— Трансцендентная Элати, рада встрече, моё имя Терминус, — сказала я. Та прищурилась, скрестив руки на груди и оценивающе глядя на меня.

— Интересно. Неожиданно запершие нас, мне одной разрешили спуститься именно сюда. Чтобы поговорить о чём-то важном с человеком из Империи Ришар?

Я глянула на значок на груди, ах…

— Пришлось выбивать этот статус, чтобы люди не творили глупостей, — я зажгла огонёк.

— Дух? — е=наклонила она голову. — Нет, что-то не то. Что же ты такое? А что важнее, почему мы должны говорить?

Ага, видимо сказать не успели, или позволили мне. Значит начнём с начала.

— Почти дух, — сказала я, видя как она осматривается. — Печальное зрелище, не так ли? Люди этого мира нанесли ему катастрофический урон.

Теперь та упёрла взгляд в меня, подняв брови.

— Говоришь как кто-то со стороны.

— На самом деле я действительно из этого мира, но я апостол Хранителя Вечного Милосердия Сорай. Одной из тех, кто использовал на этом мире заклинание Конец Эпохи.

Подозреваю, нападать на меня ей запретили, иначе… помочь не успеют.

Элати прищурилась ещё сильнее, сверля меня взглядом. И… страшно немного, но она не давит по настоящему, после того как я почти голому Хранителю спинку и ножки мяла, как-то даже мелочь.

— На вопрос зачем, ответ, вероятно, уже был дан. Этот мир уверенно шёл к коллапсу биосферы. Вы сами виноваты, вам пытались дать совет. Но вы продолжали битву, но я здесь не чтобы обсуждать принятые ими решения.

— Каждый из нас хочет править, Анфия исключение, пожалуй, — ответила она.

— Я слышала о мирах, где мирно сосуществует четыре — пять трансцендентных, — решила я зайти с этой стороны. — Конечно, десятке было тесно, но поставить точку вы никак не могли. Однако… правда ли вы хотите видеть мир таким?

Я обвела рукой пейзаж.

— Тут нет людей, а нам нужны служители, мы не как духи. Нам куда важнее наши люди, — проговорила очевидное Элати. — То есть нет, не хотим. Анез, Валас и Ришар решили устроить бойню.

— Помнится мне и Дион с Валасом перекидывались через океан напоминаниями о своём существовании. Но может начнём немного латать планету, на которой вымерло три четверти биологического разнообразия и рискует вымереть больше? То, ради чего мы говорим.

Я едва верила, что так общаюсь с самой «богиней гор». Та также состояла со скрещенными руками, ударяя себя пальцем по руке. Давление маны немного подскочило, но не атака, я ожидала ответа.

— Давление не работает? — подняла она брови.

— На фоне Хранителя это даже не давление, — сдержала я рвущуюся усмешку. — Ну так, это всё ещё ваш мир, вам в нём жить. Один континент уже стал пустыней, Хранители не будут решать все проблемы за вас.

— Нагло, никогда со мной так не говорили кто-то вне нашего круга. И что самое неприятное, кроме бесполезного давления маны у меня абсолютный указ сковывает душу, — сморщилась она. — Но говори дальше.

— В Мединском мире, в одной из особо глубоких точек варантами запечатан плазменный конгломерат, слизь без ядра, которая при смерти заразит всё море. И сдерживающий и усыпляющий барьер рушится, — ответила я, Элати подняла бровь.

— Поделом ушастым.

— То есть вот такая пустыня всё же нравится? — нахмурилась я. — А ещё это не всё. Хаос в лей-линиях планеты из-за слома ограничивающего барьера дестабилизировал якорь изолированного измерения и оттуда скоро вылезут особо опасные монстры. Это микро-вселенная, результат аномалии пространства, что касается нашей вселенной лишь якорем и при его дестабилизации начнут открываться разлом, что позволят этим существам выходить.

— Вдвойне поделом ушастым, — уже откровенно усмехнулась Элати.

— Причём тут высшие эльфы? В Дион же расы равны, есть немало высших эльфов.

— Тогда перефразирую. Поделом ушастым на поклоне Нармера. Это всё? Мне не интересно.

«Да просто говори наглее, да вижу, тебя и саму это выводит», — услышала я голос Сорай. Да, вежливо получается плохо.

— Так, слушай, божок развалившейся страны, — резко сказала я, сразу получив яростный взгляд. — Ты правда хочешь, чтобы мир становился пустыней? Оно же и до Диона легко доплыть может и ударить по осколкам Федерации. Планируете продолжить войну, как истечёт двухсотлетний срок? Чтобы что? Править пустынями, обедневшими руинами? Планируете захватить мир? Превосходно, у вас будут пески, пустыри и отравленные болота. Хотя нет. Не будут. Вас. Хотели. Казнить. Но некоторые, вроде Сорай, попросили сжалиться. Дать второй шанс. И я, честно, не знаю предел их терпения вашей самонадеянности, упёртости и вражды. Вот тебе шанс на союз с Нармером. И чтобы стать лучше в глазах Хранителей, потому что значимость ваших жизней для мира очень сомнительна.

У неё, кажется, даже глаз дёрнулся от этой речи.

— Трансцендентные не только должны править и убивать, — сделала я шаг ближе. — Вы должны направлять народы к возвышению, к расширению и выходу к звёздам. И должны защищать свой мир от чудовищ, с которыми не могут справится слабые смертные расы. Пока вы сами стали чудовищами, от которые надо защищать людей. Потому Хранители, которые никогда не приказывают, которые обычно не вмешиваются в жизни миров, пошли на это.

— Да что ты понимаешь? — процедила Элати, пиля меня взглядом, но я смотрела ей в глаза.

— Что бессмысленная война превратила этот мир в помойку и пустыри. Я посмотрела на неё достаточно. Не в огромные мегаполисы, не в собрание гениев человеческой мысли. Планета, вокруг которой воздвигли кольца. Жаль, я невесть какая в иллюзиях, но покажу, — я построила статичную иллюзии Сереса, приковав к ней взгляд Элати. Два кольца вокруг планеты, к котором шли опоры-лифты. — Там тоже осталось не так уж много разной жизни на поверхности, но даже не берусь думать, сколько там людей. Нашу планету с орбиты та можешь посмотреть и сравнить. Люди сражались за вас, пытались сократить паству врага, атаковали чем могли других трансцендентных. Ведь вы не так уж сильны сами. Вам могут навредить даже люди и их творения. Каждый из вас хочет править, каждый хочет стать сильнее и повести за собой свой народ. Только война затянулась.

«Хах, ты её теперь просто критикуешь, но я понимаю тебя», — услышала я голос Сорай.

— А теперь, за чем я пришла, но уткнулась в лбом в пожелание смерти сотням тысяч, если не миллионам жизней, прорвись оно, — я немного сгустила краски, Хранители же помогут. — Во имя Милосердия, помоги воздвигнуть подводные горы, разграничив Меданское море. Помоги сохранить жизнь в нём, спася от токсичного поражения мелководье. Ограничить движение плазменного конгломерата. Это море далеко от твоих бывших земель, но это твой мир. Тебя никто не заставит, не прикажет. Если желаешь продолжать вражду на пороге апокалипсиса… твой воля, трансцендентная Элати.

Обращение я буквально с пренебрежением выплюнула. Говорила быстро, не давая меня перебить, пока она удивлённо смотрела то на меня, то на ещё удерживаемую мной иллюзию.

— От Нармера за это благодарности точно не дождусь… зато энергии потрачу… много. Мы пытались поговорить, пока безрезультатно, — медленно проговорила она.

— М… Сорай, а можно сюда ещё того эльфишку? И… полагаю Танис, думаю мне нормально будет, — попросила я.

«Конечно можно, она хотя бы задумалась», — сказала мне Сорай.

— Почему у меня ощущение, что их сюда… на ковёр вызвали, — нахмурилась Элати.

— Да, — не стала отрицать я. — У них какая-то заинтересованном этим миром появилась, а то, как вы здесь управляетесь… мир и так сильно повреждён, только токсичной слизи и порождений разлома ему не хватает.

«Если они откажутся защищать собственный мир, признаю что ошиблась», — сказала Сорай, и я сразу поняла о чём она.

«Но пока это придержим. Понимаю», — ответила я мысленно.

«Да, иначе это уже будет шантаж. Они должны сами решать», — недовольно буркнула она. Хотя я и так уже сказала, что результат их вражды Хранителям не нравится.

Одновременно замерцало два пространства рядом. Высокая человеческая женщина в красивой, облегчённой лишь для удобства, бордовой мантии с серебром и рубинами. Золотисто-коричневые, немного вьющиеся волосы и горящие алым глаза. Гордая осанка, излучающая уверенность и Волю, что есть в её концепции.