвестный тип магического искажения, деструктуризация генетики, клонирование невозможно. Запрос в основную базу данных… ошибка, системы недоступна. Применён алгоритм лечения, соответствующий человеческому существу.

— Характер искажения? Оскар — трансцендентный? — ахнула я.

— Допустимое для человека содержание маны в тканях превышено на тридцать пять процентов. Обнаружены последствия тяжёлого поражения магией смерти, предположительно в результате отравления. Поражение жизненных сил объекта не зафиксировано, сочетание признано невозможным и добавлено в реестр для исследования компетентными специалистами. Объект не является трансцендентным, предположительно, искажения вызваны воздействием очень плотной маны, однако причина выживания неизвестна.

Бред какой-то. Это из-за пакта с древним духом? Или какой-то специфичный дар души? Он ведь первый пережил проход через нестабильные врата, да и душа быстро растёт. Без сомнений, сейчас бы на том аппарате в Эльдорфе выбил десятку. Однако душа сильно повреждена… нужно какое-то средство, моих навыков не хватает!

Без практики и поддержки копаться в чужой душе непозволительно, я скорее добью Оскара!

Я стала оглядываться в лаборатории, может, что-то есть на полках? Или в каком-то из отсеков? Нет, тут же всё ломалось…

Пока прервала лечение и пробежала по коридору к складам алхимических веществ и аварийных запасов. Может, что-то сохранилось.

В открывшемся помещении стояли склянки, но содержимое многих давно испортилось… кроме одного вида. А если… может быть, получится!

Сгребла большую бутыль с синей жидкостью, немного напитывая её маной, так что она засветилась и пришла в нормальное состояние. И один поддерживающий эликсир, лишь бы он ещё был в пригодном состоянии, хотя разлагаться он не должен.

Оскар… умирал.

— Прости меня, — произнесла я. — Медблок, ввести препарат.

— … Внимание, доза в два раза превышает смертельную.

— Объект не является человеком, — стиснула я зубы. — Введение допустимо, под мою ответственность.

Манипулятор схватил большую емкость, и трубка стала выкачивать содержимое. Это то самое вещество, которое помогает достичь предела души и укрепить тело. Поддержка души требовалась мне, чтобы не потерять концентрацию.

— Прости… всего один раз моему виду это удавалось. Надеюсь, это подобный случай.

Я выпила горькую жидкость… слабый эффект, должна быть сильнее, но ничего!

Алые кольца окружали меня и Оскара: я положила руку на свою грудь и закрыла глаза. Теперь я вырывала небольшие фрагменты собственной души. Это уже не раны и проколы в оболочке, вряд ли я когда-нибудь оправлюсь от этих травм, но главное что они не мешали сейчас.

Машина уже привела тело Оскара в пригодное состояние, но из-за травмы души и регенерация действовала плохо. Душа очень плотно связана с телом и из-за повреждений от астрального лазера и жесточайшей перегрузки, она не могла нормально направлять восстановление тела.

Но теперь я одновременно заставляла Оскара принять ударную дозу вещества, выводящего душу на пик, заставляющего её укрепляться сверх норм и поддаваться изменениям. А фрагментами своей души я заменяла утраченное им.

Самая страшная боль, какую испытывала в жизни… меня не волнует. Тело бросало то в жар, то в холод, пальцы, волосы и одежда начали распадаться. Мана во мне текла нестабильно, но ещё чуть-чуть.

Не умирай, я не мыслю жизни без тебя. Каждое мгновение одиночества становится ужасом: даже эти дни, всё время которых я занималась работой по ремонту Магни и помощью тебе. Даже зная, что с тобой всё в порядке.

Я упала на колени, смотря на тело надо мной. Сил не было, сознание едва не меркло. Счёт времени я потеряла, кажется, занималась этим несколько десятков минут. Оскар без движения лежал на столе: вставленные в вены трубки всё ещё подавали питательные вещества, открытые раны давно заросли, правая рука немного удлинилась.

На мои глаза выступили слёзы, размывая зрение. Что я сделала с его душой… и почему она принимает это? Пожалуйста… адаптируйся.

— Всё будет хорошо, просто справься…

Очнулся резко и быстро, застонав. Всё ужасно болело! Долбанная астральная пушка, откуда она там взялась⁈ И где Астэр⁈

Я попытался дёрнуться, но не смог, меня приковали к столу, надо мной написала стойка с механическими манипуляторами, пахло кровью и чем-то странным.

— Объект, движение не рекомендуется, — произнёс механический голос на древнем.

Машина не стала бы сама меня исцелять… значит, она дотащила… и находится рядом.

— Оскар… — слабо сказала она, голос донёсся откуда-то снизу стола. — Не двигайся резко. Медблок, снять захваты.

Пристёгивающие меня к столу устройства раскрылись. Я уже понял, что правую руку мне выше локтя оторвало. Побаливало в животе, но душа болела так, что даже самую слабую магию исцеления лучше не применять.

Машина извлекла из меня иглы, которые вонзились в шею и левую руку. Во рту ощущался странный привкус крови. Чувствовал себя очень грязным и остался в одних трусах. Плакали моя роба и доспех. Но это того стоило. Я спас её и остался жив.

Я не без труда сел и сердце дрогнуло. Астэр лежала на полу в довольно жалком виде. Почти без одежды, шикарные чёрные волосы наполовину распались, пальцев рук не хватало. Пришлось напоминать себе, что физическое тело ей не важно, может хоть в мясорубку прыгать.